— Брак будет неравным, — сказала она. — Вам не следует предлагать такое женщине вроде меня. Мы с вами, господин Фудзимура, занимаем слишком уж далёкое друг от друга положение в обществе. Мне хватит и того, что мы продолжим встречаться как сейчас, изредка.
Тут Кунико впервые рассказала, в какой среде воспитывалась. До сих пор она говорила, что родилась и росла в простой семье, но недавно, одного за другим, потеряла обоих родителей.
Фудзимура, разумеется, не мог с этим смириться. Он настаивал, что происхождение и воспитание — не повод для отказа, а разницы в общественном положении и вовсе не существует.
Но девушка оставалась непреклонной. Даже заявила, что принесёт Фудзимуре одни несчастья, если он на ней женится.
Переубедило её лишь предложение уехать из Токио и вместе открыть пансионат в горах.
«Это было бы замечательно», — впервые призналась она, несмотря на своё безразличное отношение к браку.
Не обращая внимания на возражения окружающих, Фудзимура решительно переключился на управление пансионатом. Он всегда предпочитал отдых на природе, у него были хорошие связи, и дело пошло как по маслу.
Доселе сомневавшаяся в необходимости брака Кунико наконец-то ответила согласием. За два года их жизни в горах она не высказала ни малейшего неудовольствия. И повторяла: «Хочу прожить так всю жизнь».
Позвать сюда Юскэ Фудзимура также считал решением правильным. Тот почитал его как старшего брата. Доходило до того, что, напившись, он всякий раз говорил: «Мы твои должники. Мы обязаны тебе жизнью».
«Всё шло как нельзя лучше…» Фудзимура поставил стакан на стол. Глухо стукнули подтаявшие кубики льда.
6
Звонок от Юкавы застал Фудзимуру за прополкой травы вокруг пансионата. Увидев имя, высветившееся на экране мобильного телефона, он почувствовал, как в груди зазмеился зловещий холод.
— Можно я приеду сегодня вечером? — спросил Юкава.
— Конечно. А в чём дело?
— Хочу кое-что тебе показать.
— Что?
— Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. По телефону объяснить сложно.
— Заинтриговал. А давай лучше я к тебе?
— Не сто́ит. Я уже выезжаю. Иначе затея не имеет смысла.
— Какая затея?
— Говорю же — лучше один раз увидеть. Прибуду около семи. Уеду сразу же, как мы поговорим, так что об ужине не беспокойся. Встречать тоже не надо. До скорого.
— Погоди!.. — возразил было Фудзимура, но на той стороне уже повесили трубку.
После звонка Юкавы у него всё начало валиться из рук. Он уселся в холле и уставился на часы. Хотел разобраться с квитанциями, но дело никак не шло.
В пять минут восьмого послышался звук подъезжающей машины. Фудзимура вышел на крыльцо и увидел, как у пансионата останавливается такси. Оттуда вылез одетый в пальто Юкава. Водитель выключил мотор. Похоже, собрался ждать своего пассажира.
— Прости, что так внезапно, — сказал Юкава.
— Совершенно не представляю, что там творится у тебя в голове!
— Правда? А мне показалось, что ты уже догадался.
— В смысле?
— Давай поговорим в доме. — Юкава направился к двери.
Они прошли в холл, и Фудзимура сварил кофе.
— Где твоя жена? — спросил Юкава.
— Уехала. Вернётся не раньше девяти.
На самом деле Фудзимура не сказал Кунико о приезде друга. Он придумал для неё задание и подстроил так, чтобы они не встретились.
— Ясно… Я зайду в туалет?
— Валяй.
Фудзимура налил две чашки кофе и отнёс их на стол. В этот момент запищал лежавший на барной стойке мобильный телефон. Звонил, судя по надписи на экране, Юкава.
— Это я.
— Вижу. Ты что там делаешь в туалете?
— Я не в туалете. Подойди к тому номеру.
— Что?
— Я жду. — Юкава тут же повесил трубку.
Фудзимура вышел из холла и зашагал по коридору, задумчиво покачивая головой. Постучал в дальнюю дверь, но никто не отозвался. Повернул ручку — замок заперт не был. Вместо этого на дверь была накинута цепочка.
Он опешил. Всё как тогда.
— Юкава, — позвал он.
Никакого ответа.
Сбитый с толку Фудзимура развернулся. Дошёл до входной двери, схватил карманный фонарик и выскочил на улицу. Не сбавляя хода, обогнул дом.
Посветил фонариком в окно. Из темноты показалась защёлка. Закрытая до упора.
— В ту ночь было так же, верно? — раздался голос у него за спиной.
Фудзимура обернулся. Перед ним, спокойно улыбаясь, стоял Юкава.
— Как ты выбрался?
— О, это несложный трюк. Но прежде чем его объяснить, я хочу выслушать тебя. И будь со мной честен.
— Это в чём же я тебе соврал?
— Может, ты и не врал, но кое-что утаил.
Фудзимура отрицательно мотнул головой:
— Ни черта не понимаю!
Юкава разочарованно сдвинул брови. Опустил плечи, вздохнул:
— Что ж, делать нечего. Тогда давай я изложу свои соображения. Будет что возразить — оставь на потом.
— Согласен. Я слушаю.
— Первое, что я хочу отметить, — ты с первой же минуты вёл себя неестественно. Если подумать — какая разница, была ли комната запертой? Но ты настойчиво подчёркивал такую возможность и подталкивал меня к соответствующим рассуждениям. Я ни в коем случае не принижаю твоё личное восприятие. Для тебя это выглядело жутко: комната закрыта изнутри, но, по ощущениям, там никого. Только кто станет из-за такого переживать? По-моему, это не та проблема, ради разрешения которой надо звать на помощь старого друга. Тебя же она не отпускала. Почему? И я подумал: «Вдруг у тебя есть веские основания полагать, что комната была заперта?» Просто о них нельзя говорить. Я не прав?
Фудзимура не ожидал вопроса и потому растерялся. Прежде чем что-то сказать, он притворно закашлялся. Во рту пересохло.
— Я отвечу, но после. А пока продолжай.
Юкава кивнул и заговорил снова:
— Итак, что же заставило тебя так думать? Этого я пока не знал и сперва решил заняться непосредственно фокусом. Однако тут я наткнулся на другую загадку — тебя. Ты попросил меня раскрыть тайну запертой комнаты, но сам при этом пытался скрыть детали происшествия. И тут меня осенило. У этого дела есть оборотная сторона. Скорей всего, это не просто самоубийство или несчастный случай. Следовательно, это убийство. Ты об этом догадался. Но не мог рассказать полиции. У меня есть предположение почему, но я предпочту промолчать.
