Он мог бы задаваться этими вопросами вечность, но так и не найдёт ответов. Потому что необъяснимо, блядь.
— Блядь! Какого хера, Бес?! Какого, блядь?! — с силой ударил по стволу дерева, и с веток посыпались уже пожелтевшие листья. — Что с тобой такое? Эта девчонка не просто мысли твои заняла. Она тебя собой пропитала. Отравила разум. Что за одержимость? Как мне от неё избавиться?
Сев на землю, выдохнул. Надо собраться и вернуться домой. Посмотреть, как она там. Что делает, чем занята? Ждёт его? Или спряталась в своей комнате и плачет? Из-за котёнка этого или из-за него? А может, из-за Нура? Может, он ей нравится? С ним, с Шахом, она только ради денег. А Нур вызвал её улыбку. Секретничала с ним. В объятия его приняла. Беслана она так не обнимала. На него даже смотрит через раз. И не в глаза. Будто отвратителен ей.
Нужно с ней помягче. Как-то на уступки пойти, что ли… Хотя бы попытаться. Девчонка же не виновата, что у него в башке дикая пляска личных дурных демонов.
Надо попробовать.
— Шах? Это ты? — дёрнулся, когда услышал позади до жути знакомый голос, но удержался, чтобы не повернуться. — Ну надо же… Сам Шах пожаловал на наше место. Мы целый год не виделись. Ну, привет, что ли?
Он не ответил. Не о чем с ней говорить. Даже голос её противен. Знал бы, что она появится здесь, не приехал бы.
— А я вот пришла… Гуляю здесь часто. Тебя давно не видела. Как ты? — она присела рядом, будто так и нужно. Словно они старые-добрые друзья.
Бес не отодвинулся. А стоило бы. Чтобы запахом её ядовитым не дышать. Раньше он вызывал дрожь в руках и сердце, а сейчас только отвращение вызывает.
— Чего тебе, Кира? — её сейчас хотел бы видеть меньше всего.
— Я скучала. Очень. Знаю, что совершила ошибку, но что теперь об этом говорить? Знаешь, а ведь я так и не вышла замуж. Не вышла, Беслан. Тебя так и не смогла забыть. А ты не пришёл. Даже не попытался всё изменить, вернуть меня. Так, словно тебе было плевать. А я тоже гордая, ты же знаешь. Вот и маемся теперь оба. Ты ведь поэтому сюда пришёл? Не можешь забыть? Не можешь шагать дальше? И я не могу… — коснулась его руки, и по телу прошла дрожь. Только не та, забытая, болезненная, что раньше. Другая. Ничего общего с прежней не имеющая.
Молча отдернул руку, встал и направился к байку.
— Беслан? Ты куда? Шах! — она вскочила за ним. — Ты что? Так и не простил меня? Да я же тебя ждала всё это время! Целый год ждала, Беслан! А ты как был… — дальше он не слышал. Рёв мотора заткнул её, и стало гораздо легче. Теперь он, по крайней мере, знает, куда ему нужно.
* * *
Она уснула на диване, свесив одну руку вниз. Осторожно поднял, положил ей на живот и застыл, когда она что-то прошептала. Прислушался, но слов не разобрал. Присел рядом.
— Тата.
Приоткрыла глаза, сонно моргнула.
— Беслан? — выдохнула еле слышно, а у него глотку стальными щупальцами сдавило, не продохнуть. От одного имени. И вроде бы ничего такого, а его клинит. — Ты пришёл? Я там ужин… — попыталась встать, но он уложил её обратно, с трудом переборол желание лечь сверху и содрать с неё одежду. Сейчас некстати будет. Совсем. — Там курица с картошкой и…
— Помолчи, Тат. Давай тихонько посидим, ладно? — приподняв её, усадил к себе на колени.
— Беслан? Что происходит? — зашептала испуганно, вглядываясь в его глаза. — Что с тобой?
— Я же сказал, помолчи. Я хочу посидеть в тишине, — зарылся пальцами в её волосы, чуть потянул на себя. — Лучше поцелуй меня. Давай.
Тата потянулась к нему, но Шах сжал пальцы, оттягивая её голову назад. Недовольно нахмурилась, снова дёрнулась к нему навстречу и поморщилась от боли. Собрал волосы у корней, оскалился, но девчонка не остановилась. Схватилась за его руку, с силой отбросила её и, обняв за шею, коснулась своими губами его.
— Не надо. Не отталкивай. Я хочу успокоить тебя, — прошептала и снова поцеловала. И снова. Даже несмотря на то, что он не отвечает.
— Как же ты меня успокоишь, а? Что ты можешь, девчонка? Мм? — схватив её за шею и вдыхая запах яблочного шампуня. И затрясло как больного. Дыхание нахрен спёрло.
— А ты доверься и узнаешь, — улыбнулась, поглаживая его бороду, играя с ней и вызывая мурашки на коже. Мурашки, блядь! — Просто доверься мне. Я не сделаю тебе больно.
Поверил. Поверил и пропал в ту же минуту. Потому что больше не мог сопротивляться…
* * *
— Мы уже так долго едем. Выехали ещё утром, а сейчас уже почти вечер. Несколько городов проехали… И зачем нам тёплые вещи, которые ты взял?
Шахбулатов плавно повернул руль и, выехав на грунтовую дорогу, остановился.
— Почти приехали, потерпи.
Протянул руку к заднему сидению, достал какой-то шарф.
— А это ещё зачем? — покосилась на яркую тряпку, и внутри что-то едкое всколыхнулось. Откуда у него этот шарф? Другая девушка забыла?
— Я его взял в твоём шкафу. Ты даже не знаешь, какие у тебя есть вещи? — отвечает на мой немой вопрос с нескрываемой насмешкой. Что такое? У меня был настолько красноречивый взгляд?
— Я другое спросила…
— Но подумала ведь не о том, о чём спросила? — снова усмехнулся, а я подумала, что улыбка ему очень идёт. Даже шрам становится менее устрашающим. И глаза светлеют.
Вот только притягательная улыбка служит обманкой. Потому что в это время он мысли мои читает.
— Я не думала ни о чём таком… — чувствую, что начинаю краснеть и тороплюсь перевести разговор в другое русло. — Так зачем тебе шарф?
Он складывает шарфик в несколько слоёв и тянется с ним к моему лицу. Я же, отпрянув назад, вопросительно смотрю на него.
— В чём дело, Тата? Не веришь мне? Боишься? — одна его бровь ползёт вверх — та, которую рассекает шрам. Интересно, откуда он у него?
Я робко пожимаю плечами. Что тут ответить? Я знаю Шаха не настолько хорошо, чтобы в каком-то незнакомом, безлюдном месте позволить завязать себе глаза.
— Значит, не доверяешь всё-таки. Но просишь меня, чтобы доверился тебе. Так?
А вот это вообще нечестно. Я сама не знаю, что на меня вчера нашло. Будто помешалась на какое-то время. Мне так хотелось унять собственную боль, что я перенесла это чувство и на него. Или, быть может, я сейчас просто нахожу себе отмазки, чтобы влюбиться в Шаха? Вот это совсем никуда не годится. Нельзя, Тата, нельзя.
