— Двигайся, Талиана. Двигайся!
Один из кинжалов просвистел в миллиметре от моей шеи. Второй коснулся рукоятью, обтянутой кожей, бедра.
Император не шутил.
Танец, который он хотел от меня, не был безопасен.
— И смотри мне в глаза, — добавил он.
А музыка ускорилась еще сильнее, зазвучали барабаны.
Мне оставалось только довериться телу, которое было гибким и быстрым. Позволить ему поворачиваться в бешеном ритме, уходить от опасных лезвий, которые танцевали вместе со мной. Пытались меня ранить, попасть в цель.
Клинки рассекали воздух в миллиметре от кистей, прочерчивали невидимые линии в месте, где секунду назад была моя нога. И впивались укусами в ковер, туда, где я была еще мгновение назад.
Я уже не слышала музыки. Улавливала только свист рассекаемого воздуха. И чужое мерное дыхание.
А еще видела глаза. Темные. Глубокие. Холодные.
Подчинившись приказу императора, я не разрывала между нами зрительную связь.
До определенного момента.
Отступив в сторону, я увернулась от крутанувшегося в воздухе ножа. Заметила мельтешение на периферии и посмотрела туда.
В следующий миг по ноге, под коленом, пролетела ледяная вспышка. В мгновение изменившись на пламя.
По коже вниз потекла теплая кровь.
— Смотри мне в глаза, Талиана! — рявкнул мужчина, подаваясь вперед.
Я дернулась, зашипела от боли. И повернулась лицом к императору.
— Продолжай, — встретившись со мной взглядом, проговорил он. — Продолжай танцевать для меня.
Я боролась с желанием схватить один из ножей и метнуть в правителя. Но сомнение удержать оружие и попасть им в цель пересиливало. Мелодия вновь завладела мной, наполнила собой полутемное помещение, перебила свист клинков. А я продолжила танцевать и уклоняться от опасностей.
Наверное, именно в этот момент я поняла, почему в комплект одежды не входила обувь. В ней я бы так долго не выдержала. Не смогла бы так плавно двигаться.
Не смогла бы радовать императора.
Лунный свет все еще стелился по ковру, когда клинки тихо попадали на ковер. В момент, когда последний из них приземлился на пол, осела и я. Чувствуя, как гудят ноги, болят руки, разрывается грудь от тяжелого дыхания. А ненависть и злость притупляют боль и рационализм.
Шагов я не услышала, зато заметила перед собой ноги в высоких сапогах.
Император присел на корточки, подцепил мой подбородок пальцами и, заставив вновь посмотреть ему в глаза, с жесткой ухмылкой проговорил:
— Как же давно я мечтал увидеть тебя перед собой на коленях, Талиана Арвалэнс. Ты даже представить себе не можешь, как давно я об этом мечтал.
Вместо ответа, с моих рук посыпались искры. Как с бенгальских огоньков. Падали вниз и тухли на ковре, лишь иногда поймав свое отражение в заточенных до блеска клинках.
— Неужели тебе нечего мне сказать? — удивленно хмыкнул он, видимо, не найдя в моем взгляде необходимого. — Или наконец научилась покорности.
А мне почему-то стало так обидно за принцессу, что я процедила только:
— Как же низко вы пали, выше императорское величество. Унижать слабых.
Видимо, мое тело испугалось за сохранность после этой дерзости и потому немедленно погрузило меня то ли в сон, то ли в обморок.
Спасительный обморок. Как же я тебя недооценивала в прошлой жизни.
Глава 9
Некоторое время назад…
Дарий:
— Ты выглядишь уж слишком недовольным, — хмыкнул я, вешая плащ на спинку кресла и проходя к письменному столу.
После тренировки приятно побаливали мышцы и подрагивал магический резерв, лишившийся половины своего запаса. Но это меня сейчас не беспокоило. Магия мне может пригодиться только часа через два. К тому времени резерв успеет восстановиться. Сейчас меня больше всего заботил Высший Визирь, который должен был вернуться из соседнего государства к вечеру. Ну и развалившийся на диване брат, который нервно покачивал ногой.
— Неужели правдивы слухи? — хмыкнул он, закладывая руки за голову.
— О чем?
— О девицах распрекрасных и участи, что им уготована тираном злым, — с кривой усмешкой протянул Лоренс.
— Когда ты начнешь уже говорить нормально? — вздохнул я, опускаясь в кресло. — Знаешь же, что терпеть этого не могу.
Брат улыбнулся, демонстрируя идеальные зубы:
— Да услышал тут, что фавориток ты своих замуж всех выдаешь. Даже золота теперь меньше берешь с их женихов. С чего такая щедрость?
— А то ты не догадываешься…
Меня порядком раздражали эти словесные игры, в которые так любил позабавиться младший брат. Раздражали потому, что чаще всего я оказывался в них втянут.
— Да знаю я, — он отмахнулся и привычным жестом перенес к себе с кухни кувшин с вином и два кубка.
— Сколько можно пить?
Мое недовольство потонуло в целой серии похмыкиваний и пожатий плечами. Будто Лоренс боролся с внутренним демоном, который говорил, что я прав. Но желание и привычка пересиливали.
— И тебе налью, не переживай. Нервы хорошо лечит, — проговорил наконец Лоренс, разливая ароматный напиток по сосудам. — С ним и решать проблемы проще. Уж ты мне поверь.
Хотелось было напомнить ему о том, как он после нескольких бутылей аролского полусухого телепортировался на соседний остров, соблазнил там парочку девушек, а потом бегал голозадый по пляжу от их мужей и отцов. Но в руке уже был зажат кубок с вином, а брат ждал от меня ответов.
Последние годы он не только бедокурил, но и интересовался положением империи, взвалил на себя часть дел. И мы взяли за правило обсуждать любую, даже мелочную проблему. Решение всегда легче находилось в разговорах и спорах.
— Да, за фавориток императора теперь плата уменьшена на целую треть. Сам же знаешь, что выкупить свободу такой женщины не всем по карману. А я должен быть уверен, что будущий муж моей воспитанницы сможет содержать ее и ублажать любым запросам.
— Это ты их просто сильно разбаловал, — ткнул в мою сторону сырной палочкой брат, развалившись на диване. Поднос с закусками завис над его грудью. — Но к чему такая спешка?
— Они очень своевольны, а я бываю вспыльчив и несдержан, — признание далось легче, чем я думал. — Остальные наложницы спокойно отнесутся к тому, что я никого в ближайшее время приглашать не буду. Эти же могут нанести визит без предупреждения.
— Ох, не веришь ты в себя, — рассмеялся Лоренс, принимая более удобное положение и размещая поднос с едой у себя на коленях. — Был сегодня у Наны. Все еще без сознания. Но лекари уверяют, что у них все под полным контролем. Девушка выживет.
