Инстинктивно прижимаю ладонь к губам. С опозданием понимаю, что сделала, тут же отдергиваю руку. Капли воды мерно стучат по ладони, смывают кровь.
Но что смоет этот металлический привкус с моего языка?
– Ты не похожа на невинную девушку, – Демьян не сводит с меня пронизывающего взгляда.
– Первое впечатление обманчиво.
– Если бы я знал об этом сразу, – криво усмехается. – Ты бы здесь никогда не оказалась.
– Отпустил бы?
Он молчит.
– Убил бы? – сдавленно выдыхаю. – Ты бы выполнил приказ?
– Я не убиваю женщин, – хмыкает. – И я не выполняю ничьи приказы.
– Но ты ведь работаешь на него.
– На кого?
– На мэра.
Он накрывает мою грудь ладонями, толкает меня назад, к стеклу. Мои лопатки вжимаются в запотевшую, прохладную поверхность. Позвоночник рефлекторно выгибается.
– Ты не ответил, – шепчу, теряя голос. – Пожалуйста, скажи.
– Я не собираюсь отвечать.
– Я так не могу.
Одна его рука поднимается к горлу, другая опускается к животу.
– Как? – спрашивает Демьян, склоняясь ниже, почти касаясь моих приоткрытых губ.
– Все слишком быстро.
Его пальцы накрывают лоно, слегка поглаживают, и от этого меня трясет настолько сильно, как будто по телу пропускают разряды электрического тока.
– Ты возбуждена.
Жадно хватаю ртом влажный воздух.
Возразить не выйдет, моя реакция очевидна.
– Я не целовал тебя и не ласкал. Ни боль, ни кровь тебя не впечатляют. Но ты мокрая, причем явно не от воды, – его полные губы по-прежнему кривятся в усмешке. – Значит, дело обстоит гораздо проще. Я тебе нравлюсь.
– Удивлен? – нервно смеюсь.
– Нет. Я часто нравлюсь женщинам. Только это быстро проходит.
– Почему?
– Я не оправдываю их ожиданий.
– Ты причиняешь им боль?
– Не исключено.
– Бьешь? – сглатываю. – До крови?
Его брови удивленно изгибаются, а уголки губ дергаются вверх, оголяя острые клыки. Усмешка превращается в оскал.
– Думаешь, я этого хочу? Избить тебя? Переломать кости?
– Возможно, ты хочешь отомстить.
– За что?
– За удар по голове.
– Я найду способ поинтереснее.
Не успеваю ничего произнести, пораженно всхлипываю.
Его большой палец ложится на мой клитор, надавливает и отпускает, обводит, будто намеренно дразнит, потом снова ритмично давит. Не ограничивается единственной точкой, пробует разные варианты. Остальные пальцы проникают в лоно, медленно наполняют и растягивают, заставляя дергаться, извиваться, выгибать спину сильнее, судорожно сжимать внутренние мышцы в безотчетной попытке приблизить развязку.
– Я плохой любовник, – говорит Демьян.
– Ты… лжешь, – едва двигаю губами.
– Я беру все, что пожелаю. Ничего не отдаю взамен.
– А… сейчас?
– Это?
Он резко давит на клитор, прижимает практически до боли, и в то же миг проталкивает пальцы еще глубже, буквально насаживает, нанизывает меня на ладонь.
– Это, чтобы было легче трахать тебя.
Ощущение, будто в живот входит молния, пронзает аж до печени, до легких, обдает огнем. Мир расплывается и меркнет, а после вдруг вспыхивает, ослепляет, вынуждая зажмуриться и закричать. Тело колотит сильнее, пронзительное и ранящее чувство не отпускает, захлестывает с новой силой. По бедрам струится липкая влага, и я не могу это остановить.
– Не люблю использовать смазку.
Демьян замирает. Его пальцы не покидают меня, просто останавливаются, заставляя взвыть, податься вперед, двинуться навстречу ему.
– Хотя для анального секса она нам понадобится.
Такое заявление враз отрезвляет.
Горячая вода становится ледяной, а сердце болезненно сжимается, дает перебой, резко ухает куда-то вниз.
– Я не… ты же не, – бормочу невразумительно.
– Я распечатаю твою задницу, когда мне наскучит трахать тебя обычным способом.
– Нет!
Даже представлять жутко.
Мои глаза округляются так, словно он уже пытается затолкать свой огромный член туда, где при одной мысли о подобном становится больно.
– Давай проясним ситуацию.
Он опять отстраняется, а я закусываю губу, чтобы не застонать от разочарования. Ноги трепещут, слабеют, еле держусь.
Оргазм не приносит ни малейшего облегчения, лишь растравляет, заставляет требовать гораздо большего.
– Одни люди заводят кошек, другие – собак. Некоторые предпочитают экзотических зверьков. Дело вкуса.
– Я…
– Я завел тебя.
– Пожалуйста, – звучит жалко и жалобно. – Не надо так, я не…
– Ты моя.
– Нет. Прошу, я не могу туда… с тобой.
– А с кем можешь?
– Ни с кем!
– Однажды ты сама попросишь, – заключает насмешливо.
– Никогда! – выпаливаю яростно.
Демьян подхватывает меня под ягодицы, приподнимает, разводит мои бедра в разные стороны и утыкается членом в лоно. Не проникает внутрь, просто прижимается, дает ощутить силу и мощь, накал желания.
От такого напора голова идет кругом.
Я хнычу.
– Не бойся, – шепчет он, почти касаясь своими губами моих губ. – Я оценил твою невинность, поэтому буду относиться мягче. Поначалу.
– Отпусти меня, – дергаюсь. – Отпусти.
– Ты хочешь совсем иного.
– Ты не можешь знать чего я хочу.
– Твоя плоть изнывает от голода.
– Это не так.
– Ты трешься о мой член.
Застываю в ужасе.
Он прав.
Осознание накатывает точно снежная лавина, вгоняет в краску, заставляя задрожать и задергаться в безуспешной попытке отстраниться.
Проклятье, что я вытворяю?
Чем отчаяннее вырываюсь, тем тверже становится его огромный член.
– Ты могла заработать много денег, продавая тело.
– Наверное.
– Неужели не было искушения?
Он и правда спрашивает об этом. Сейчас. Держит на весу, готовый в любой момент проткнуть насквозь. Держит легко, будто я невесомая, тряпичная кукла. Держит и спрашивает.
