Однако полиция принимала всерьез показания Энни, и Фэй это не нравилось. Она чувствовала, что желание города найти убийцу Лидии растет с каждым днем. Она дошла до такой степени отчаяния, что отправилась на встречу с медиумом – женщина, живущая в горах Северной Каролины, связалась с ней и сказала, что у нее было видение. Фэй поехала туда, не думая, просто поддавшись импульсу, и, очевидно, это было не лучшее решение.
Клэри и Энни спали в машине, а потом смотрели мультфильмы в гостиной женщины, пока та вместе с Фэй сидела на крыльце своего самого обычного, скромного дома с видом на горные пики. Здесь не было ни магических шаров, ни талисманов, ни карт Таро. Не было благовоний, не было свечей. Медиум – ничем не примечательная женщина средних лет с задумчивыми глазами, у нее была такса. Она могла бы работать учительницей или флористом. Она могла бы оказаться кем угодно.
День был прохладный, и становилось все холоднее, пока они сидели снаружи. Фэй вслушивалась в каждое слово женщины, отчаянно нуждаясь в озарении, не обращая никакого внимания на холод. Женщина знала вещи, о которых Фэй ей не говорила. Многое она, конечно, могла видеть в газетах, но она знала и то, о чем репортеры не писали. Она знала, что Лидия – мать-одиночка, что, вероятно, встречалась сразу с несколькими мужчинами до убийства (это были слухи, но Фэй никогда не верила им) и что она любила прогулки на природе. Она знала, что Лидия умерла не в доме, она сказала, что Энни мерзла после смерти Лидии, что она бродила вокруг палатки, вдалеке от своей неподвижной, молчаливой матери, и полицейские завернули ее в одеяло, когда нашли.
Когда она взглянула на Фэй и сказала: «Доверься девочке», ветер вдруг сменил направление и подул в другую сторону, поднимая дыбом волосы на загривке у Фэй.
Свое откровение женщина оценила в двести долларов. Фэй выписала ей чек – все оставшиеся у нее деньги, и стала думать, на что ей теперь купить продукты. Позже Хэл дал ей денег и сказал, что она была дурой, заплатив шарлатанке, обманывающей людей.
– Зря ты на это купилась, – сказал он ей. – Наверняка все эти детали, которые она тебе описала, были в газетах.
Но Фэй купилась. Купилась и поверила каждому слову той женщины. И она настояла на том, чтобы обвинение опиралось на слова Энни. Она доверилась девочке, как посоветовала медиум. И как только было получено ее согласие, машина городского правосудия заработала. И отняла у человека двадцать три года жизни.
Фэй снова задается вопросом, не решил ли этот человек отомстить девочке, которой много лет назад доверилась Фэй. Полиция говорит, что у него есть алиби на момент исчезновения Энни, но что-то все равно не дает ей покоя. Выход Льюиса на свободу и свадьба Энни в одно и то же время – разве это просто совпадение? На месте Льюиса она бы это так не оставила: если бы она просидела столько лет в заточении за преступление, которого не совершала, она бы заставила кого-нибудь заплатить.
Фэй переворачивается на другой бок с громким вздохом, взбивает подушку, чтобы поудобнее уложить голову, наполненную всеми этими тяжелыми, не дающими спать мыслями. Она смотрит в потолок, мечтая, чтобы Лидия была рядом, чтобы она могла рассказать сестре все, что случилось, и спросить, как быть дальше. Но Лидии здесь нет. Как нет и Энни. И Фэй еще никогда не было так одиноко.
31 мая. Репетиция. Один день до свадьбы
«Вестник Ладлоу»
Жених, потерявший невесту, заявил, что свадьбы не будет
Лорел Хейнс
Скотт Хэнсон, жених исчезнувшей Энни Тафт, принял решение отменить свадьбу, которая должна была состояться в эту субботу в Первой баптистской церкви Ладлоу.
