Она выдернула руку:
Так вы не в Тауэре?
— Нет, конечно нет.
— Я не понимаю. — Его теплое бедро притиснулось к ее бедру. Она не осмеливалась шевельнуться.
— Добрая королева решила простить мне мои грехи, — засмеялся он, схватив ее колено и сжав его.
Катарина оттолкнула его руку.
— Вы хотите сказать, пройдоха, что вы воспользовались силой своих чар, чтобы освободиться?
— Возможно. — Его глаза блеснули, и она ощутила укол ревности.
— Меня нисколько не удивляет, что даже королева не может вам отказать. — Она хотела повернуться к нему спиной, но сделать это в тесноте оказалось невозможным, и вместо этого она уставилась в тарелку.
— Комплимент из ваших прелестных губок, Катарина? Вот не думал, что доживу до этого. Я его запомню.
Ее просто распирало от злости. Тыкнув ножом в мясо, она сказала:
— Можете помнить что хотите, О'Нил. Он улыбнулся:
— О, тогда я предпочитаю помнить вас.
И прежде чем Катарина нашлась, что ответить, он наклонился еще ближе к ней и его ладонь легла на ее бедро.
— Почему вы сердитесь, милая? — прошептал он. — Я думал, вы будете рады тому, что я избежал петли палача.
— Мне не доставляет никакой радости видеть вас живым и… — Она толкнула его плечом и ухитрилась сбросить его руку, — …здоровым. Вы мешаете мне есть, О'Нил, и даже если бы мне хотелось поговорить, я бы не выбрала вас в собеседники.
Бросьте, Катарина. У вас ведь не каменное сердце. Во всяком случае, что касается меня. Сознайтесь, что вы за меня беспокоились. — Он наклонился еще ближе, и она ощутила его дыхание на шее.
С Катарины было достаточно. Она никогда, никогда не произнесет того, что ему хотелось бы слышать, даже если в этом и была чуточка правды.
Вы — последний человек на свете, за которого я стала бы волноваться. Оставьте меня в покое!
Лэм рассмеялся.
Боюсь, что не смогу этого сделать, милая. Она повернулась к нему. В ее зеленых глазах сверкали искры.
— Разве у вас больше нет дел, связанных с насилием и убийством, пират? Или вы задержались здесь, чтобы меня помучить?
— Нет, на сегодня у меня не назначено никаких убийств, — небрежно ответил он. — А вот завтра… Ну да это совсем другое дело.
— Если вы решили остаться, тогда придется уйти мне. — Но он не дал Катарине подняться, быстро схватив ее за руку.
— Но я могу внести пытку в свое расписание на сегодня. Сладкую, нежную пытку. — Он оглядел ее плечи и грудь.
Она вспыхнула.
— Не понимаю, о чем вы говорите.
— Я думаю, что вы лжете, — пробормотал он.
Она пыталась вырвать руку, чтобы иметь возможность удалиться и не слышать его насмешек и намеков и не чувствовать так близко его мощное тело.
Но он сам выпустил ее руку, хотя и ухитрился погладить при этом.
— Катарина, доешьте ваш обед. Когда мы выедем из Уайтхолла, вам не скоро представится случай подкрепиться.
— Что? — Катарина вздрогнула
Я не собираюсь останавливаться по дороге, — сообщил Лэм. — Я хочу поднять якорь как можно быстрее — до наступления сумерек.
Катарина уставилась на него, не находя слов. Он улыбнулся ленивой и в то же время победной улыбкой.
Разве королева вам не сказала? Я буду сопровождать вас домой.
Она ушам своим не поверила.
— Милая, не надо выглядеть такой расстроенной. Я могу обидеться.
— Да что она могла подумать! — воскликнула Катарина. — Вы, конечно, шутите или лжете.
Он пронзил ее взглядом:
— Я не шучу и не лгу, милая. Королева хочет, чтобы мне воздалось за мои грехи, и поскольку это я помешал вам добраться до дома, будет только справедливо, если я помогу вас завершить ваше путешествие.
— Я не поеду с вами! — выдохнула Катарина. — Вы вовсе не собираетесь сопровождать меня домой! Вы хотите похитить меня… — Она умолкла, заливаясь краской.
Он засмеялся.
И что еще я хочу сделать, как вы думаете? Она схватилась за край стола, готовая вскочить на ноги, охваченная инстинктивным стремлением бежать в поисках спасения.
Он накрыл ее руку своей большой ладонью, на этот раз крепко прижав, чтобы она не могла двинуться с места.
Катарина, я отвезу вас к Хью. Я не настолько глуп, чтобы вызвать раздражение и недовольство королевы, снова похитив вас. Но… — его глаза затумани лись, и он пожал плечами.
Сердце Катарины колотилось, как бешеное. Можно ли ему верить? Вдруг он осмелится бросить вызов королеве и во второй раз похитит ее? Ее как обухом по голове ударили; она с трудом соображала. Наверное, надо ему поверить. Он действительно не настолько глуп, чтобы разозлить Елизавету, едва получив прощение. Катарина опять ощутила укол ревности. Наверняка он как-то уговорил королеву, иначе она не пошла бы на такое безумство — даровать прощение пирату и поручить ему доставить ее домой. Катарина посмотрела ему в глаза, и у нее не осталось сомнений в том, что он продолжит свои попытки ее соблазнить.
Королева одобряет мой брак с Хью. Лэм ничего не ответил.
Если вы захотите воспользоваться тем, что принадлежит Хью, то тоже разозлите ее.
Он продолжал молчать, не спуская с нее глаз.
Вы проиграли, О'Нил.
Он улыбнулся, и Катарине стало не по себе. Он не был похож на проигравшего.
Думаете, я не смогу ничего поделать, Катарина? — спросил он.
Она не ответила, опасаясь подвоха. Когда их взгляды встретились, она инстинктивно почувствовала, что лучше ей уйти, и хотела встать. Он взял ее за подбородок и, притянув ее лицо к себе, тут же завладел ее губами.
Катарина уперлась руками в его плечи, стараясь оттолкнуть его. У нее ничего не вышло. Хуже того, он сжал ее подбородок пальцами, и она чуть приоткрыла рот. Его язык мгновенно проник в глубины ее рта. В тот же момент жаркая волна залила тело Катарины, устремившись в низ живота.
Его язык продвинулся дальше. Катарина задрожала, а поцелуй все не кончался. У нее закружилась голова. Стараясь не поддаваться накатывающей на нее слабости, девушка толкнула его в плечо. Он застонал, не прерывая поцелуя, обвивая ее язык своим.
Катарине издала какой-то неопределенный звук, который вряд ли можно было назвать протестующим. Ее кулаки сами собой разжались, и она обхватила его плечи.
Он оторвался от нее. На его лице не было улыбки, глаза полыхали пламенем. Катарина уставилась на него широко открытыми глазами, едва переводя дыхание.
Постепенно до ее слуха стали доходить звуки: шепот и хихиканье женщин, похотливые мужские крики одобрения и восторга. Потом в зале раздались редкие аплодисменты, и все с восторгом подхватили их. Поняв, что происходит, Катарина в ужасе осмотрелась по сторонам. Ей показалось, что все мужчины непристойно ухмылялись ей, а женщины бросали кокетливые взгляды на Лэма. Она вскочила на ноги. На этот раз он позволил ей встать и поднялся сам, поддерживая ее под локоть.
