Лунный, добыв из какого-то шкафа рюкзаки, начал их рассматривать.
— Ну, хоть здесь не обманули, — сказал, наконец, он после долгого молчания, — походное оборудование собрали, как просил. По поводу базы — разберёмся. При заключении сделки, мне показывали другой объект.
А я всё больше хотела, чтобы мне показали договор.
— Пройдём тур, всего три дня, — решил Лунный, — пока ехали в автобусе, позвонил адвокату, чтобы начал разбираться. Уверен, что он решит проблему. Кукла, твой рюкзак. Держи, впереди долгая дорога.
— Собачку забыли! — истошный вопль раздался где-то в глубине запущенных помещений старой турбазы.
Вслед за этим, раздался утробный рёв, и к нам навстречу выскочила лохматая псина с безумными глазами.
Ну, как бы, не то, чтобы забыли. Вообще были не в курсе, что тут такое обретается.
Жанна прижалась ко мне и к Диме одновременно. Стиснула обоих так, что мы застыли монументом дружной шведской семье.
— Что это?
Лунный, судя по лицу, был на грани того, чтобы взорваться нецензурными вопросами по поводу происходящего.
Удивительная выдержка. Если бы мне всучили развалины под видом выгодного бизнеса, и бешеного пса в качестве питомца, я бы рыдала, например. Как минимум.
А здесь — холодное бешенство. От вида перекошенного лица Лунного, мы втроём с кузиной и Димой плотнее прижались друг к другу. Пёс и вовсе споткнулся, проехав на разъезжающихся лапах по старой плитке.
— Я требовал, при покупке базы, чтобы мне предоставили пастушьего пса! А получил развалины и пушистого дебила в придачу?!
Ворчливый голос из тёмного коридора, вступился за скулящую собаку. Которая, кажется, всерьёз решила описаться от страха. Рычал Лунный громче, чем волк.
— Требования про мозги у собаки не было, она получилась просто весёлой. Берите, не пожалеете. Хант отличный проводник.
И отменный балбес… который приложил активную лапу к разрушению имущества Лунного.
Пёс был вытолкнут за дверь до того, как успел задумчиво пометить угол. А нас ждало ещё одно испытание. Те самые пресловутые лошадки.
— Вообще, интересно быть девушкой Лунного, — сказала Жанна, подойдя ко мне со спины. Вздрогнув, я с трудом оторвала взгляд от заросшего гривой чудовища, — аниматор-затейник. Сюрпризы из него так и сыпятся. Главное, дочери подарил монстра, тебе собачку-дурочку. А база, кстати, выглядит, как убежище семейки Адамс. Вечером эти развалины будут выглядеть довольно зловеще.
Молча взгромоздившись на лошадь, которую мне услужливо подогнал кривоногий проводник, подобрала поводья, тронула её бока коленями.
Коняшка, которую я мысленно обозвала Лохмашкой, вполне послушно двинулась вперёд. Несмотря на неуклюжий вид, ногами она перебирала легко, и поводьев слушалась без малейшего нажима.
Свою лошадь к моей подвёл Лунный, не прекращающий хмуриться.
— Я разберусь, кто мне подсунул весь этот неликвид, — пообещал он, удерживая свою кобылу от того, чтобы она не покусала мою смирную лошадку.
На всякий случай, отодвинула Лохмашку от этих двух психов. Лунный и доставшаяся ему кобыла гармонично друг друга дополняли, и были где-то похожи.
Прекращать поездку, чтобы разобраться, кто подложил эту кучу сюрпризов, хозяин зловещей турбазы не стал. Ему явно нужна была долгая конная прогулка, чтобы успокоиться и привести мысли в порядок. Хант, с радостным визгом, помчался за ним, виляя хвостом. Проводник, спохватившись, погнал нас вперёд, едва закончив инструктировать Жанну, как не свалиться с лошади
Лохмашка бойко тряслась по лесной дороге. Я, собственно, тряслась на Лохмашке. Моя кобыла смотрела чётко в хвост кобылы Лунного, сосредоточенно и подозрительно. Хорошо, что у той на заду не было глаз. Я бы нервничала под таким присмотром. И не смогла бы так беспечно хвостом махать.
К моей радости, я не была кобылой. Поэтому цокать копытами тоже приходилось не мне.
С другой стороны, было время подумать над креативным романтизмом Лунного. Я даже как-то начала побаиваться его идей по поводу ухаживания.
Наверняка, в его представлении, звучало невероятно романтично. Устроить мне прогулку по невероятной красоты Алтаю (оглянулась в поисках суровых алтайских клещей, для которых не припасла справку), в сопровождении пса — что бы не скучно было.
Авторитетно заявляю — в присутствии Ханта скучно не было никому. Лохматая псина, даром, что пастушья, азартно искала в лесу добычу. И, наткнувшись на очередного ежа, выла дурным голосом, призывая всех полюбоваться на свою добычу.
И, что характерно — собака не терялась. Несмотря на то, что пропадала порой на полчаса — спустя какое-то время, появлялась в самом неожиданном месте. И бежала рядом, со скучающим видом.
22. Прекрасный Алтай. Куда бы ещё сбежать?
Привал был через три часа. С Лохмашки я слезла сама. А вот Жанну пришлось добывать с седла практически насильно.
— Ты зачем в поводья вцепилась? — ворчал проводник, отковыривая по одному пальцы Жанны от кожаного ремня.
— Чтобы не упасть, — призналась кузина, стекая по боку лошади, — знаете, я уже впечатлилась природой. Поехали в отель? Отсюда же можно вызвать такси?!
Мы с Лохмашкой переглянулись. И она, фыркнув, подтолкнула меня под руку, чтобы я не останавливалась — как раз подавала ей воду в ведре. Даже у Ханта из пасти выпала добыча — сапог, который он зачем-то припёр из лесу. Интересно, хозяина обуви ждать следом?
Глупый вопрос — ждать, естественно.
Взъерошенный и хмурый, мужик вылез из кустов совсем рядом со мной. Даже бровью не повела. В отличие от Лохмашки. Нервная кобыла, не ожидавшая гостей, отшатнулась, и махнула хвостом по роже мужика. Копыто просвистело мимо уха — успел отвернуться.
— Тихха, стервь! — прошипел мужлан, который, как оказалось, умел бойко скакать в сторону, — Хант, опять ты, чучело?! Ты с прошлого раза, что ли, сохранился сбегал, когда у нас суп выжрал? Прямо из котелка?! Который не успели с костра снять?!
Судя по счастливому визгу пса, он просто играл. Поэтому сапог пришлось отнимать после активных догоняшек по поляне. Загнанный пёс, впрочем, не расстроился, облизав лицо Лунного.
— Бестолковый кобель, — признал очевидный факт наш проводник, не присоединившийся к нашей разминке на поляне.
Жанна, в принципе, тоже не бегала. Полировала ногти пилочкой, которую чудом успела запихнуть в сумочку. Остальной багаж пришлось оставить на разрушенной базе.
— Да тут всё не слава богу, — процедила кузина, — так, разворачиваемся. Симба, помоги мне забраться на мою кобылу. Мы уезжаем.
Лошадь, на которой она ехала, будто поняв, что речь о ней, помотала головой. Тащиться в ночь животное, глаза которого были поумнее, чем у Жанны, явно не хотело.
