– Но я не смог. Я же влюбился, увидел, какая ты, совсем другая, не та, которую он описывал. Искренняя, настоящая. Он же не знает тебя, ошибся в суждениях. Иногда члены клуба наказывали всяких зазнавшихся стерв. Но ты ведь иная.
– Как? – буквально задыхаюсь. – Как наказывали?
– Не важно, – отмахивается. – Я этим не слишком интересовался, никогда не участвовал. Поверь, никто не оставался в накладе.
– Андрей… вы что… насиловали кого-то?
– Они не возражали.
– Откуда, – снова закашливаюсь, хрипло бормочу: – Откуда ты знаешь?
– Мы всегда поступаем честно.
– Что ты несешь, – массирую виски.
Вжимаюсь в сиденье, дышу часто-часто. Дорога расплывается перед глазами.
– Они заслужили. Клуб не трогает честных девушек. А те, которые спят со всеми подряд, другой участи не заслуживают.
– Я не верю, – запинаюсь. – Не верю, что ты такое говоришь, считаешь подобное в порядке вещей. Это ужасно.
– Я видел некоторые записи. Там нет ничего ужасного. Да, сперва они напуганы, сопротивляются, но с ними обходятся достаточно мягко и потом каждая молит о большем. Они наслаждаются.
– Господи, Андрей. Во что ты ввязался?
– Ты поймешь. Не сразу, но поймешь.
– Вряд ли, – нервно мотаю головой, пытаюсь разогнать черных, сверкающих мошек, что кружат надо мной.
– Я договорился с основателем, объяснил ему, какая ты. Чистая, невинная. Он согласился поменять планы, только надо выполнить одно условие.
– Какое?
– Право первой ночи.
– Я не… понимаю.
– Он хочет быть твоим первым мужчиной.
– Ты сошел с ума, – бормочу с ужасом. – Ты просто обезумел. Я тебя не узнаю.
– Катя.
– Ты действительно думаешь, я трахнусь с каким-то левым мужиком?
– Со временем ты поймешь.
– Нет. Никогда!
– Я мог бы и не объяснять ничего.
– Ты… серьезно?
– Может быть, тебе понравится.
– Ты больной, – бью его кулаком в живот. – Больной ублюдок!
– Тише.
Он перехватывает мою руку.
– Ты издеваешься? – шепчу срывающимся голосом. – Издеваешься, да?
– Мне секс не особенно важен. Я предпочитаю тратить энергию на другие вещи. А ты девушка страстная, сразу чувствуется. Но я не сумею дать тебе столько огня. Зато он другой.
– Кто? Ваш гребаный основатель?
– Я не буду ревновать, если иногда ты…
– Заткнись! Просто заткнись. И разверни эту сраную машину.
– Катя, успокойся.
– Ты правда не видишь причины для беспокойства?
– Я должен отвезти тебя к нему. Я буду рядом.
– Будешь за руку держать, пока он меня трахает? – хохочу истерически.
– Не выражайся так.
– Как зовут этого урода? Кто промыл тебе мозги до такой степени? Кто?!
Авто подъезжает к ограде.
Высокий кованный забор. Темный, железный. Дома не видно, все тонет в зелени. Только я и без того узнаю это место. Размах с претензией на аристократизм. Отец несколько раз высмеивал здешних хозяев, мол, из грязи выбрались, но в дешевых понтах утонули.
Я вижу горгон и прочих экзотических тварей, которые украшают ограду, и четко понимаю, кому принадлежит данный участок.
– Маврин, – выдыхаю шумно. – Олег Маврин. Угадала?
– Да, – в тоне Андрея заметно легкое удивление. – Вы знакомы?
Еще как.
– Если действительно любишь меня, ты прямо сейчас нажмешь на тормоз, – говорю твердо.
Андрей подчиняется.
Машина замирает в нескольких метрах от ограды.
– Пожалуйста, – я хватаю его за плечи, сжимаю изо всех сил. – Увези меня отсюда. Умоляю.
– Катя, ты не понимаешь. Это трудно. Обычному человеку так сразу и не охватить наш уровень.
– Это ты не понимаешь. Маврин чертов психопат! Он давно на меня глаз положил, не подходил сам, брата боялся, но всякий раз когда мы встречались, лапал масляным взглядом.
– Катя…
– Он убийца.
– Откуда ты…
– Я знаю этот уровень гораздо лучше тебя. Такие люди предпочитают все делать чужими руками.
– Я обещал ему, а он обещал мне. Нас связывает клятва. Ничего плохого не произойдет.
– Андрей! – не кричу, ору. – Очнись же ты!
– Катя, – целует меня в лоб. – Катенька, тише. Он предупреждал, что если я расскажу все, как есть, ты испугаешься. Так и вышло. Зря я сказал.
– Пожалуйста, отвези меня.
– Я не могу нарушить клятву.
– Андрей, – смотрю ему прямо в глаза. – Прошу. Разверни авто, давай уедем отсюда как можно скорее.
Я слышала о Маврине достаточно, чтобы не сомневаться в его намерениях. Эгоистичный и злобный тип, помешанный на жажде контроля. Ходили слухи, будто он собрал вокруг себя общество преданных фанатиков и устраивает закрытые вечеринки. Ноль конкретики, лишь домыслы. Только мне совсем не хотелось стать частью его игры и прояснить все на личном опыте.
От этого мужчины веяло холодом. И пусть он был одного возраста с Андреем, казался гораздо старше. Среднего роста, крупный, мускулистый. Блондин. Черты лица вроде бы правильные, но очень отталкивающее. Он производил неприятное впечатление.
Я бы никогда в жизни не пришла к нему в дом по доброй воле.
– Андрей, пожалуйста.
В голубых глазах тлеет сомнение.
– Хорошо.
Скрежет металла.
Я оборачиваюсь, понимаю, ворота открываются, разъезжаются в разные стороны, чтобы пропустить нас внутрь.
Сглатываю и смотрю на Андрея. Он медлит, потом заводит мотор, а дальше… я просто не дышу.
– Ладно, я объясню Олегу, – говорит, наконец. – Ты не готова, придется подождать.
Он разворачивает автомобиль, направляет в противоположную сторону, выжимает педаль газа.
Я вздыхаю с облегчением. Но моя радость длится недолго.
Мрачная ограда скрывается из виду, а я даже не успеваю перевести дыхание. Сзади возникает огромный черный джип.
– Жми на газ, – требую настойчиво. – Прибавь скорость.
– Это небезопасно.
– Они нас преследуют!
– Они просто не поняли, почему я уехал. Надо остановиться и все объяснить.
– Нет! – восклицаю истерично. – Ни в коем случае!
