– Открывай уже! – потеряв терпение, выкрикнул музыкант. Ему явно не хотелось проторчать во дворе всю ночь. Ну или в подъезде.
Я с загадочной полуулыбкой, достойной самой Моны Лизы, покачала головой, глядя на него сверху вниз.
– Быстро открой! – выкрикнул Кирилл громко, совсем позабыв, что на дворе ночь. Это у него получалось хорошо – не зря же он был вторым солистом в группе.
– Хватит орать! – раздался из окошка на втором этаже недовольный женский голос. – Сейчас полицию вызову! У нас тут дом образцового содержания, а не богадельня.
Глядя на меня, Кирилл молитвенно сложил ладони у груди, прося смилостивиться, и я, сжалившись над ним и решив, что на этом воспитательные меры можно прекратить, скинула ключи. Скинула, признаюсь, неудачно – они попали прямо в живописную клумбу, и Кириллу пришлось лезть в цветы, чтобы эти ключи отыскать.
– А ну отошел от клумбы! – заорал все тот же женский голос. – Мы тут сажаем-поливаем, а вы топчите, наркоманы проклятые! Что ты там рыщешь, как псина?!
– Ключи ищу, мадам, – вежливо ответил Кирилл, но его не расслышали. И додумали того, чего не было:
– Чего-чего ищешь? Закладку, что ли? Ах ты образина бессовестная! Хоть бы молчал! Да как язык только повернулся мне такое сказать!
Я зажала рот ладонью, чтобы не засмеяться в голос. Кажется, в каждом дворе есть своя Фроловна.
Кирилл все-таки нашел ключи и юркнул в подъезд, а уже через пару минут оказался в квартире, крайне возмущенный.
– Вот ты подлая, а, – заявил он мне. – Подставила меня!
– Ты этого заслужил! – задорно ответила ему я и закрылась в ванной комнате – хотелось принять прохладный душ. Кирилл, правда, решил, что я спряталась от него. И пока я раздевалась, ломился в дверь, как молодой бычок. А зря. Когда на мне ничего не осталось, за исключением разве что банного полотенца в руках, он, сломав замок, распахнул дверь ванной.
Не знаю, как у Кирилла это вышло – скорее всего, что-то было с замком. Он то ли слабым оказался, то ли сломанным – короче, не выдержал напора этого психа. Кирилл сам не ожидал, что у него получится сломать замок и открыть дверь, однако еще больше он не ожидал увидеть меня.
– О май гад! – вскликнул он и закрыл глаза ладонью, пока я стояла, как вкопанная, сжимая несчастное полотенце так, что побелели костяшки. – Я не смотрю! Честно! Наташа, я ничего не видел!
– Пошел. Вон. – Отрывисто сказала я, надеясь, что полотенце прикрыло хоть что-то.
– Наташа, прости, пожалуйста! Я не думал, что…
Больше ничего говорить ему я не стала – молча запустила гелем для душа. Промахнулась – попала в стену.
– Понял-понял! – выкрикнул он даже без обычного своего веселья в голосе, а с вполне отчетливым раскаянием. – Прости, я придурок!
В него полетел шампунь, но Кирилл умудрился выскочить за дверь, все так же прикрывая глаза ладонью. Интересно только, как он понял, что пора делать ноги? По звуку? Понял, что в него летит шампунь? Или как?
Кирилл аккуратно захлопнул дверь и ушел, а я набрала полную ванну воды, со вздохом подобрала бутыльки, которые сама же швыряла и, чуть подумав, добавила в воду пену с ароматом мяты и каких-то трав. Произошедшее не то чтобы испугало меня или расстроило, скорее, заставило чувствовать неловкость. Мне нечего было стесняться – я любила себя такой, какой была, и знала, что выгляжу неплохо, но было так странно, что посторонний мужчина мог видеть меня без одежды.
Что Кирилл мог видеть меня без одежды.
Набрав полную грудь воздуха, я с головой погрузилась в ванную и вынырнула только тогда, когда сдавило от нехватки кислорода легкие.
Вода помогла расслабиться – тонкий аромат мяты и трав приводили мысли в порядок, а вода приятно успокаивала кожу и расслабляла мышцы. Я и не заметила, как уснула прямо в ванне. А проснулась от того, что кто-то трепал меня за плечо.
– Наташа, Наташа, – слышала я сквозь сон, не понимая, почему мне ужасно холодно.
– Что? – спросила я и, зевнув, разлепила глаза. Прямо передо мной стоял Кирилл, снова прикрывая глаза ладонью. Увидев, что я проснулась, он тотчас торопливо сказал: – Я ничего не вижу!
– Ты бессмертный, что ли? – лениво спросила я. – Какого лешего ты опять вломился ко мне в ванную?!
– Тихо-тихо, лапуля, не нервничай. Уже пять утра.
– Что? – моментально избавилась я от остатков сна. – В смысле?
– В коромысле. Ты спала до трех утра в воде. Холоднючая, – окунул он в нее палец и тотчас получил шлепок по запястью.
– Спасибо, что разбудил, а теперь уйди, – велела ему я. Кирилл послушно оставил меня в одиночестве, а я, чувствуя тяжесть во всем теле и головокружение, с трудом вылезла из ванны. Вода за несколько часов действительно остыла, и я очень замерзла – да так, что покрылась мурашками с головы до пят.
Приведя себя в порядок и переодевшись в махровый халат, заботливо предоставленный хозяевами квартиры, я, наконец, покинула ванную комнату и, распространяя вокруг себя поднадоевший аромат мяты и трав, вошла в свою спальню. Там меня ждал еще один сюрприз – дверь на лоджию я не закрыла, и комната успела остыть. Более того, погода за окном резко поменялась. Стало прохладно, завыл ветер и заморосил дождь. Замечательно!
Закрыв балконную дверь, я нырнула под одеяло, которое показалось непростительно тонким. По натуре я всегда была мерзлячкой, да еще и привыкла к южной жаре – ее я переносила гораздо лучше, чем холод. И теперь разве что зубами не стучала.
Меня спас Кирилл. Деликатно постучав, он вошел в спальню все с тем же подносом и принес мне горячий чай.
– Держи, согрейся, – поставил он поднос на кровать и сам сел рядом – сонный и взъерошенный. Видимо, понял, что я мерзну.
– Спасибо, – не стала я наезжать на него за произошедшее в ванной и, включив ночник, потянулась за кружкой.
– О ком заботится знаменитый Кезон из «Лордов»? – весело спросил музыкант, наблюдая, как я пью чай маленькими глотками. – О своей рыжей русской подружке. Чертовски привлекательный заголовок для газет, не находишь?
Я пожала плечами.
– Ты все еще злишься на меня? – со вздохом спросил он. – Слушай, лапуля, я не специально. Просто прикалывался. А этот замок возьми да сломайся. И дверь так внезапно открылась. Но я ничего не видел…
– Мне все равно, – хрипло ответила я. – Видел ты что-то или нет.
– Да? – озадачился Кирилл. – А почему?
– Потому что я не вижу в тебе мужчину, – спокойно соврала я. – Ты мой босс, чью девушку я играю из-за дурацкого спора. И человек, который пообещал меня защитить. Я очень ценю это, правда. Поэтому все нормально. Извини, что кидалась в тебя шампунем. Это от шока.
– Точно все в порядке? – удивился он. – У тебя температура? Может быть, ты заболела, а?
