Носатый низко склонился перед магом. Только сейчас я разглядел, что верхняя часть его лица закрыта странной маской с большим выдающимся клювом, который я вначале и принял за нос. Ханшери кивнул в ответ и, оглянувшись, запустил по кругу магический щуп, от которого мне пришлось срочно прятаться за другим памятником, в темноте странно напоминавшим большой кукиш. Спустя пару мгновений ко мне присоединились остальные.
Тем временем Ханшери и носатый вступили в разговор. Точнее, говорил маг, а его собеседник только слушал и кланялся. Я навострил уши, но тускуланец поставил конус тишины, причем, очень хорошего качества. Мне удалось разобрать только то, что масочнику дают какое-то поручение — пойти туда, не знаю куда, и принести то, не знаю, что.
Наконец безмолвный разговор закончился. Ханшери передал носатому-клювастому небольшой флакончик. Тот вынул притертую пробку, и я уловил запах, приправленный щепоткой подозрительно знакомой магии.
— Это же мой эликсир, моя полихрения! — возмущенно прошептала Натация. — Ворюган!
Рассерженная, она даже попыталась скастовать какое-то проклятие, но мой хозяин вовремя остановил ее, схватив за руку.
Последний раз поклонившись и отдав честь на старинный манер, носатый заткнул флакон, спрятал его в карман широких штанов, над которыми колыхалась длинная рубаха навыпуск, и отправился к выходу. Ханшери пока остался на месте.
— За ним надо проследить! — выдохнула Натация.
Хозяин лишь молча развел руками. Сейчас он не мог создать самого простенького фантома, чтобы не выдать себя и не привлечь внимание тускуланца.
— Давайте я за ним схожу! — предложил свои услуги Сальешиш. — Я умею! А потом найду вас с помощью Такса!
Чернохвостая энергично кивнула в ответ. Рыжик ужом проскользнул между кустов и вскоре исчез за памятниками и склепами. При этом он действительно не поднимал шума, даже я почти перестал его слышать.
Ханшери, дождавшись, когда его подручный покинет кладбище, начал проводить какие-то странные манипуляции. Простучав камни пьедестала памятника, он телекинезом выдвинул один из них и положил в открывшуюся дыру небольшой сверток, который вынул из своего облегающего одеяния. Задвинув камень обратно, отряхнул руки и спокойно пошел по дорожке… прямо в нашу сторону!
Бежать было поздно, прятаться — негде! Я укрылся под кустом, готовый немедленно выскочить на помощь хозяину из засады, а вот Монбазору и Натации деваться было некуда. И тут черноволосая ведьмочка… просто заграбастала Пампуку в объятия и прильнула к его рту губами. Со свернутыми до предела аурами они и впрямь могли сойти за простую целующуюся парочку. По крайней мере, Ханшери бросил на них любопытный взгляд, но не задержался, прошел мимо.
— Он нас увидел, — печально констатировал Монбазор, когда тускуланский маг удалился, а Натация дала ему возможность перевести дух. — Наверное, нам не стоит продолжать слежку.
— Да, наверное, не стоит… — ведьмочка нарочито медленно приложила кончики пальцев к своим губам. От нее все еще продолжало тянуть одуряющим запахом белой мигрени. — Базз, ты такой умный, такой смелый, такой на… на… находчивый!.. Но ты совершенно не умеешь целоваться! Тебе жизненно необходимо больше тренироваться! Ты же сам видишь — этот прием может пригодиться в любую минуту!
И она немедленно перешла от слов к делу.
«Хозяин!!!» — немедленно взвыл я.
Он что, совсем забыл, как мы тесно с ним связаны? Ему-то ничего, он себе удовольствие получает, наслаждается моментом. А мой организм плющит и колбасит от столь интенсивных сигналов. Эмоции хозяина зашкаливает от выброса гормонов, а мои — от неразрешимой этической задачи, которую я не умею решать. Ну почему мой Учитель ничего не рассказывал мне о подобных ситуациях!
«Останови ее!.. Остановись сам!.. А как же Селия?!»
Единственное, что мне оставалось, — пытаться достучаться до его разума. Что я и делал без особой надежды на успех.
«Такс, ну я же не железный!.. И не деревянный! — наконец донесся до меня сквозь шум помех смущенный сигнал. — А Селия… пусть сегодня празднует диплом… Не говори ей!.. Она не узнает… Лучше покружи вокруг… подальше!.. Охраняй нас!»
Разочарованный, я еле слышно заскулил в ответ, но приказ был приказ. Слишком прямой и недвусмысленный, проигнорировать такой нельзя. Выбравшись из кустов, я затрусил по кругу, стараясь отстраниться от эмоций моего хозяина. Но тут же остановился: оказывается, мы были на этом кладбище не одни.
Гр-р-р! Вот правильно говорят: уж лучше одиноким быть, чем с кем попало!
«И чего тебе в могиле не лежится?! — раздраженно пролаял я. — Откуда ты снова взялся на мою голову, балахонистый?!»
«Чего кусаешься, зеленый?»
Из старого склепа с приоткрытой дверцей, не спеша, даже можно сказать — деловито, на дорожку выбрался зловредный кожух, тщательно отряхивая полы.
«Ну что, совсем собачья жизнь настала? А… шикарная чмарочка хозяина из семьи уводит?»
Ну, Мухтар неверный, ты сам напросился! В конце концов, хозяин приказал его охранять! Я молча пошел с места в атаку, на ходу прикидывая, стоит ли принимать боевую форму или незачем удостаивать этот мерзкий тулуп такой чести.
Увы, проклятый балахон не терял бдительности и прямо перед моим носом успел вскочить на крышу склепа. Отчего собаки не летают так, как птицы?
«Эй, зеленый, погоди собачиться! Да прости ты мою сволочную натуру!»
Доха (вернее — дох) так резко сменил тон, что я даже оторопел.
«Это я так язвлю. Не со зла, а только по привычке, из безысходности. Не ловится этот крокодил, хоть наизнанку вывернись и напополам разорвись! Слышь, зеленый! У меня к тебе деловое предложение будет. Я твоего хозяина с фифы сниму и задачкой отвлеку, а ты мне подгавкнешь, где надо!»
«Какой еще задачкой?! — насторожился я. — Хватит с тебя того, что целым отсюда уйдешь!»
«В крепость мне надо попасть, зеленый! Вот так нужно! — слетев со склепа и опустившись прямо перед моей мордой, балахонистый резко чиркнул рукавом по воротнику. — Самому мне туда не пролезть — больно узко. Из посторонних там никто не шастает, а стражника отлавливать — стрёмно!»
Я подумал… и согласился. А что еще мне оставалось делать?! Хозяина сейчас спасать надо, а со взятием крепости мы с ним что-нибудь придумаем!
МОНБАЗОР
Не знаю, не знаю, насколько Натация овладела высоким искусством целования… По мне, скорее, нет, чем да…
Но недостаток умения она с лихвой компенсировала избытком старания. Ее магическое поле было переполнено жизненной силой, которая витала вокруг меня, дурманя голову. Ее волосы источали дивный, пьянящий аромат. И сама она была такая…
Я даже не заметил, как оказался сидящим у подножья памятника, а у меня на коленях устроилась очаровательная волшебница. Держать ее в объятиях было восхитительно… но немного жестко. Не глядя, я высвободил одну руку и засунул ее за край пьедестала. Почти сразу же мои пальцы ухватились за что-то мягкое.
