— Я слушаю. Я немедленно требую объяснений, какого чёрта это было, — рычит Николас, отчего я заметно вздрагиваю.
Глубоко вздыхаю и поворачиваюсь к нему. Он облокачивается ладонями о кухонный островок и испепеляет меня взглядом. Я тихо рассказываю ему о том, что мне сообщил Люк, пытаясь вспомнить все детали его встречи с моей матерью и Робертом. Как только я замолкаю, лицо Ника искажается гримасой такого пренебрежения ко мне и к моим словам, что это вызывает обиду.
— И ты поверила? — Ехидно бросает он, качая головой.
— Да, Люку нет смысла врать, Ник. Делать такой путь из Оттавы в Торонто и обратно, чтобы солгать. Зачем? Это даже для него неимоверно глупо, — киваю я.
— А ему скучно стало, чёрт возьми! Он решил просто развлечься. И его никто не отчислял, он учится там же, куда я его и засунул, Мишель. Роберт в тюрьме по обвинению в нападении на тебя и сокрытии важных документов в моей корпорации. Это всё ложь, Мишель! Ложь, а ты ему поверила. Чёрт, что этому парню нужно ещё сделать, чтобы ты не была такой дурой! — Кричит Николас, снимая с себя пиджак и швыряя его на диван.
— Я не дура, Холд. Люк хоть и оступился, но у него, как и у каждого из нас есть право на шанс измениться. Я надеюсь, что он воспользовался им. И я…
— Надеешься? Шанс измениться? Серьёзно, Мишель? То есть со мной у тебя одни постулаты, а с твоим бывшим — другие, более щадящие? — Рычит он.
— Нет, при чём здесь ты, Ник? Я говорю о том, что Люку бессмысленно врать о подобном, тем более, он знал мой адрес. А его не так просто найти без денег и связей, как у тебя, к примеру. Он мог его узнать только у моей матери. Ты просто не хочешь признать того факта, что люди тоже могут меняться, как и ты, как и я. Не все остаются подонками. У Люка хоть и обеспеченная семья, но не настолько, чтобы он катался туда-сюда без причины. И он не причинил мне вреда, хотя мог. Мы были одни, никто бы не помог мне, даже если бы я заорала. Если судить по твоим доводам, то Люк бессовестный негодяй, но я считаю, что он усвоил урок, и его слова правдивы. Его отчислили, и он работал всё это время. А работа даже из обезьяны сделала человека, — настаиваю я.
— Мишель, я же всё это могу проверить, — прищуривается Ник.
— Так проверь, что тебе мешает? Проверь, и тогда будем продолжать ругаться дальше из-за того, что я дура. Я признаю это сама. А пока у тебя нет аргументов против того, что Люк солгал, я буду с тобой спорить и доказывать его правоту, — киваю и упрямо поднимаю подбородок.
Ник смеряет меня злым взглядом и достаёт мобильный. Он не сводит глаз с моего лица, пока звонит кому-то.
— Мне нужна вся информация на Лукаса Шоу. Буквально вся. Где он работает и учится. С кем встречается. Где живёт. И где в данный момент находится. Мне она требуется немедленно, — чётко произносит он.
— Хорошо, жду.
— Пеняй на себя, Мишель, если то, что я видел, окажется тайным свиданием бывших влюблённых, а ты всё это выдумала сама, чтобы обмануть меня, — указывая на меня пальцем, цедит Ник.
— О, Господи! Прекрати нести чушь, Николас! Это просто идиотизм! Какое свидание?! — Возмущённо повышаю голос и всплёскиваю руками.
— Он трогал тебя. Он, чёрт возьми, трогал твоё лицо, и ты даже не убрала его руку. Ты позволила ему это, — рычит, наступая на меня.
Открываю и закрываю рот, пытаясь это припомнить.
— Я ничего не чувствовала. Вообще, ничего. Я была поражена тем, что он сказал мне, и даже не увидела сначала, что он поднял руку и дотронулся до меня, Ник. Я ни черта не ощутила, ясно? — Зло отвечаю я.