«Мне очень больно использовать слово «отмена», и я бы, конечно, предпочел «отложить». Но у меня нет другого выхода. Я поставил себе срок: если она не вернется к шести вечера в четверг, мне придется что-то предпринять. Мы достигли критической точки, даже если она вернется завтра – следовать намеченному плану уже не получится», – прокомментировал ситуацию Скотт Хэнсон.
Скотт Хэнсон – двадцатидевятилетний торговый представитель фармацевтической компании, которого с Энни Тафт познакомили в Гринвилле общие друзья. После года отношений влюбленные начали обсуждать свадьбу. Скотт сделал предложение Энни во время выходных в Саванне, в Джорджии, одном из их любимых мест.
«Это было так романтично, – отметила Трейси Дуглас, одна из лучших подруг Энни, приглашенная подружкой невесты на свадьбу. – Энни просто светилась от счастья. Выйти за Скотта было ее мечтой».
Семья и друзья Энни не теряют надежды, что уже скоро они смогут отпраздновать ее возвращение, после чего девушка скажет «да» любимому мужчине у алтаря и исполнит свою мечту. Вечером в день репетиции свадьбы в Первой баптистской церкви начнется всенощная молитва при свечах, во время которой о скором возвращении Энни сможет попросить Господа любой желающий. Молитва начнется в шесть часов вечера.
Лорел
– Отличная работа, – говорит Деймон. Он стоит у ее стола, держа в руках сегодняшнюю газету. Статья Лорел – главная и, возможно, единственная, которую кто-то прочитает. Количество посещений сайта газеты выросло в четыре раза, когда люди, жаждущие новых подробностей исчезновения хорошенькой невесты, принялись искать в интернете. Двадцать шесть с лишним сотен человек поделились ссылкой на статью в своих лентах Фейсбука, и это число растет каждый раз, как Лорел заходит на страничку газеты, а делает она это все чаще. Определенно, история с Энни – огонь, а Лорел – тот, кто поднес спичку. Да, эту спичку вручили ей другие, но разве всем обязательно об этом знать?
Деймон начинает болтать о том, чтобы отправить ее на церковную службу, добавляя свои соображения по поводу того, какие новые ракурсы и побочные сюжеты она смогла бы из этого извлечь. Она перестает слушать. Это ее история, и она будет работать с ней так, как она считает нужным. Все уже у нее перед глазами: люди, с которыми она поговорит, идеи, которые изложит в статье, угол, под которым все развернет. Она представляет это так ясно, будто уже это сделала. Некоторые люди видят на странице прямые линии и символы и могут превратить их в настоящее здание. Другие видят перед собой чистый холст и могут превратить его в шедевр. Третьи видят искалеченное человеческое тело и могут снова сделать его здоровым. А она? Она видит историю и точно знает, как та должна быть рассказана. Это ее дар, единственная вещь в ее жизни, о которой она точно знает – она дана ей свыше.
Новости могут изменить все, поняла Лорел, когда ее одноклассник тяжело заболел. Она будет держать свой желтый карандаш с почти начисто стертым ластиком и размышлять, что она могла бы написать им, чью жизнь могут изменить ее слова. Она верит в силу этого карандаша всем своим сердцем. Она почти забыла о ней, пока не пропала Энни.
Отупев от всех этих статей об очередном заседании загородного клуба или женского кружка, от освещения бесконечных протоколов Торговой палаты, от «экстренных новостей» о провале на главной улице Ладлоу, она упустила из виду вещи, действительно достойные быть написанными. Она была вне себя в тот день, когда Деймон поручил ей взять интервью у Фэй. Она устала от бесчисленных глупостей, нужных только для того, чтобы наполнять текстом пустые страницы, отчаялась получить шанс написать о чем-то стоящем. Но всего за несколько дней, прошедших с тех пор, Лорел поняла одну важную вещь: никогда не знаешь, куда может повернуть история.
