Кажется, у меня перехватило дыхание. Это точно нормальная реакция на человека?
Придворный чародей стряхнул пыль с тёмного плаща, расстегнул застёжку и передал вещь в руки служанки. Абель опомнилась, подхватила плащ и умчалась приводить его в надлежащий вид.
Пол поскрипывал под весом полуэльфа, пока он подходил ко мне. От его цепкого взгляда мне стало не по себе. Лишь когда аратэх недовольно на него заворчал, маг расслабился:
— Рад видеть тебя в сознании.
Это и все? Больше он ничего не скажет? Хотя чего я ожидала? О, Тартелия, какая же я дура.
Ката, видимо, почувствовав моё настроение, вскочила с кровати:
— Вам, наверное, поговорить надо. Не буду мешать.
Подхватив на руки возмущающегося котокроля, дриада выскочила в коридор и плотно прикрыла за собой двери.
Олан все так же стоял посередине комнаты. Молчал.
— Присядешь? — говорить почему-то было очень сложно, словно я вновь оказалась под действием яда и язык поворачивался с трудом.
Чародей мягко опустился на край кровати, как раз на то место, где до этого сидела моя сестра. По-прежнему молчал, лишь приподнял чёрные брови в вопросительном жесте, словно спрашивал: «Что ты хочешь?»
Взяв себя в руки и понимая, что другой возможности у меня может и не быть, выдохнула:
— Хотела поблагодарить тебя за спасение.
— Это было в моих интересах, — небрежно пожал плечами мужчина. — Всё-таки моя удача зависит от тебя.
— И больше никаких причин? — почему-то его заявление укололо намного больнее, чем я рассчитывала.
— А какие могли у меня быть причины? — хмыкнул он и отвернулся.
Вдох, Ева, вдох! Выдох.
— Мне жаль, что так случилось с Загом, — наконец, я смогла подобрать нужные слова.
Олан вздрогнул, как от пощёчины, не повернулся:
— Да, жаль. Он был верным другом.
— Он пытался помешать Ласе…
Не знаю, зачем я затронула эту тему, не знаю, зачем произнесла вслух имя его сестры. Хотя… Зачем себя обманывать? Знаю. Я вспомнила слова безымянной дриады о ране в душе. А такие раны вначале стоит вскрыть, выпустить гной, а лишь потом обработать и залатать. Такие раны очень болезненные, если их тронуть. Но лечение необходимо.
— Я знаю, — в голосе мага было столько боли, что я поддалась импульсу и положила ему руку на плечо.
Мужчина вздрогнул так, будто бы я его ударила, хотел отпрянуть. Но я сжала ладонь, пытаясь этим жестом его приободрить.
Только тогда Олан повернулся ко мне, заглянул в глаза, будто бы что-то искал:
— Произошло то, чего я боялся больше всего. Меня предали. Я не ожидал такого от сестры. Почему она?
— Она не хотела возвращения Тартелии, — я старалась объяснить её мотивы, но и не сделать в глазах брата великомученицей. Олану сейчас нужно понять, что он поступил правильно. — Это она увела ту дриаду в мой мир. Использовала какой-то артефакт твоего отца. Та девушка не смогла жить в моём мире и заключила свою душу в него, — я кивнула на браслет, который в реальности никогда не светился. — А потом Тартелия вернулась, появилась Фэатурнд и у Ласы созрел план, как избавиться от меня. Она говорила что-то о том, что Герой не должен быть связан с такой как я.
Насколько сильно бы я не пыталась, у меня не вышло выставить колдунью в чёрном свете.
— Но это началось задолго до того, как я стал Героем…
— Все из-за Тартелии.
— Вечно созидательные, — он опустил голову, зарылся пальцами в волосы. — Я потерял все, что у меня было. Даже удачу, и ту отобрали.
На последней фразе он криво усмехнулся. Я этого не видела, но почему-то знала, что все так и было.
— Если хочешь, — слова давались с трудом, — я могу разорвать наш контракт и вернуть её тебе прямо сейчас.
— Я лгал, — внезапно признался он. — Я знал, что вернуть тебя домой не выйдет.
— Тогда почему?
Олан убрал руки от головы, окинул меня быстрым взглядом:
— Потому что не хотел твоего ухода.
Его слова окатили меня ушатом ледяной воды и зажгли надежду. Я ведь верно его поняла?
— Ты мог просто это сказать.
— И ты бы осталась? — в его словах сквозила такая грусть. — Нет, не осталась бы. Ведь где-то там у тебя есть дом и семья.
— Больше нет, — теперь настал мой черёд отводить взгляд. — Я была там. Нашла способ пробраться. Меня не помнят. Меня не хотят помнить. Больше там меня ничего не держит.
— И что дальше?
Я пожала плечами:
— Буду искать место, которое смогу назвать домом. Где буду чувствовать себя собой, где окружать меня будут родные люди.
— Думаешь, такие места есть?
Хотелось сказать, что я уже нашла это место. Хотелось. Очень. Но было страшно.
— Уйдёшь, значит, — вздохнул Олан. — А знаешь, я тебя никуда не отпущу.
Лимит удивлений на сегодня был исчерпан. А маг тем временем продолжил свою речь:
— Никуда не отпущу свою удачу, которая свалилась на меня, как вторая Ночь Бурь.
Мужские руки неуверенно притянули меня к чародею, прижали.
— Я нашла свой дом.
Это было все, что я смогла в ту секунду сказать. Рядом с Оланом я чувствовала себя… уютно. А были это происки богов и их игры с судьбами Фэатурнд и Героя или нет — уже не так важно. Кажется, у нас получилось исполнить наши желания. А рана… Я обязательно её залечу. Не зря ведь с детства врачом хотела быть. Лекарем. У нас дома эта профессия называется именно так.
Эпилог
Ветер дул с моря, приносил капли и холод. Медленно подбиралась зима, протягивала свои длинный колючие лапы к миру, заявляла о своём восходе на трон.
Но те, кто находился на высокой скале, не обращали внимания на потуги стихии.
Да, тут было холодно, я куталась в длинный подбитый соболиным мехом плащ, но внутри все горело от эмоций. В этот день моя сестра выходила замуж. Именно сегодня судьбу Морена и Каты свяжут Тартелия и Марбат. И нам с Оланом придётся стать проводниками между миром людей и миром богов. Ох уж эти миры. Сколько их на самом деле?
Море вскидывало вверх волны, несло их на рифы, устилающие дно перед скалой, и разбивало, превращая в белую пену.
— Не замёрзла?
Я знала, что чародей стоит позади в десяти шагах. Для этого мне не нужно было поворачиваться. Я чувствовала его.
— Нет, тут очень красиво.
— Любишь море? — Олан приблизился, обнял.
В последнее время между нами творится что-то странное. В один день мы можем кричать друг на друга, срывая глотки, доказывая свою правоту в несуществующей мелочи, а на следующие сутки мило беседовать, обсуждая всякую ерунду.
