Касс почувствовала, что не желает ничего знать.
А Антонио внезапно выругался по-испански и воскликнул:
— Все получилось так нелепо!
Что получилось нелепо? Касс недоумевала. Его связь с Трейси или то, что произошло между ними?
Антонио прошелся по кабинету, задумчиво ероша волосы.
— Вы намного ближе Алисе, чем ее родная мать. Это началось уже давно?
— Примерно после того, как Трейси развелась. Алисе было два года.
— Я восхищаюсь вами, Кассандра! — промолвил он. На его лице не было и тени улыбки.
Так, еще и это. Он ею восхищается. Антонио де ла Барка ею восхищен. Ну как тут можно оставаться сдержанной и рассудительной?
— Моя жизнь заключена в Алисе и в моей работе, а еще в Белфорд-Хаусе и моей тетке.
— Похоже, наши жизни шли параллельно, — слабо улыбнулся Антонио.
— Похоже, — вымолвила она. Ничего себе — параллельно!
— То, что случилось… — Он снова стал серьезен.
— Все в порядке! — вдруг выкрикнула Касс. Еще минута, — и она задохнется в этой библиотеке! Ей нужно пройтись по свежему воздуху, а главное — подумать и разобраться в себе.
Антонио сам сказал, что порвал с Трейси. Уж не осмелилась ли она…
«Осмелилась!»
Это был едва различимый голос с самого дна души, однако Касс успела его расслышать.
«И еще как осмелилась!»
Постепенно этот тревожный упрямый голос набирал силу.
— Нет, неправда. Конечно, я был в расстроенных чувствах, но даже это не может служить оправданием. — Антонио снова приблизился к окну.
Снаружи стало совсем темно, на небе высыпали звезды. Часы показывали 8.15.
— Я приношу извинения за свою выходку, — наконец промолвил он, повернувшись к Касс. — Вы моя гостья, вы находитесь под моим покровительством и защитой. И с моей стороны непозволительно, учитывая сложившиеся обстоятельства, ставить вас в столь неловкое положение.
— Извинения приняты, — оживленно отозвалась Касс.
Она очень надеялась, что се гримасу можно примять за милую улыбку. Однако под его пронзительным взглядом ей снова стало не по себе.
Касс не выдержала и отвернулась.
— И все же я хотел бы попросить вас об одной вещи.
— Валяйте, — милостиво разрешила Касс, в отчаянии пытаясь укрыться за бравадой. Как будто ей и правда было наплевать на то, что их поцелуй оказался ошибкой. Как будто ей все равно, восхищается он ею или нет. Черт побери, в эту минуту она готова была придушить Трейси!
Трейси, стоявшую у нее на пути.
Эта внезапная вспышка ненависти к сестре ошеломила Касс.
— Вы не меньше меня увлекаетесь загадками прошлого. Научное наследство, оставленное мне отцом, невозможно разобрать и привести в порядок без квалифицированной помощи.
— Рано или поздно вы справитесь с этим и сами! Зато потом ваши исследования пойдут как по маслу!
— Я хочу, чтобы вы остались! — с чувством воскликнул Антонио. — Мне нужна ваша помощь!
Касс онемела.
— По моим прикидкам, вдвоем мы могли бы навести порядок в библиотеке максимум за месяц!
Такая возможность выпадает раз в жизни! Господи, да что может быть лучше — работать с Антонио рука об руку, кропотливо собирая факты из жизни Изабель де Уоренн!
— Но разве я могу… — наконец выдохнула Касс.
— Это ваш контракт с издательством или ваша сестра не позволяют принять мое предложение?
— Я должна сдать книгу через год и пишу быстро, если на меня находит вдохновение. Это Трейси. И как нам быть с Алисой? Ведь ей придется остаться со мной. — Что она такое несет? Ведь Алиса терпеть не может Испанию, и Касс пообещала, что в понедельник они вернутся домой!
— Ну, эта проблема легко разрешима. — Его лицо осветилось теплой искренней улыбкой. — Эдуардо будет рад составить ей компанию!
Все, она пропала. Один поцелуй, одно обращение как к профессионалу — и Касс конченый человек. «Дерьмо! — твердила она про себя. — Дерьмо! И что теперь?!»
«Смелее!» — пискнул давешний голос.
— Я прошу вас подумать над этим, — сказал он.
Только удержаться, только не закричать, что она согласна, что ей не над чем думать! Ведь Касс — разумная, ответственная взрослая женщина. Если она останется, это не только загубит ее отношения с сестрой, но, обречет снова собирать по кускам свое разбитое сердце.
И нельзя забывать про Алису. Пустившись во все тяжкие, Касс наверняка потеряет девочку навсегда.
— Хорошо, я подумаю. — И Касс торопливо добавила, чтобы отсечь возможную попытку продолжить уговоры: — Пойдемте искать Трейси. Вы посмотрите в доме, а я вокруг. — Она выскочила вон, не дожидаясь ответа.
Касс не сразу удалось отыскать сестру, сидевшую под корявым деревом позади гаража. Стало совсем темно. Никогда в жизни Касс не видела на небе такого множества звезд. Всматриваясь в жалкую скрюченную фигурку, она пожалела о том, что не решилась сразу отказаться от предложения Антонио. Теперь он не может не догадаться о ее чувствах! Как глупо все получилось!
Касс едва плелась, не зная, как вести себя с Трейси, и в конце концов разозлилась. Ну что за несправедливость! У них с Антонио так много общего. А что привлекает его в Трейси, кроме ее неотразимой внешности? И она не очень-то приветливо окликнула сестру:
— Трейси!
Та даже не шелохнулась.
Касс стало страшно. Почему она так неестественно неподвижна?!
— Трейси!
Она осталась сидеть, опершись спиной о дерево и вытянув перед собой ноги, словно не слышала Касс. Может быть, она мертва?
Касс пришла на ум Изабель, шептавшая на ухо Алисе: «Теперь я буду твоей мамой!» Нет, сейчас не время разгадывать это странное послание! Да и какое это послание? Как она до такого додумалась?
— Трейси!
Ответа не последовало.
Касс бежала как во сне, пока не оказалась рядом с сестрой. Тут же стало ясно, что Трейси находится в ступоре, но теплая и дышит. Живая!
— Трейс? — хрипло окликнула Касс.
Сестра по-прежнему не реагировала на ее присутствие. На застывшем лице блестели слезы и виднелись мелкие ссадины. Шорты были измазаны грязью и кровью. Ноги тоже были в грязи. Огромный муравей взбирался к ней на колено, и Касс сбила его брезгливым щелчком. Трейси даже ухом не повела.
— Трейси!!! — Касс не выдержала и встряхнула ее за плечи. Что происходит?
На этот раз Трейси очнулась и снова залилась слезами.
— Я сама все разрушила!
— Нет, это неправда! — уговаривала Касс, отводя с грязного лица светлые растрепанные волосы. — Милая, пожалуйста, вставай, ты же уселась в самую грязь, и здесь полно всяких кусачих тварей! — Слава Богу, Трейси пришла в себя! Теперь все будет хорошо!
