«Ящерка» жгла грудь до тех пор, пока Нельсон не распахнул дверь и буквально не вывалился наружу. Тяжело дыша, проходимец сбежал вниз по лестнице. Уже подходя к подъездной двери, он запоздало спохватился и торопливо убрал ключ в карман, а «ищейку» спрятал за пазуху, усыпив тихой командой. Тусклые красные глаза погасли, и Нельсон, придерживая куртку, чтобы магический пес не выпал наружу, покинул дом Шеймуса.
* * *
Томас неторопливо вертел в руках волшебное кольцо. Взгляд альбиноса скользил по витиеватым узорам, которые украшали его поверхность.
«Интересно, Адам сам их делает или заказывает кому-то, а потом перепродает?»
– Привет, Томми, – услышал Измеритель знакомый женский голос.
Пальцы сами собой сжались, скрыв кольцо от посторонних глаз – словно венерина мухоловка, поймавшая муху.
– Привет, Ребекка, – прочистив горло, отозвался Томас. – Как дела?
– Нормально дела, – сказала девушка.
Она обошла столик кругом и уселась напротив. Томас отметил, что девушка сегодня была немного взъерошена, но в целом по-прежнему хороша.
– Тяжелый день? – не удержавшись, спросил Измеритель.
– Я совсем растрепа, да? – Официантка рефлекторно поправила волосы. – Ну да, была тут одна компашка… один лапать полез, пришлось отшить, как учили…
Пальцы Томаса сжали кольцо с такой силой, что, казалось, оно просто рассыплется. Измеритель невольно представил, как вонючий пьяница лезет к Ребекке, и скрипнул зубами от злости.
– Ну ничего, потом наши с перекура подошли, выпроводили мерзавца, а его дружки сами отчалили, – докончила историю официантка. – Наверное, потрезвее были и не хотели проблем.
– Понятно, – протянул Томас.
Возникла неловкая пауза. Измеритель хотел бросить кольцо на стол и во всем сознаться, но боялся, а Ребекка, видя, как напряжен альбинос, терпеливо ждала, когда он сам расскажет о причинах своего волнения.
«Не пошлет ли она меня куда подальше, когда узнает про Патрика и Адама?»
– Если не трудно, можешь принести… – Он закашлялся. – Кружечку… или лучше две. Тебе же можно?
– Нет, ты чего, я ж на работе… – неуверенно улыбнулась Ребекка.
– Тогда одну… наверное.
– Угу…
Она поднялась из-за стола, чтобы сходить на кухню за элем, когда он сказал:
– Или даже три кружки. Три будет в самый раз.
– С тобой все нормально, Том? – нахмурившись, спросила Ребекка.
– Со мной? – пробормотал альбинос.
Он сжимал в кулаке ключ от двери, за которой находилась лучшая жизнь, но отчего-то не спешил им воспользоваться – так, взглянул одним глазком, и снова вернулся в привычную болезненную реальность.
«Что со мной? Почему я сомневаюсь? Мне ведь так хорошо с кольцом на пальце…»
– Ты нервный какой-то, – честно сказала официантка. – Вот я и решила, что… что-то случилось.
Поняв, что молчать дальше глупо, Томас положил кольцо Адама на центр стола.
– Что это? – прищурившись, чтобы получше рассмотреть блестящую безделушку, спросила Ребекка.
– Лекарство, если можно так выразиться, – мрачно ответил Томас. – Когда надеваю его, не чувствую магии и кожа розовеет. Как у Патрика.
Девушка вздрогнула и с грустной полуулыбкой спросила:
– То есть ты такой же, как и он?
Она казалась разочарованной. Измерителю стоило большого труда, чтобы не взвыть волком от обиды.
– В том-то и дело, что нет, – терпеливо объяснил он. – Я как раз хочу, чтобы ты увидела разницу между мной и Патриком: он забыл тебя, как только стал нормальным, а я – не забуду. Он изменился внутри, а я – не изменюсь. Я просто… просто хочу не чувствовать боли и выглядеть как все. И не хочу… терять тебя.
Голос его предательски дрогнул. Ребекка смерила его задумчивым взглядом и сказала:
– Ты прав, Том. Вы действительно очень разные. Патрик смылся и, по ходу, ни о чем не жалеет, хотя до того мы виделись едва ли не каждый день, а ты… ты тут был-то один раз всего… но почему-то решил прийти и поговорить.
– Вот я об этом и толкую: трудно поверить, но альбиносы действительно как люди – двух одинаковых не найдешь.
– Не говори глупостей, – поморщилась Ребекка. – Вы и есть люди.
И, круто развернувшись, она устремилась на кухню. Томас провожал ее растерянным взглядом.
«Куда она? За элем? Или дает понять, что разговор окончен?»
Ребекка скрылась за дверью, и Измеритель перевел взгляд на кольцо, по-прежнему лежащее на столе.
«Надеть его? Или потом? Мы ведь вечером… О черт».
За суетой Томас совершенно забыл, что они с Кейси договорились навестить Стивена.
«Не могу же я пойти туда с кольцом на пальце?…»
Альбинос покосился в сторону кухонной двери.
«Дождаться Ребекку? А если она правда не собирается возвращаться? Наверное, мне лучше прийти к ней завтра… уже в новом обличье. А сейчас надо поспешить домой, чтобы Кейси не ждал меня под дверью и не переживал… а то я и так что-то… загулял…»
Он провел за столиком еще с минуту. Затем встал, сгреб кольцо в ладонь и покинул бар «Старый пес».
Когда четверть часа спустя, неся поднос с пивом, Ребекка подошла к столику, она обнаружила на нем лишь салфетку, припечатанную сверху тремя монетами с изображением гордого профиля короля Оливера. Приглядевшись, официантка прочла:
«Я вернусь сюда завтра. Обещаю. Т.»
Ребекка улыбнулась и, бросив взгляд в сторону двери, спрятала послание Томаса в нагрудный карман фартука, где с позавчерашнего дня лежал вымоченный в эле браслет.
* * *
– Шагай, – грубо сказал Фойт и толкнул Стилета в спину.
– Да шагаю я, шагаю… – буркнул пленник, нехотя переставляя ноги.
Скотти и Гудман брели чуть позади, хмуро наблюдая за пленным убийцей.
«Пустить бы ему пулю в лоб, и дело с концом… но у Верна свое видение».
Стилет упирался долго – даже когда Гудман заговорил о старой матери, живущей в трущобах на севере Стоунпорта, пленник внешне остался спокоен. Его выдала одна несчастная слеза, которая проступила в самом уголке правого глаза – единственный признак того, что где-то глубоко внутри у этого негодяя еще теплились ошметки души.
Гудман, конечно же, сразу все понял и продолжил давить на больную мозоль, в красках описывая, что сделают с миссис Тиллиманс, если ее не в меру храбрый отпрыск решит поиграть в героя еще часок-другой. И Стилет в конце концов все-таки не выдержал.
– А если… если я покажу, где находится логово Арчи? – спросил он, заерзав на стуле, к которому был привязан. – Что я получу взамен?
