– О! Ух ты! И это? Ну надо же!
Он уставился в меню, а официантка взглянула на меня и глазами предложила следовать за собой.
Я, уже ничему не удивляясь, встала из-за стола и шагнула за официанткой. Сарычев так увлекся меню, что не заметил моего исчезновения.
Мы вышли из комнаты, немного прошли по коридору, остановились перед неплотно закрытой дверью.
– Сюда, что ли? – спросила я официантку, но мне никто не ответил.
Я оглянулась и с удивлением поняла, что рядом со мной никого нет, официантка исчезла.
Мне ничего не оставалось, как толкнуть полуоткрытую дверь и войти внутрь.
Я оказалась в небольшой комнате, обставленной в восточном стиле. Здесь было несколько расписных лаковых шкафчиков, низенькие диванчики и кресла. В глубине комнаты, напротив двери, стоял черный лакированный стол с инкрустацией. За ним, в таком же лаковом кресле, сидела темноволосая женщина в черном шелковом халате, расписанном красными иероглифами. За спиной у нее висели странные полотнища черного шелка. Приглядевшись к ним, я поняла, что они изображают паутину, в центре которой сидела хозяйка кабинета.
И только теперь я узнала ее.
Это была та самая женщина, которую я подвезла белой ночью три года назад.
– Здравствуй, Алтын! – проговорила я, стараясь не показать удивления и робости.
– Здравствуй, Яна! – ответила женщина.
Надо же, она знает, как меня зовут! Причем не назвала меня ненавистным полным именем!
– Разумеется, знаю, – проговорила Алтын.
Что, я произнесла свои мысли вслух? Нет, не может быть! Неужели я разговариваю сама с собой?
– Да нет, просто у тебя эта мысль была написана на лице большими буквами.
Ну вот, опять она читает у меня в голове!
Алтын рассмеялась – видно, я и правда очень смешно выглядела.
Смех у нее был странный и немного пугающий – резкий, короткий, хрипловатый.
Она перестала смеяться, посерьезнела и спросила:
– Чем тебе помочь? Я помню, что в долгу перед тобой, и я свои долги всегда отдаю.
Я замешкалась с ответом, и она продолжила:
– Тот человек, тот мужчина, который пришел с тобой… что тебя с ним связывает?
– Ничего! – первым делом выпалила я, но тут же смущенно добавила: – Ну, то есть… я пока сама не знаю… и, вообще, долго объяснять, и времени нет!
– Понятно. – Алтын взглянула на меня своим проницательным взглядом. – Его разыскивают за убийство жены, а ты знаешь – я не люблю тех, кто убивает женщин. Очень не люблю.
– Он ее не убивал! – выпалила я с горячностью, которая меня саму удивила.
Хотя я же твердо верю, что Сарычев – не убийца.
– Вот как? – Алтын долгую минуту смотрела на меня, затем кивнула. – Ты ему веришь? У тебя наверняка есть для этого причины. Значит, я тоже поверю. Чем тебе помочь?
– Ты можешь помочь мне проникнуть в городской Комитет по строительству?
– Ничего нет проще. Но зачем тебе это?
– Я думаю, там работает тот, кто убил его жену. Или, по крайней мере, что-то знает о ее убийстве. И мне очень нужно с ним поговорить. Очень нужно!
– Ничего нет проще, – повторила она. – У меня – кадровое агентство, я подбираю персонал для многих фирм и организаций. В том числе и для государственных учреждений. Так что могу тебя туда отправить. Только персонал я подбираю специфический – не бухгалтеров и программистов. Ты пойдешь работать уборщицей?
– А почему нет? – Я пожала плечами.
Алтын внимательно оглядела меня и добавила:
– Конечно, сначала тебе придется немного поработать над своей внешностью…
Я снова согласно кивнула.
– И вот еще мне бы машину… на время, конечно, можно самую дешевую, я потом верну, конечно. А то моя сейчас в полиции, а без колес, сама понимаешь…
– Нет проблем!
– Спасибо тебе!
– Теперь мы с тобой в расчете, – сказала Алтын, – но колечко оставь на память.
Потом она хлопнула в ладоши, и появилась официантка, которая отвела меня в небольшую комнатку с большим, в рост, зеркалом и выдала джинсы с вышитыми ярко-алыми розами по бокам, футболку и яркий свободный свитер. Вещи были дешевые, наверняка с рынка, но новые и чистые.
– На голову повяжешь платок, чтобы волосы скрыть, а макияж сама наведешь? – Она выдвинула ящик столика с зеркалом, где было полно всяких тюбиков и коробочек.
– Легко! – ответила я, сильно подвела глаза, зачернила брови и намазала лицо темным тональным кремом.
Через несколько минут я вернулась в комнату, где меня ждал Сарычев.
То есть он не столько ждал меня, сколько на всю катушку наслаждался жизнью.
Стол перед ним был заставлен тарелками и плошками, лицо лоснилось от удовольствия. Не подумаешь, что это – человек, находящийся в розыске за убийство жены.
– Здесь удивительно вкусно готовят! Ты должна все это попробовать! – проговорил он с набитым ртом.
И повернулся ко мне и едва не подавился.
– Что ты с собой сделала? – прохрипел он. – Тебя в таком виде просто не узнать!
– Не нравлюсь, – констатировала я, – но ничего не поделаешь, придется тебе принимать меня такой. А поем я как-нибудь в другой раз… сейчас нам пора идти.
– Хотя бы эту долму попробуй! Просто пальчики оближешь!
– Говорю тебе, нам правда пора идти! Ты не забыл, какие у нас проблемы?
– Да как же, забудешь их… – проговорил он, с сожалением оглядывая стол.
Он поднялся, шагнул к двери и повторил:
– Надо же, как здесь готовят! Непременно нужно будет сюда еще раз зайти!
Я не стала расстраивать его, не сказала, что вряд ли в следующий раз его обслужат так же хорошо, как сегодня. Скорее всего, его вообще не пустят.
У выхода из кафе нас дожидался смуглый парень, который молча сунул мне ключи и документы на машину.
Это была довольно старая серая «Хонда». И на этом спасибо, Алтын!
Всю дорогу Сарычев вертелся и косил глазами на меня, потом покачивал головой и усмехался про себя.
– Слушай, – не выдержала я, – ну знаю, что ужасно выгляжу, так ведь это для дела же!
– Ну да, ну да… – Он едва сдерживал смех.
– И незачем фыркать и хрюкать!
Что-то он не вовремя развеселился, забыл, видно, что ему срок грозит нешуточный за убийство жены. Ну хоть не такой квелый стал, вышел из депрессии.
Мы подъехали к зданию, где находился Комитет по городскому строительству.
Здание впечатляло – какой-то старый дворец, отлично отреставрированный (еще бы!). На стоянку так просто было не проехать, охранник в прозрачной будке уже бросил на нашу недорогую машину подозрительный взгляд.
