– П-шёл отсюда, наёмник!
Дружинные, даже отроки, редко уважают тех, кто служит за
деньги. Они считают, и не без основания, что наёмный воин рад переметнуться к
тому, кто больше заплатит. Волкодав себя к наёмникам не причислял никогда.
– Она не хочет с вами идти, – повторил он, не
двигаясь с места. Он успел присмотреться к державшему Ане и уже понял, что Боги
решили за что-то его наградить. Это был тот самый отрок, что замахивался на
старую Киренн.
Дальше всё происходило быстро. Много быстрее, чем можно про
то рассказать.
– Да сказано же тебе, пошёл… – досадливо прорычал
кто-то из них. Двое, не обременённые пленницей, разом ринулись на Волкодава,
выхватывая из ножен мечи. Венн вскинул руки навстречу опускавшемуся клинку
первого и одновременно пнул ногой в грудь второго, чуть-чуть замешкавшегося
впотьмах. Пинок был сокрушительный. Весной, в схватке с разбойниками на лесной
дороге, точно таким ударом Волкодав убил человека. Лучезаров отрок отделался
переломанными рёбрами и ключицей: венн всё-таки пощадил парня, исполнявшего
боярский приказ. Хотя и полагал про себя, что двадцатилетнему верзиле, в охотку
берущемуся за подобное, человеком уже не бывать. А значит, и цацкаться с ним
незачем.
Тому, что успел выхватить меч, повезло не больше. Его клинок
завершил свистящую дугу сверху вниз, но уже не по воле хозяина. Волкодав
заставил отрока сунуться носом вперёд и пробежать с разинутым ртом три лишних
шага, а потом с силой прянул назад, взяв его вооружённую руку в живодёрский
захват. Что-то влажно затрещало и подалось, распадаясь под его пальцами, меч
выпал наземь. Волкодав весьма сомневался, что эта рука, только что унижавшая
несчастную Ане, сможет когда-нибудь удержать хотя бы ложку.
Двое тихо покоились на лесной травке, сложенные, как
выразились бы веннские воины, в кучку. Третий не сразу и сообразил, что остался
один. Его сотоварищи даже не закричали, потому что такая боль не сразу
достигает сознания, – потрясённое сознание успевает милосердно погаснуть.
Ничего, ещё наплачутся, когда придут в себя и поползут искать помощи. Волкодав
шагнул к третьему, намереваясь и с ним поступить по справедливости, но тот
проявил неожиданную прыть. Выдернул из поясных ножен нож, покрепче ухватил Ане
и приставил лезвие к её почти обнажённому животу:
– Не подходи!
Волкодав и не подумал останавливаться. Когда ему было надо,
он умел двигаться быстро. Очень быстро. Он не сомневался, что успеет. Но в это
время на голову его противнику, словно молчаливая смерть, откуда-то сверху
беззвучно упал Мыш. Чёрные крылья залепили отроку глаза, острые зубы рванули
бровь, когти задних лапок прошлись по щеке. Парень издал какое-то блеяние и
отмахнулся ножом, но безнадёжно опоздал. Мыш исчез столь же мгновенно, сколь и
появился.
Волкодав одним прыжком покрыл три шага, отделявшие его от
сольвенна. Его левая ладонь выстрелила вперёд, разворачиваясь ребром, и с
хрустом размозжила отроку нос. Придись удар на полвершка выше да чуть
посильней, и не спас бы никакой лекарь. А так – ничего, отойдёт, только вот
смазливой рожей ему больше уже не выхваляться.
Ане, сбитая с ног, пыталась отползти прочь от побоища. У
страха глаза велики: она едва не сходила с ума и уже не знала, кого больше
бояться – троих насильников или телохранителя бан-рионы, искалечившего всех
троих. Когда Волкодав поднял её, она отчаянно забилась у него в руках,
обливаясь слезами и мыча что-то сквозь кляп.
– Сейчас развяжу, только не беги и не кричи,
хорошо? – сказал венн.
Девчонка, похоже, не услышала, и тогда он крепко встряхнул
её за плечи, так что голова мотнулась на шее. Он знал по опыту, что на
перепуганную женщину это действует лучше ласковых уговоров. И верно, взгляд Ане
обрёл осмысленное выражение.
– Всё, некого больше бояться, – проворчал
Волкодав, распутывая тонкий шнур у неё на запястьях. – Только тихо,
поняла?
Ане торопливо закивала. Глаза у неё всё ещё были величиной с
блюдце. Волкодав вытащил добротно загнанный кляп, и она задышала, точно
пойманная рыбёшка. Венн не очень ждал, чтобы она сдержала обещание, и был готов
ловить, если побежит, но девушка вскинула руки к лицу, поспешно отвернулась, и
её вырвало. Колени подламывались от пережитого ужаса, она хваталась за дерево,
чтобы не упасть. Волкодав откромсал у одного из похитителей клок от рубахи, дал
ей утереть рот. До неё, кажется, только тут как следует дошло, что бояться и
впрямь больше некого. Она вдруг уцепилась за венна и отчаянно зарыдала,
уткнувшись лицом ему в грудь и колотясь, словно в ознобе. Волкодав обнял её,
стал гладить ладонью мокрые от пота рыжие кудри. Чужая невеста. Кроткая,
ласковая, домашняя. Чуть не рехнувшаяся в лапах у троих стервецов. Сквозь
порванную рубашку Волкодав ясно ощущал жмущееся к нему тёплое тело, нежную,
едва прикрытую грудь.
– Плащ твой где? – спросил он негромко.
Воображение успело нарисовать ему пугающую картину: рано поутру болотные
вельхи, так и не дождавшиеся дочку домой, обнаруживают её мятый плащ где-нибудь
на кустах.
– У… у н-них он… – заикаясь, выговорила Ане.
Плащ действительно отыскался в сумке у одного из мерзавцев,
у того, которому Волкодав изуродовал руку. Отрок слабо застонал: венн без
большого человеколюбия, ногой, перевернул его на спину. Когда эти трое начнут
соображать, их жертва будет уже далеко.
– Всё здесь? – спросил Волкодав. – Булавка
там, платок, что ещё у тебя было?
Утирая льющиеся слёзы и судорожно кутаясь в плащ, Ане
кое-как сумела поведать ему, что её обидчики не только замели все следы
неравной борьбы на тропинке, но ещё и увели её далеко в сторону по ручью,
впадавшему в болото, – на случай, если пустят собак. Волкодав молча слушал
её рассказ, раздумывая, что делать дальше. При этом он вполглаза наблюдал за
Мышом, который упоённо носился над поверженными телами, на лету оскверняя
каждое по очереди.
– Тебя не хватятся дома, если до утра не
придёшь? – спросил венн наконец.
Тут бы ей соврать, что непременно хватятся, но она ответила
правду. Ей и раньше случалось, навещая Кетарна, оставаться у его доброй матери
на ночлег.
– Пошли, – сказал Волкодав и взял её за руку. Мыш
завис в воздухе, заглядывая ей в лицо, потом устроился у хозяина на плече.
Ане покорно поплелась за телохранителем, держась за его
ладонь и стараясь поплотнее запахнуть на груди рубашку и плащ. Плащ был толстый
и тёплый, но девчонку продолжало трясти. Волкодав, подумав, снял кожаную куртку
и заставил Ане в неё облачиться. Она подняла глаза и робко спросила:
– Мы теперь куда? К Кетарну?..
– Нет, не к Кетарну, – сказал Волкодав и увидел,
что она снова приготовилась испугаться. Делать нечего, пришлось объяснять, что
к чему. – Ты хоть знаешь, кто тебя тащил? – спросил он для начала.
