И все же Лорел делает все, что от нее зависит, чтобы улучшить репутацию «Вестника» и превратить его в настоящую газету. Она завела страничку на Фейсбуке, блог в Твиттере и продолжает держать нос по ветру в поисках хоть каких-то стоящих новостей в этом городе. Не важно, что максимум, которого ей удалось достигнуть в попытках создать вирусный контент, – это более тысячи просмотров видео про Дьюи, офисного кота, и несколько сотен репостов ее статьи о горожанке Перле Бост, недавно отметившей свое 114-летие и ставшей старейшей жительницей Северной Каролины.
Она бросает взгляд на свою машину, размышляя, как теперь поступить. Деймон не хочет, чтобы она возвращалась. Он желает, чтобы она поговорила по душам с теткой Энни Тафт, записала результат и выслала ему. А последнее, чего хочет она сама, – это зайти внутрь и признаться Деймону Коллинзу, что не справилась даже с такой примитивной задачей.
Она до сих пор поверить не может, что Деймон Коллинз стал ее начальником. Она вспоминает дни, которые они проводили у бассейна загородного клуба, ей тринадцать, Деймону – двенадцать. Родители сидели у воды, пили коктейли, сплетничали и не обращали ни малейшего внимания на своих детей. Она не была настроена плавать и поэтому лежала на шезлонге, полностью одетая, читала книгу и потягивала «Ширли Темпл». Когда она поднялась, чтобы сходить в туалет, Деймон толкнул ее, и она упала в бассейн. Лорел была вся в белом, и одежда стала прозрачной, когда она, насквозь мокрая, выбралась из бассейна. На ней был один из первых в ее жизни лифчиков, и теперь он просвечивал сквозь промокшие вещи. Деймон показывал на нее пальцем и гоготал, а никто ничего ему за это не сделал. Теперь от Лорел требовалось забыть все это и изображать раболепие.
Хотя отец и поставил Деймона во главе газеты, чтобы тому было чем заняться (то есть сделал почти то же, что и родители Лорел, настоявшие, чтобы она пошла работать в местную газету сразу после своего возвращения), реальной властью тот не обладал. На самом деле всем здесь заправлял его отец, раздающий приказы из гольф-карта того самого загородного клуба, где Деймон столкнул ее в бассейн. Деймон же остался таким, каким был, – избалованный, самодовольный засранец, ни капли не заинтересованный в своей работе. Лорел считает, что он просто играет в игру, задабривая отца и выжидая время, когда можно будет сделать следующий шаг, хотя каким этот шаг будет, неясно. Так или иначе, а Деймона, кажется, не волнует ничто в этом мире, кроме желания вернуть веселые деньки в студенческом братстве. Которые были, по его словам, просто отпадными.
Лорел решает все-таки довести дело до конца, рассказав Деймону, как Фэй заткнула ей рот, и направляется ко входу в здание. Она распахивает дверь – чересчур резко – и проходит прямо к кабинету Деймона, единственному помещению с собственной дверью. Деймон всегда оставляет ее нараспашку, так что она просто может зайти внутрь и покончить с этим. Она сдвигает солнечные очки на лоб, чтобы он мог видеть ее глаза, но он даже не удостаивает ее взглядом.
– Вообще-то, я тут занят, Хейнс, – говорит он, уставившись в экран ноутбука. Она смотрит, чем он там занят. Фейсбук. Понятно. И, безусловно, это не страничка «Вестника». Он на странице бара, что тоже понятно – когда Деймон не на работе и не спит, он торчит в баре. Этот человек мог бы многое сделать в своей жизни, но решил ограничиться элементарным минимумом. Насколько Лорел может судить, у Деймона даже нет мечты. Сама она, напротив, мечтает о тысяче вещей. И ее фантазии выходят далеко за границы захолустного городка и паршивой газетенки. Да, сейчас она в Ладлоу, но просто потому, что решила заскочить сюда ненадолго, проведать близких. Так она себе говорит.