— Не ощутила? Наверное, и тогда, когда он усыпил тебя, ты тоже даже не боролась. Да и в доме Роберта тебе тоже всё нравилось. Так, Мишель?
— Ник, прекрати. Это уже глупо даже для тебя, — издаю стон и закатываю глаза из-за проявления ревности, которая затмевает в данный момент его разум. Идиотизм.
— Он гладит тебя по щеке, Мишель, а ты это позволила. Ты не ударила его. Ты не оттолкнула его. А я верю своим глазам, и видел то, что тебе нравилось!
— Откуда тебе знать, Ник, что мне нравится, а что нет? Ты что, мысли мои читаешь или сканируешь мой мозг? У тебя нет таких способностей, и, слава богу, они никогда не появятся, поэтому ты несёшь полный бред из-за того, что сейчас тебе нужно выместить на мне свою злость и раздражение, вот и выдумываешь всё это, — разворачиваюсь, чтобы пойти в спальню, но Николас хватает меня за локоть.
— Ты останешься здесь. На моих глазах, пока я не получу информацию, после которой я не знаю, что с тобой сделаю. Я не понимаю, чего тебе не хватает со мной? Почему ты…
— Да закрой уже свой рот, Николас Холд! Ты меня задолбал! — Кричу, перебивая его, и вырываю свою руку.
— Ты сейчас обвиняешь меня в нелепости, которую сам же выдумал! Да, он дотронулся до меня, может быть, и погладил щёку, но я ни черта не ощутила, слышишь меня? Ни черта не чувствовала, потому что целый день была вся, как на иголках! Я даже не могла ничего делать, а потом встретила его с сообщением о том, что моя грёбаная мать решила вернуться в мою проклятую жизнь и испортить её снова! Как ты думаешь, что я в этот момент могла чувствовать, кроме страха? Нет! Я ничего! Повторяю, НИЧЕГО, не чувствовала! — Задыхаясь от крика, замолкаю и быстро дышу.
— А вместо того, чтобы нормально вести диалог, ты начал орать на меня и обвинять в неверности, когда я тебе никогда не изменяла. Никогда. Даже с Дастином я не смогла этого сделать, хотя, может быть, это показало бы, насколько мужчины бывают нежными и чуткими, понимающими и немного, всего капельку, не безумными. Я сотню раз говорила, что люблю только тебя и не знаю, что ещё сделать, чтобы ты, наконец-то, в это поверил и никогда не сомневался во мне. Ревность — это нормально, но сейчас ты обвиняешь меня не только в какой-то глупой связи с Люком из-за одного прикосновения, которое даже не задержалось в моей памяти, но и в том, что я могла бы выдумать эту историю. Для чего мне это, Ник? Для того чтобы дальше пользоваться твоими деньгами, ты так это видишь? Только вот ты ошибаешься. Если бы я любила не именно тебя, а твои деньги, то ты бы уже остался с голой задницей, — тише добавляю я.
Наступает тишина. Ник смотрит на меня такими глазами, словно я только что совершила убийство. Только вот именно он убивает меня морально, а я лишь защищаюсь.
Телефон Ника вибрирует в его руке, и он переводит на него взгляд. Без слов садится на диван и просматривает, вероятно, сообщение от его людей насчёт Люка.
— Что там? — Шепчу я, приближаясь к нему. Его лицо бесстрастно. Не понять или же меня, правда, обманули, или начнётся новый ад, который пошатнёт наши чувства вновь.
Он прокручивает документы по экрану мобильного телефона и молчит.
— Николас, скажи, что тебе прислали? — Поднимает на меня взгляд, а он холодный. Очень холодный и безумно пугает меня.
Поднимаясь с дивана, Ник кому-то звонит. Он нервничает, бросает на меня взгляд, а затем снова набирает чей-то номер.
