Оба варианта имели как свои плюсы, так и минусы. В первом случае проблема решалась бы быстро, кардинально, но тяжело совместимо с законами империи. Во втором – не факт, что получится.
– Так, значит, правды-ть замуж собралась выходить… – протянул кормщик, который весь наш с рыжим разговор просидел тише трупа. А судя по любопытному и живому взгляду дедули, он не только сумел договориться с сердечным приступом, но тот остался ему ещё и должен.
– Сплюньте! – отмахнулась я. – Нет, не выходить, а так, одним глазком через порог глянуть! И вообще, это «замуж» исключительно по делу ввиду стечения обстоятельств. - И, cпеша сменить щекотливую тему, я спросила: – А вы меня не подбросите до Мокрой Иглы? Я там свою метлу оставила.
– Отчего же не подбросить? - тут же оживился кормщик. - За серебрушку – домчу.
– А может, сделаете скидку? – с надеждой спросила я.
Дедок отчего-то глянул вниз. Словно я ему предложила скидку через борт лодки на мостовую, а не сбавить цену.
К тому же сребр платили за месяц постоя в комнате на окраине столицы. А тут ушлый дедoк стребовал такую плату за пару кварталов полета. А еще – и это главное – у меня с собой не было столько денег. Только пяток медек.
– Вы должны войти в положение бедной несчастной женщины после развода… – протянула я, не уточняя, кто из нас с рыжим кого и на что будет разводить.
– Так ты еще замуж не вышла, – вскинул брови кормчий.
– Вот завтра выйду и сразу разведусь! – пообещала я тоном «не мешайте мне мечтать».
Торговались мы с ним вдохновенно и со вкусом. Я даже согрелась в своем легком плаще. Сошлись на трех медьках, двух воззваниях богов в свидетели жадности одной девице и подозрительном уточнении: не ведьма ли я?
Зато дома я очутилась ко второму удару колокола. Злая, голодная и горящая желанием придушить одну болтливую лэриссу.
ГЛАВА 2
Свадьба – это всегда весело. При условии, что она не твоя. Эту истину я поняла давно. Но никогда не думала , что накануне собственного похода под венец буду прикидывать, как расторгнуть помолвку с минимальным количеством трупов. А все оттого, что кольцо, зараза, сниматься с пальца категорически не желало. Мало того, оно потихоньку начало отнимать мою силу, вбирая ее в себя.
На рассвете в окно постучала почтовая сойка. Она принесла письмо, зажатое в клюве. Послание было выведено почерком, в котором буквы были с таким количеством завитушек, что через их заросли до слов, а тем паче до смысла написанного, добраться можно было с большим трудом. Не без усилий продравшись через вензеля литер, я поняла: девица Викар требует подать ей жениха. Дескать, деньги уплачены и ее семейство ждет результата.
Как я ни была занята стягиванием с руки украшения, все же потратила четверть удара колокола, чтобы в кратких и емких выражениях объяснить заказчице, что она сама нарушила наш договор. Точнее, пункт о неразглашении. Так что деньги я не верну. Жениха – тоже не верну. Из принципа. Хотя последний мне и даром был не нужен. Даже за доплату.
Запечатала письмо и отправила его с птицей. А сама решила поспать хотя бы пару ударов колокола. А то ночь выдалась бурной. А предстоящий день обещал быть не менее насыщенным.
В том, что ко мне поутру примчится Анита Викар, я не сомневалась. Но до рассвета ещё было время. Надо было отдохнуть перед скандалом. Ах да, еще убрать из гостиной вазы и вообще бьющиеся предметы. Ибо истерика истерикой, а ценные вещи нужно беречь. Особенно если нервы – чужие, а вазы – твои.
К тoму же с учетом того, что все более-менее дорогие вещи в нашем доме были трижды перезаложены,их тем более стоило беречь.
Вот так… Кому-то по наследству достаются деньги,титул, земли. А моей маме достались от отца-кутилы в приданое долги. Моя бабушка рассчитывала , что сумеет обменять по выгодному курсу красоту единственной дочери и ее имя на деньги богатого жениха, но увы. Линда Флейм матушку разочаровала, влюбившись в голодранца-водника. И эта взаимная любовь принесла плоды. Бабулю, когда она об этом узнала ,тогда едва удар не хватил.
Но она, скрепя сердце, все же дала согласие на брак. Не знаю, что сыграло решающую роль: седьмой месяц беременности, угроза дочери, что она отречется от рода,или то, что ее избранник все же водник. А бабуля была буквально помешана на чистоте не только крови, но и стихийной магии. Она жутко гордилась тем, что в роду уже триста лет как рождались исключительно чародеи и чародейки с даром управления водной стихией.
Правда, дала согласие при условии, что жених возьмет родовую фамилию супруги. А вместе с ней – и обязательства по выплате закладных уже почившего тестя. Другой бы, более осмотрительный жених, на месте Эштона дрогнул бы: долговая кабала при невыплате грозила по меньшей мере арестом. Но папа был безумно влюблен в маму. Это все и решило. Эштон Курт принял управление родом Флейм. Семейство же, обретшее главу, год от года все пополнялось новыми юными магичками, с которыми не могла справиться ни одна бонна.
В общем, в нашем доме о том, что такое тишина, знали лишь по легендам и преданиям. Мама жалела о паре мгновений спокойствия. А папа… папа мечтал порою сойти с ума. Особенно когда речь заходила о приданом, которого у нашего отца для семи дочерей не было. А вот амбиции у тещи, обедневшей аристократки, были. И очень даже. Она мечтала видеть внучек замужем минимум за высшими драконами. Раз уж дочь не удалось. И по этому поводу пилила своего зятя, моего папу, регулярно, как по расписанию,и вдохновенно.
Именно в один из таких вечеров, когда наша семья сидела в гостиной, а бабушка занималась дегустацией, в смысле очередной раз ела плешь отцу, на каминную полку упала Эйта. Не узнать эту белку было трудно. И что самое примечательное, увидело ее все наше семейство, подтвердив: большая семья – это всегда маленькое безумие.
– Родимая! – c таким криком папа радостно ринулся ей навстречу, чем изрядно удивил пушистую.
Она даже фыркнула в усы: «Псих!» – и исчезла. Видимо, попала в наш дом случайно и куда-то спешила. Впрочем, потом я пару раз видела ее у нас. Даже как-то пыталась поймать за рыжий хвост. Правда, мне тогда не исполнилось и десяти лет…
Я была самой младшей из сeстер и… бракованной. Впрочем, этого моего маленького недостатка никто, кроме бабули, не замечал.
Погруженная в свои мысли и воспоминания, я и прибиралась в гостиной, готовя ее к урагану по имени Анита Викар. И, прибравшись, с чистой совестью отправилась спать.
А вот утро началось с того, что в мою спальню вихрем влетела Рей с криком:
– Просыпайся, Ди! Там по твою душу пришли!
– Если убивать, пусть немножко подождут. Передай, что я облачаюсь в свой парадный саван.
– Какой убивать. Наоборот! – фыркнула Рей, мотнув черными как смоль волосами,и скрестила руки на груди.
– Воскрешать? – мне удалось-таки совершить открытие века. Вторoе веко открываться ни в какую не желало.
