– Но ты признаёшь, – сказала я, удивленная его ответом.
– Почему ты так решила?
– Иначе бы ты не приехал ко мне. Не вернулся бы.
– Поверь, я просто хотел выиграть гитару, – тотчас начал отнекиваться Кирилл. – Так-то ты вообще мне и даром не нужна. Вот, опять, – рассмеялся он. – Иногда я реально не отсекаю, что говорю. Если только не начинаю думать об этом специально. Ладно, признаю – мне было стыдно, что я тебя оболгал. Мне это знакомо, поверь. Когда весь мир против тебя, а ты сидишь в грязи и не можешь встать, потому что боишься упасть снова и запачкаться еще больше. Надеюсь, ты действительно простила меня за это. Да, мне стыдно. Не смотри на меня так.
– Простила, – ответила я с полуулыбкой. – Ведь ты меня спас. Нервы, конечно, потрепал, но, по крайней мере, я все еще целая и невредимая. Физически.
Кирилл с подозрением покосился на меня и зачем-то снова взял телефон. Полистал фотографии и показал одну из них мне. Я увидела его старое фото, сделанное, должно быть, когда ему было лет восемнадцать или немногим больше. Он сидел на берегу океана – взъерошенный, дерзкий, с вечной ухмылкой. С растрепанными темными волосами, которые были заметно длиннее, играл океанский бриз. С бутылкой колы в руке. С ровным загаром на лице. Кирилл был одет в безрукавку и бриджи, на его плечах были царапины, на костяшках – ссадины, на коленях – синяк, а губа рассечена, будто он дрался недавно. В темных глазах отчетливо читался вызов – то ли миру, то ли себе. Никаких брендовых шмоток. Обычный парень, каких миллионы. И в то же время притягивающий к себе.
– Сильно изменился? – спросил Кирилл.
– Прилично, – ответила я. Это была ложь. Он оставался все таким же – дерзким и с опасной искрой во взгляде.
– Тогда мы с матерью только переехали в Штаты – она вышла замуж за одного мудака и ради него бросила все. Я не хотел улетать, но мне пришлось. Она заставила меня сделать это. Заставила бросить все, что было, и лететь следом. Знаешь, я плохо знал английский, но зато хорошо знал, что в этой стране мне не место. Что я там чужой. И что для человека, за которого вышла мать, буду чужим. И для нее – стану. Я бросил своих друзей, бросил свою любовь, бросил мечту поступить в универ, на гражданскую авиацию, и стать пилотом. Что ты на меня так смотришь, лапуля? Я реально хотел стать пилотом.
– Я думала, ты всегда мечтал стать музыкантом, – вновь думая о Сереже и его одержимости музыкой, ответила я.
– Мечтал. Учился в музыкальной школе по классу гитары, круто играл, пел, выступал даже. Я горел этим, но внутри понимал, что это однажды закончится. Мы повзрослеем, мечта станет пылью и все дела. А кроме музыки я еще небом болел. И решил выбрать его, – ответил он. – Только вот мама выбрала не меня, а своего мужа. Не мои мечты, а свои. Нет, ты не думай, что я ее осуждаю. Просто… обидно было. Я умолял ее оставить меня в России, а она не согласилась. Продала квартиру и сказала, что мы переезжаем. Что там жизнь лучше, чем здесь. Что там перспективы. В общем, что я хочу сказать? Что я был самым обычным парнем. И не знал, каково это – быть знаменитым. В то время, когда было сделано это фото, я сбежал из дома и жил один. Подрабатывал где-то, тусовался с друзьями на берегу – отчим жил в Лос-Анджелесе, порою ходил по барам. Хотел скопить бабок и свалить обратно. У меня ничего не было. Только дурацкий акцент. Я не из тех, кто родился в богатой семье. И когда ты говорила о тяжелой жизни, там, в самолете, я прекрасно тебя понимал. Иногда я спал в парках и ничего не жрал, потому что не было бабок. Но я смог заработать их. И считаю, что все могут заработать, если не будут зацикливаться на самих деньгах. Твои размышления о деньгах просто взбесили меня, честно. Наверное, поэтому я так отнесся к тебе. Решил, что ты на все способна ради бабла. А я ненавижу таких девиц – которые хотят только денег и ничего больше. Меня триггерит.
