Вскочить и побежать? Выскочить на улицу голой? Я даже дверь не открою, там столько замков, что не пересчитать.
Я в хорошей физической форме, но побороть Демьяна не выйдет. Ударить чем-то по голове? Врезать между ног или еще куда? Мне известны болевые точки. Но сумею ли дотянуться? Успею ли? У него реакция словно у дикого зверя. Достаточно вспомнить эпизод на лестнице.
Вздрагиваю. Жар обдает ребра, расползается, наполняя каждую клетку, крадется по всему телу, струится от груди к бедрам и обратно, огненной лавой пульсирует под влажной кожей.
Я уже знаю, что это. Не прикосновение. Взгляд. Ощущения настолько живые и яркие, не выдерживаю и оборачиваюсь.
Воистину Демон.
Он снова усаживается на табурет, наблюдает. Мрачный взор темных глаз скользит по мне точно лезвие ножа. Холодит кожу и в то же время обжигает.
Я закусываю губу и откладываю мочалку в сторону, переключаю воду из крана на душ, медленно смываю пену. Пытаюсь выпрямиться, распрямить позвоночник, но лопатки не желают шевелиться. Невольно сутулюсь, тянусь за шампунем.
– Тут все средства мужские, – заявляю отрывисто. – Я буду пахнуть очень странно.
– Будешь пахнуть чистотой, – говорит Демьян.
И это похоже на удар в живот.
Выходит, я недостаточно чиста? Надо тщательно отмыться?
А может зря принимаю на свой счет? Может тут нет никакого скрытого смысла? Но выразительный взгляд Демьяна развеивает сомнения.
– Я не… у меня не… я здорова.
Дура. Еще бы справку показала. Зачем оправдываться? Перед ним. Перед убийцей и садистом, который лишь забавляется чужим ужасом.
– Знаю.
– Я никогда не ездила. Ни с кем. Ну… после работы.
– Знаю. Иначе бы тебя здесь не было.
– А как… как же тогда?
– А догадайся.
Он ухмыляется, и я понимаю, что у меня отнимаются ноги. Я сползаю вниз, на самое дно джакузи. Закрываю глаза, яростно намыливаю голову.
Мой Кодекс. Четкий свод правил, техника безопасности. Все оказывается абсолютно бесполезным.
Я четко осознавала, как поступать с пьяными клиентами, как гасить агрессию, как ускользать из опасных переделок невредимой. Но я даже представить не могла, что однажды весь мой клуб ополчится против меня. Что я перейду дорогу мэру, окажусь взаперти, в клетке, во тьме.
И отсюда не выбраться, не сбежать.
Доигралась я.
Смываю шампунь. Жаль, липкий страх смыть гораздо труднее. Глаза немного щиплет, слезы стекают по щекам, смешиваются с водой. Избавляюсь от макияжа, только напряжение по-прежнему клокочет внутри.
Я теряюсь. Какую маску примерить? Кого изобразить? Я уверена, он мгновенно почует фальшь. Я затрудняюсь с выбором тактики. Остается самое сложное – быть собой.
– Хватит.
Демьян выключает воду, подает мне полотенце.
– Вытирайся.
Выполняю приказ.
– Пойдем.
– Куда?
– На кровать.
Я обматываю полотенце вокруг груди, стараюсь выиграть хотя бы пару минут. Не двигаюсь с места.
– Почему застыла? – спрашивает он.
– Так… сразу? – нервно смеюсь. – Слишком быстро.
Хотя чем еще со мной заниматься? Наивно полагать, будто меня попросят сплясать, а потом великодушно отпустят.
Демьян склоняется, не прикасается, лишь шепчет на ухо:
– Продолжительность твоей жизни напрямую зависит от искусности в постели.
– Я не проститутка.
– Но тр…хаться умеешь, – заключает издевательски.
В голове кружатся идиотские фразы.
Я не такая. Мне нужно узнать тебя поближе. Давай хотя бы сходим на несколько свиданий.
Что я могу сказать? Что противопоставить?
Он каждый вечер наблюдал за тем, как я принимаю самые развратные позы перед неизвестными мужиками. Образ трепетной девственницы не прокатит, очень слабо вписывается в мой имидж.
– Пожалуйста, – еле сдерживаю истерику. – Я не готова.
– Ладно, – пожимает плечами. – Я помогу.
Демьян обхватывает меня за талию, перебрасывает через плечо. Перед глазами все расплывается, дыхание перехватывает. Совсем не разбираю дороги. Я парализована страхом, сожрана животным ужасом изнутри. Целиком и полностью подчинена. Даже не пробую вырваться.
Его сила поглощает. Порабощает. Мышцы будто выкованы из железа. Ощущаю их мощь под своими пальцами, когда инстинктивно впиваюсь в широкую спину, они играют, напрягаются, перекатываются при каждом движении.
Боже.
Я не смогу его ударить, просто потому что он ничего не почувствует. Мой кулак для него все равно что иголка. Не пробьет броню.
– Чего ты хочешь?
Очередной глупый вопрос срывается с моих губ.
– Чего?! – восклицаю надрывно.
Демьян укладывает меня на кровать. Аккуратно. Срывает полотенце. Уже грубее. И я начинаю рыдать. Я не способна остановиться.
Выглядит жалко, унизительно, по-дурацки. Только иначе не получается.
Его ладонь ложится на мое обнаженное бедро, слегка поглаживает.
– Раздвинь ноги.
Лихорадочно мотаю головой.
– Нет… нет…
– Нет?
Мрачного тона достаточно, чтобы мои колени моментально разошлись в разные стороны.
– Пожалуйста.
Я закрываю глаза. Сжимаюсь, превращаюсь в сплошной комок нервов.
– Прошу, – запинаюсь. – Мне нужно время. Подготовиться, привыкнуть. И… и я сделаю все, просто не сразу.
– Ты девственница? – вдруг спрашивает Демьян.
Мои ресницы взмывают к небесам. Снова взираю вперед, снова встречаю тяжелый взор.
– Ты серьезно? – истеричный смешок вырывается из горла.
– Отвечай.
– Нет.
Мои пальцы сминают простынь.
– Но я и не шлюха. Я не могу вот так. С каждым.
– Ты смотрела на меня.
– И что? Расцениваешь взгляд как предложение секса?
Его пальцы обводят колено, скользят по внутренней стороне бедра. Медленно, неумолимо. Вверх.
– Разве ты не этого хотела?
– Не… не знаю.
– Знаешь.
Я шумно втягиваю воздух и забываю выдохнуть.
Его пальцы чертят огненные узоры на коже, отправляют раскаленные стрелы по всему телу, замирают в опасной близости от лона, буквально в миллиметре. Накрывают, но не прикасаются, будто дразнят, намеренно издеваются. Это похоже на самую сладкую пытку.
