— Ты слишком нагло себя ведешь. По-хорошему у нас с тобой не получится, главное не обрюхать мою дочь еще раз перед тем, как окончательно разбежитесь, — разворачивается и идет к выходу, открывает дверь и все же оборачивается. — Кстати, бизнесмен ты хреновый.
— Дорасту вот до вашего возраста, может стану лучше, — ничего не отвечает, только захлопывает за собой дверь. И вроде слово последнее за мной, а ощущение как будто мне плюнули в лицо. Хуже всего, что он действительно прав. Ведь не я был рядом, мог бы, стоило только сделать шаг, но не был.
Достаю пачку сигарет из полки и закуриваю одну. Черт, ну вот ведь папаша, я же уже неделю не курил, приперся на свою голову. Вдыхаю едкий дым и становится легче. Хотя, кого я обманываю — не легче. В любом случае, все останется как прежде. Дочь ему отпустить, ну смех. Не дождешься, моя и точка. Тушу окурок и сажусь за стол.
На мобильнике пять пропущенных от Олега. Как же все достали, а может ну на фиг этот проект и хоть завтра смотаться с Наташей на море? А если папаша и в правду промоет ей мозги? Нет, не сможет, у нас сейчас все хорошо, а мелкая херня у всех случается.
— Да, — ну сколько можно трезвонить?!
— Максим, мне Олег позвонил, сказал, что Наташа в аварию попала. Она в третьей городской, — после долгой паузы добавляет. — Максим, чего ты молчишь? Она жива. Ты меня слышишь?!
— Слышу.
Глава 30
Глава 30
Все нормально, иначе она была бы не в больнице, а в другом месте и Вика сказала бы это с совершенно другой интонацией. Да, так и есть. Паркую машину на территории больницы и иду внутрь. Прохожу в отделение, а самого аж передергивает. Черт, какая здесь атмосфера, а чертов больничный запах за считанные секунды засел где-то глубоко внутри. Палата номер шестнадцать. Ну хорошо, что не коридор. Не знаю, что я надеялся увидеть, но точно не большое помещение с высоченными потолками и огромным количеством больных. Черт, сколько их здесь? Где моя? Так бы и стоял, если бы кто-то не ударил меня в бок.
— Извините, но на входе не стоят, пройдите вперед, — ответил бы ей, да по сути баба права. Прохожу дальше и наконец в самом углу, около окна замечаю Наташу, укрытую одеялом почти по самое лицо. Подхожу ближе, присаживаюсь на край кровати, Наташа тут же открывает глаза.
— Привет, ты как?
— Ну давай, начинай «я же говорил и все в этом духе». В свое оправдание скажу, что виновата не я, это в меня врезались, я ничего не нарушала, — еще чуть-чуть и в ход пойдут слезы, передо мной как будто маленький обиженный ребенок.
— Я не спрашивал, что произошло, я спросил, как ты, если ты не заметила.
— Все нормально, — опускаю чуть вниз одеяло и передо мной красуется гипс на правой кисти.
— Это все или есть что-то еще? Что ты как маленькая, Наташ? Мне нужно все из тебя вытягивать?
— Все нормально.
— А с головой что?
— Сотрясение. Но врач сказал легкой степени, ничего страшного. А гипс через недели три-четыре уже снимут. А как ты понял, что у меня что-то с головой? Ну кроме того, что я долбанутая?
— У тебя пластырь на лбу.
— Точно, я и забыла, — прикладывает руку ко лбу и начинает его снимать. — Я, наверное, такая страшная сейчас.
— Что ты делаешь?! Оставь его.
— Да там ничего нет, просто царапина, — присаживается на кровати.
— Господи, Наташа, ну что ты за человек такой?
— Ну так брось меня, раз я такая ужасная.
— Что ты несешь?! — пододвигаюсь к изголовью и тяну ее на себя.
— Ничего. Прости меня.
— А прощения ты за что просишь?
— Забери меня отсюда, здесь очень холодно, — игнорирует мой вопрос. — Посмотри, как дует от окна. Ненавижу больницы!
— Тихо, не кричи. Я сейчас узнаю про платные палаты, — встаю, но Наташа тут же тянет меня к себе.
— Вика спрашивала, они все заняты. Забери меня отсюда, пожалуйста. Забери. Я буду дома лежать, меня все равно не будут никак лечить, я узнавала, сотрясение лечится постельным режимом, а гипс мне снимут потом. Пожалуйста, забери меня, — наверное, никогда в жизни меня никто и ни о чем не просил вот так.
— Хорошо, успокойся. Я сейчас все узнаю у врача.
— Нет, не надо ничего узнавать, просто забери меня.
— Наташ, я тебя прошу, полежи минут десять, я все узнаю и потом если все можно будет организовать дома, то мы поедем домой. Но только после того, как я поговорю с врачом. С твоих слов тебе вообще зашибись как хорошо, только почему-то мне кажется, что это не так. Где Вика?
— Пошла в аптеку. Если ты меня не заберешь, я уйду сама. Здесь я не останусь.
— До тех пор, пока я все не узнаю, ты лежишь здесь, поняла меня? — молчит, сжав кулак. — Наташа?
— Поняла.
— Все, я быстро, лежи тут, — целую ее холодные губы и выхожу из палаты.
***
— Молодой человек, даже, если вы мне положите сейчас миллион долларов на стол, я не смогу вам дать платную палату, потому что они все заняты. Понимаете? Мне не жаль, поверьте, я не прячу свободные места, их просто нет. При всем моем желании и жажде получить несколько бумажек.
— Хорошо. Мы можем лечиться дома? Она категорически не хочет быть здесь, я боюсь, что как только выйду из больницы, она сбежит. Может, я могу ее забрать домой или мы заедем в частную клинику и проведем там какие-нибудь нужные обследования?
— В принципе, можете забрать домой, мой вам совет — не тратьте деньги на ненужный объем обследований и лечения, здесь и так это все уже сделали. Частная клиника — не залог успешного лечения. Если ваша жена так хочет домой — заберите ее. Строгий постельный режим, никаких гаджетов и прочего. Лекарства и когда прийти на повторный осмотр, я вам напишу. Куда вы захотите в частую клинику или обычную — дело ваше. Но вы же понимаете, что выписываетесь вы по заявлению?
— Понимаю. Напишите все, что надо.
— Хорошо. Идите пишите заявление на посту.
В принципе, мужика можно понять, зачем ему брать на себя ответственность из-за желаний больных? Правильно, все хотят прикрыть свою задницу. Захожу обратно в палату, а Наташи нет. Ну что за фигня?!
— Извините, здесь девушка лежала около окна, не подскажете где она? — обращаюсь к рядом лежащей женщине.
— В туалет вроде пошла.
— Спасибо, — фух, вот уж не думал, что почувствую такое облегчение от такой фразы.
— Ты все узнал? — слышу позади себя Наташин голос. Оборачиваюсь и только сейчас понимаю, что она в какой-то убогой больничной рубашке. Зачем на нее это надели?
— Да, сейчас поедем домой. А где твоя одежда? Давай переоденемся, — Наташа хватает меня за руку и выводит из палаты. — Ты чего?