– Почему же? – спокойно поинтересовалась я. Только вот на душе было тревожно – не из-за слов Кирилла обо мне и о том, какой он меня считал. А от того, что он рассказывал о себе. Я и не думала, что его жизнь была такой до того, как он стал популярным. Мне казалось, все давалось ему легко и быстро. В том числе и слава.
– Первая любовь. Все из-за нее, – коротко рассмеялся Кирилл и пригубил кофе – надо сказать, мое. – Я знал ее с детства и любил несколько лет. Ее звали Жанна, и она казалась мне самой красивой на свете. Меня она отвергла, хотя, наверное, я ради нее горы готов был свернуть, а потом поставить на место. Ах да, она встречалась с богатыми мужиками за деньги. Так они были ей нужны. А я вот денег ей дать не мог.
– За деньги? – удивилась я. Боже, какие страсти он мне рассказывает. Это точно ненормальный Кезон из «Лордов»? Не его двойник?
– Да. Так сказать, оказывала им особые услуги, – кивнул Кирилл.
– Ужасно, – посочувствовала я ему.
– Эй, лапуля, не жалей меня. Я рассказываю тебе это все не для этого. Просто хочу, чтобы ты понимала ход моих мыслей. Почему я так поступил с тобой. Вокруг меня всегда было куча девчонок, которым были нужны мои деньги. Вот и все.
– Да, я поняла. А ты, надеюсь, понял, что я не такая, как твоя Жанна.
– Да, понял.
– Тогда выпьем за это, – подняла я свою кружку с остывшим кофе по-венски. Он повторил следом за мной.
– Спасибо, что поделился, – искренне сказала я. – Что с этой Жанной теперь? Вы больше не виделись?
– Один раз, год назад, когда я прилетал к друзьям. Нашла богатого мужика старше ее лет на двадцать, вышла за него и родила ребенка. Теперь у нее все хорошо. – В голосе Кирилла слышалось спокойствие. Он отпустил это. Забыл.
– А Катя? – зачем-то спросила я. – Ты ведь любишь ее? Что произошло между вами?
Это была моя ошибка. Лицо Кирилла стало жестким, глаза потемнели.
– Не хочу говорить о ней, – отрывисто сказал музыкант, и я кивнула в ответ, принимая к сведению. Значит, из-за нее ему еще больно. Что же между ними произошло? Она бросила его? Ради того блондина по имени Антон? Изменила или просто сказала однажды, что он не нужен ей. Но… как она могла бросить Кирилла – он же знаменитый и богатый. Красивый. Умеет быть заботливым. Может быть, он обидел ее? Но как?
– Ты сразу стал знаменитым? – поспешила я вновь вернуться к теме популярности.
– Относительно, – задумчиво ответил Кирилл. – Какое-то время мы с парнями играли по клубам, но особого успеха не было. А потом стали сотрудничать с одним лейблом – Гектор выслал им запись нескольких наших песен, и им понравилось. Мы подписали договор с ним, но не ждали ничего особенного, пока «Архитектора» случайно не поставили на радио. Если честно, мы тогда уже начали руки опускать, потому что работали как сумасшедшие, катались в фургончике по стране, чтобы выступить в дрянных клубах, но особого успеха не было. И бабла тоже. «Архитектор» взорвал радио и стал хитом в сети – но за это спасибо нашему Фелу, он загрузил его в интернет, на все платформы, по-моему. В итоге мы сняли клип – и он моментально набрал кучу просмотров. Лейбл рекламировал нас, и все пошло, как по накатанной, хотя, если честно, на деньги нас сначала круто нагрели – заплатили копейки. Но мы сами дураки. Надо было внимательно читать договор. Потом с нами подписала договор крупная звукозаписывающая компания, мы записали новый альбом и окончательно взлетели. Но ты не думай – мы работали, как рабы. Студия, съемки, образы, репетиции, интервью, снова студия, студия, студия. Потом туры. Бесконечно длинные и бесконечно прекрасные. Мы работали как проклятые. В какой-то момент я выдохнул, обернулся назад и понял, что стал звездой. Суперзвездой. – Кирилл расхохотался. – Мне больше нельзя было выходить из дома без маскировки – мгновенно узнавали. Пришлось несколько раз переезжать – фанаты вычисляли адрес. Какое-то время мы жили с парнями вместе – сняли на берегу виллу, и там же записывались. Так продолжалось несколько лет. Мы даже шоу успели снять – «Дом “Лордов”». Не видела? И правильно, что не видела.
