– О… – поморщился Леннокс. – Вам они нужны или наоборот?
– Приходится учитывать запросы покупателей, – вздохнула Зои. – Конечно, с этим у меня сложности. Я же никого здесь не знаю.
Она протянула Ленноксу одну книгу.
– «Энн из Зеленых Крыш»? – недоуменно прочитал он название.
– Это для Нины.
Зои добавила к этой книге роман Агаты Кристи, «Отель „Нью-Гэмпшир“» Джона Ирвинга, рассказы Саки и сборник эссе Дэвида Седариса.
– Спокойное чтение. Передайте ей, что я ее люблю.
Леннокс кивнул и взял книги.
– И спросите, может ли Нина составить для меня полный список ее постоянных покупателей, с характеристикой каждого! – крикнула вслед Ленноксу Зои, но тот уже уходил, серьезно кивнув по пути Хари, который ему чрезвычайно нравился.
Но главной проблемой в новой работе Зои была не продажа книг, а любопытство покупателей. Когда Зои робко представлялась пришедшим и пыталась направить их внимание на новые поступления, люди обычно таращились на нее и говорили:
– Ну, дело в том, что Нина точно знает, что именно мне нравится.
Как будто Нина обладала неким магическим даром, которого у Зои не было и быть не могло. И еще не было смысла напрямую спрашивать людей, чего именно им хочется, потому что иногда они врали, а иногда и сами представления не имели.
Короче говоря, Зои продавала не слишком много книг. Совсем немного. Люди спрашивали, будет ли и она проводить час детского чтения, и Зои полагала, что должна была его проводить, но когда? Она не успевала собраться с мыслями, у нее не было времени, чтобы что-то планировать заранее. И добавить еще что-то в расписание казалось избыточным. У Нины столько было всего на уме, что она забыла упомянуть, – и можно ли было ее винить за это? – что утро вторника, час детского чтения, представляет собой огромную важность. После этого все мамаши готовы были купить те книги, которые читали детям, чтобы потом обсуждать их с малышами. Этот тихий спокойный час с чашками дешевого кофе и печеньем добавлял немало к доходу магазина.
А Зои вместо того стирала пыль, расставляла как можно привлекательнее новые книги в твердых переплетах, но все тщетно. Это не помогало. Так же как не помогло бы, наверное, топтание перед детским садом. Зои видела, что многие мамаши стоят перед ним, болтая между собой, но она не могла к ним присоединиться, так как постоянно спешила.
И ей постоянно приходилось собирать все свое мужество. Когда Зои входила в местный магазин или выходила из него, все умолкали, и она еще сильнее чувствовала себя чужачкой. Это казалось странным: она начала работать, она думала, что будет теперь не такой одинокой, что будет выходить из дома и знакомиться с людьми в маленькой общине. Но, кроме Леннокса, который обращался с ней с той же тихой вежливостью, что и со всеми остальными, она знакомых не приобрела.
– Как вообще люди здесь знакомятся? – решилась она наконец спросить у Леннокса.
Он молча уставился на нее. То, что людям требовалось общение, было ему совершенно непонятно.
Зои даже миссис Макглон задала тот же вопрос, но в ответ миссис Макглон фыркнула и заявила, что вокруг все просто ужасны. Лучше держаться от них подальше и не болтать о большом доме, они все только это и хотят знать, постоянно суют нос в чужие дела. Но Зои ответила, что ее все равно чужие дела не интересуют, а миссис Макглон снова фыркнула и сказала, что она как раз об этом и говорит и вообще ей нужно разложить везде шарики нафталина.
Зои совсем было собралась сказать, что слышала нечто странное в доме, что ей постоянно кажется, будто она не совсем одна в своей комнате… но промолчала. Просто все это было очень загадочно.
– Ладно, – снова набралась храбрости Зои и спросила как можно небрежнее: – Вам известно, почему в таком огромном доме, где миллион огромных спален, мне досталась такая крошечная?
Миссис Макглон вперила в нее неподвижный взгляд.
– Это комната прислуги, – ответила она. – Вы не гость.
И она неторопливо удалилась, а Зои не нашла слов, чтобы объяснить: она прекрасно понимает, что она не гостья, просто ее слегка беспокоит то, что к ней в спальню приходит кто-то незваный.
Глава 26
Как-то в воскресенье Зои проснулась рано, гадая, чем же ей заняться. Миссис Макглон не было, как и Рэмзи: Зои на весь день осталась одна с детьми и Хари.
Она оказалась в странном месте, и у нее почти не было денег. Можно поехать навестить Нину, но Зои вполне разумно решила, что в воскресенье у Нины и так множество посетителей, а потому решила отложить это на другой, более спокойный день.
Снаружи было солнечно и холодно, но совершенно тихо. Спустившись вниз, Нина постояла, глядя вдоль длинного коридора с люстрой и фестонами паутины, и вдруг почувствовала, что ее охватило страстное желание что-нибудь сделать, что-нибудь изменить.
Она каждый день слышала, как хлопочет миссис Макглон, включая то старую, разболтанную стиральную машину, то древний пылесос, как грохочет тарелками и чашками, перемывая их вручную, и исчезает для каких-то дел в глубинах необъятного дома. Нельзя сказать, чтобы она не трудилась изо всех сил, она трудилась. Но количество работы для одного человека было просто ужасающим. За домом присматривали, но лишь слегка.
Зои подошла к огромной парадной двери. Старые деревянные панели возвышались над ней, и Зои внимательно рассмотрела два засова и щеколду, ржавый ключ, оставленный в замке. Она отодвинула ужасно неподатливые запоры, которые не смазывали целую вечность, и с немалым трудом повернула ключ, налегая на него всем своим весом. Старый ключ сопротивлялся, но наконец уступил. Зои на мгновение испугалась, не сломается ли он – ведь он вполне мог принадлежать какому-нибудь давнему вождю, и ей бы пришлось выложить за него миллион долларов…
За ее спиной внезапно возник Хари. Зои бранила сына за то, что он всегда так бесшумно подкрадывался, ведь так можно кого-нибудь напугать. Хари до сих пор носил свою пижаму с пожарными, она уже становилась ему мала. Но не мог же он внезапно вырасти за то небольшое время, что они провели здесь? Конечно нет.
Зои увидела, что Хари держит в руках старого медведя из жесткого на вид меха. Выглядел медведь старше самой Зои.
– Где ты это взял? – спросила она, шагая к сыну, чтобы обнять его.
Да, игрушка была древней, почти антикварной. От нее почему-то пахло старым деревом, опилками и лошадьми. Глаза у медведя были из настоящего стекла, а на шее у него была повязана поблекшая клетчатая лента. Но если на нем и была когда-то этикетка, она давно исчезла.
Хари просто показал наверх.
– Я не уверена, что это твоя вещь, – мягко заговорила Зои. – Думаю, нам лучше спросить у папы Патрика, можно ли тебе с этим играть.
Хари уставился на нее и покачал головой, а потом прижал к себе медведя и всем своим видом показал, насколько он не согласен с матерью.
