— О-ох… — тихонько вздохнула квартеронка, выгибаясь дугой на дощатом полу.
Мандар хмыкнул и сделал очередную пометку в журнале. Новый состав показывал результат куда быстрее предыдущих. Конечно, это не значит, что дело только в ингредиентах и дозировке. Нужно было учесть еще и индивидуальные параметры испытуемой. Однако из семи квартеронок, эта реагировала быстрее. Маг уже наметил, что позже обязательно повторит эксперимент с предыдущими зельями — чтобы убедиться в правильности расчетов.
С пола вновь раздался стон, на этот раз куда громче предыдущего. Маг сделал вторую пометку, и тут дверь лаборатории слетела с петель. Мандар успел подготовить заклинание и обернуться, но оказалось поздно.
Крохотный арбалет щелкнул, болт вошел в глаз колдуна, мгновенно прикончив экспериментатора. Тело Мандара опустилось на колени, левая рука снесла записи со столешницы. Одновременно с очередным стоном ирбиса лоб убитого ударил в деревянный пол.
Убийца спокойно перезарядил арбалет, затем поправил капюшон черного плаща и только после этого прошел в комнату.
Осмотрев колбы и реторты, он взял горелку и поджег журнал экспериментатора. Бумага, покрытая специальным составом, занялась неохотно, огонь бросил на худое лицо стрелка сеть глубоких теней, превратив его в оживший труп.
Пошарив на полках, убийца разлил по полу и столу содержимое нескольких склянок. Все это время жертва экспериментатора стонала на полу. Бросив объятую пламенем тетрадь на пол, арбалетчик прошел в центр комнаты.
Дождавшись, когда пламя разгорится достаточно, чтобы его уже было не погасить, он вытащил стержни из кандалов и освободил пленницу. Сняв плащ, набросил его на жертву и, закинув стонущую себе на плечо, прошел на выход.
Поднявшись по лестнице на первый этаж, мужчина перешагнул лежащего на полу в луже крови Калма и, прихватив заранее собранные по дому деньги, спокойно выбрался через окно на задний двор.
Скрываясь в тенях, убийца пересек две улицы, свернул в сторону порта, а затем остановился в темном переулке.
Через пару минут мимо проехала, гремя колесами, крытая повозка. Тащивший ее громадный жук притормозил на мгновение, сбрасывая скорость, а затем наддал, спешно покидая место встречи.
Лишь когда они отъехали достаточно, убийца стянул плащ со спасенной квартеронки и улыбнулся. Под потолком покачивалась маленькая лампа, а плотная ткань не давала свету проникать наружу.
Спасенная девушка все еще слегка постанывала, ее взгляд уставился в одну точку, дыхание оставалось поверхностным, рот приоткрыт. Но она даже сейчас, в этом полубезумном состоянии, оставалась хороша.
Стрелок промокнул белую чистую ткань и вытер лицо квартеронки. За нее дадут хорошую цену в диких краях. Новый военный вождь каменных орков должен быть окружен лучшими женщинами в своем гареме — и эта пополнит его коллекцию.
Оставалось лишь вывезти ее на корабль, а там — прямиком в земли орков.
Война — замечательное время, подумал арбалетчик. Она дарует прекрасные возможности по наполнению собственного кошелька. Главное — знать, когда и с кем поговорить, а потом вовремя выйти из игры.
Повозка катилась по Альтаре и вскоре оказалась в портовом районе. Корабль островитян как раз грузился, чтобы отплыть в очередной рейд. Если верить бумагам, они регулярно ходили на свою родину, однако кто в такое время верит бумагам?
* * *
Зестолгой, столица каменных орков. Личная кузница вождя.
Молот в последний раз ударил по наковальне, рассыпая искры в стороны. Легкие дымки там, где осколки раскаленного металла коснулись, были мгновенно сбиты огромным серокожим кузнецом. Довольно оскалившись, коваль поднес получившийся клинок к клыкастой морде и внимательно осмотрел.
Ожидавшие в стороне подмастерья гноллы выжидающе уставились на своего мастера. Орк же покрутил заготовку меча, внимательно осматривая, после чего бросил обратно на наковальню. Оранжево-красная полоса металла звякнула, столкнувшись с черным тяжелым куском.
— Духи говорят, меч будет хорошим, — заявил каменный орк, разминая суставы пальцев.
— Стоит ли спрашивать духов, когда мастером выступает сам великий Ор’римм? — заискивающим тоном произнес один из подмастерьев.
Сын верховного шамана Ор’рамма скривился от лести. А затем в одно движение развернулся, ладонью приложив подхалима по морде так, что тот рухнул в метре от места, где стоял.
— Еще раз я услышу, как ты поносишь духов, земляной червь, лично сожгу в домне! — прорычал кузнец, и его глаза вспыхнули алым огнем. — Это всех касается!.. Вы все здесь живете только потому, что духи привели нас к жилам!.. Завтра же на рассвете принесете трех наложниц в жертву, чтобы искупить свою вину!
Подмастерья раболепно поклонились. Коваль облегченно выдохнул и вновь обернулся к наковальне. Металл не изменил ни цвета, ни формы, однако орк был недоволен и, подхватив заготовку, без замаха метнул ее в упавшего.
Раскаленный металл пронзил гнолла насквозь, наполняя помещение кузницы вонью горелого мяса. Шерсть вспыхнула, он заорал, но уже через секунду уронил подбородок на грудь, испустив дух.
— Да простят тебя духи за твое кощунство, — благочестиво очертив круг перед собой, пробормотал кузнец.
Остальные присутствующие повторили жест. Орк внимательно проследил, чтобы никто не отлынивал, а потом внутренне усмехнулся, внешне оставаясь совершенно спокойным. Отец был прав — нет ничего проще, чем контролировать стадо религиозных фанатиков.
— Наложниц завтра приведете ко мне, — заявил он, подходя к убитому. — Духи не хотят их смерти.
Гноллы-подмастерья вновь опустились на колени и склонили головы. Ор’римм дал им на пару секунд замереть в такой позе, размышляя, не стоит ли заранее определять, какие это будут наложницы. Однако хотелось для коллекции только трех женщин — маруну, дьяволицу и нагу. Жаль, что ни один из этих народов не желает продать своих самок. Или отец просто не предлагал им скидку за оружие?
— За работу! — рявкнул он, ударяя в ладони. — Я что, все за вас делать должен?!
* * *
Территория каменных троллей.
Сэйж осторожно выглянула из-за камня. Отряд нагов расположился на небольшом плато ниже. Серпента внимательно рассмотрела каждого, запоминая малейшие детали. Строгий отец учил дочь прилежно, потому она с легкостью опознала воинов жрицы. Личные воины, отобранные в жестких схватках, таким попадаться нельзя ни в коем случае.
Если бы отец знал, что единственным путем спасения останется секретный проход в горах, может быть, показал бы его как можно большему количеству сородичей. А теперь от свободных серпентов осталась жалкая группа беглецов, но с каждым днем им становилось тяжелее выживать вне Шипящих лесов, еды мало, охотиться сложно…
— Как вид? — неожиданно прошипела нага за спиной серпенты.