– Просто хотела ввести тебя в курс дела. Фэй Уилкинс дала мне от ворот поворот.
Деймон бросает на нее косой взгляд, но остается спокойным.
– Удивлен, что ты не смогла мило похлопать глазками и вытянуть все, что тебе нужно.
– Она выставила меня так быстро, что я не успела даже моргнуть, – парирует Лорел, игнорируя его попытки флиртовать с ней. Кажется, как и его родители, Деймон начисто забыл, как они ненавидели друг друга в детстве.
Деймон снова утыкается в компьютер.
– Все, что я от тебя слышу, это разговоры о том, как ты мечтаешь делать крутые журналистские расследования, получить Пулитцера и прочее дерьмо. И при этом ты позволяешь какой-то парикмахерше указывать тебе на дверь. Если продолжишь в том же духе, перспективы у тебя незавидные.
Она порывается возразить, но понимает, что он прав. И правота Деймона злит ее куда больше, чем необходимость писать материал о реакции города на пресловутую свадьбу. Чего она на самом деле хочет, так это написать об освобождении Корделла Льюиса – это куда занимательнее, чем какая-то женитьба. Если бы ей только удалось поговорить с Энни, наладить с ней отношения, она смогла бы написать целую книгу, о которой размышляла недавно.
– Думаю, стоит подойти к этой истории с другой стороны, – советует Деймон. – Поговорить с кем-то кроме тети. – Он отрывается от экрана ровно настолько, чтобы подмигнуть ей, и она задумывается, можно ли расценивать это как сексуальное домогательство. Мужчина-начальник, подмигивающий женщине-подчиненной, это явно за гранью служебной этики. Но кому она может пожаловаться? Непохоже, чтобы «Вестник» кишел специалистами по управлению персоналом.
– Как скажешь, – говорит она, разворачивается на каблуках и выходит, втайне надеясь, что он окликнет ее, но он этого не делает. Она садится за рабочий стол, кладет руки на его прохладную поверхность и дает себе минутку, чтобы собраться с мыслями. Она докажет, что может справиться с порученным ей заданием. И вероятно, в процессе получит информацию для своей книги.
Она заходит в Фейсбук со своего компьютера и поворачивает экран так, чтобы никто не видел, чем она занимается, даже если это банальный поиск в интернете. Не то чтобы кому-то было до этого дело… Деймон валяет дурака у себя в кабинете, а кроме него здесь только администратор Маргарет и рекламщик Гэри, наличие которого в газете города, где ни рекламодатели, ни объявления не менялись с 1983 года, выглядит как дурацкая шутка.
Лорел вздыхает и за неимением лучшей идеи набирает «Энни» и «Ладлоу, Южная Каролина» в строке поисковика, ожидая, пока подгрузится имя девушки и ее улыбающееся лицо. Личная информация Энни скрыта настройками приватности, так что это все, к чему у Лорел есть доступ. Она уже отправила Энни запрос на дружбу, но та на него так и не ответила. На фоне всего происходящего ее настороженность в адрес старых знакомых из медиа, пытающихся набиться в друзья в реальной жизни или онлайн, выглядит вполне объяснимой. Лорел может сколько угодно злиться, что Энни избегает репортеров, но на ее месте она, скорее всего, вела бы себя точно так же.
Лорел изучает фото Энни и пытается сосредоточиться на поиске того, с кем бы еще поговорить. Но, глядя на улыбающееся лицо, она невольно думает совсем о другом – а именно о том, как, должно быть, нелегко, когда кто-то решает разворотить осиное гнездо аккурат перед твоей свадьбой, и счастливейшие дни твоей жизни омрачает новость об освобождении человека, который мог быть – а мог и не быть – убийцей твоей матери. Лорел выросла бок о бок с Энни, а теперь, просматривая последние новости, она еще глубже погружается в эту историю.
