– Я перед тобой в долгу.
– Если ты воспринимаешь это как долг, то ты его давно погасил, – Кален сложил руки на груди и нахмурился будто в шутку. – Или ты забыл, сколько раз спасал меня? Но лично для меня это не долг. Я просто…
«Не мог иначе».
– В том, как сложилась твоя судьба, не всегда была твоя вина. Один раз ты уже все потерял. И я не хочу, чтобы потерял вновь.
Тревис отвернулся. На глазах выступили горькие слезы. Ему удалось спрятать их до того, как они могли быть замечены.
– На этот раз не упусти все. Шесть лет – не такой большой срок. Сможешь начать жить заново.
– Родители пытаются договориться, чтобы меня отпускали домой раз в месяц на выходные.
– Все не так плохо. Я бы даже сказал, что все хорошо.
Тревис кивнул ему, и на этом разговор зашел в тупик. Пары слов Калена, его ломающегося немного детского голоса и якобы случайно брошенных взглядов хватило, чтобы заставить Станли чувствовать себя неловко.
– Знаешь, может, ты и похож на своих родителей, но все-таки… Одновременно с тем – нет. Это сложно объяснить. Особенно отличаются ваши характеры.
– Ну конечно. Он не всегда зависит от генов.
Кален ощутил неподъемную необходимость найти тему для разговора. Слишком много слов вертелось на языке, слишком много мыслей – от глупых до безумных и непристойных – не давало ему покоя. Выбрать одну из них было для него все равно что прокрутить барабан. А там уже надеяться на удачу. В этот раз она его подвела:
– Это правда, что я нравился тебе до того, как ты все вспомнил?
Вновь Тревис уставился на него.
– Так, ладно, тупой вопрос, – Кален чувствовал, как буквально горит от стыда. – У нас осталось мало времени. Поэтому…
– Я не уверен в том, что ты мне после…
– Стой. Подожди секундочку. Нет. Стоп. Стоп!
Кален не мог понять, чего стыдился больше: услышанного или своей дурацкой реакции. Как там обычно реагировали герои в подростковых сериалах? Не отводя глаз, смотрели на собеседника, смущенно опускали взгляд и принимали решение. Кален был почти уверен, что если хотя бы попробует взглянуть на Тревиса, то вспыхнет быстрее спички, вымоченной в керосине.
– Я не уверен в том, что ты мне после всего пережитого поверишь, но… я тогда сказал глупость. Это была неправда.
От схлынувшего жара Кален едва не упал со стула.
– Ну да, я так и подумал.
– Ты расстроен? Ты весь красный.
Тревис приблизился к нему. Он не знал, но в комнате слежения полицейские встали одновременно с ним, поглядывая на дверь и готовые прибежать на помощь в любой момент.
– Вовсе нет, даже рад, – пролепетал Кален. Тяжело притворяться, что все хорошо, когда хочется провалиться сквозь землю. Он не понимал, почему так происходит.
– Ты держался до этого за живот. Тебе плохо? Сегодня жарковато…
– Я же сказал, что все хорошо!
Дверь распахнулась и ударилась о стену. В комнату залетел полицейский и усадил Тревиса на его стул.
– Хоулмз, встреча окончена.
– Д-да, вы правы.
Он поспешил удалиться, не оглядываясь.
– Стой! – крикнул ему Станли. Рука на плече вцепилась в него сильнее.
Кален остановился в шаге от выхода и обернулся.
– Ты простишь меня?
– Я могу простить тебя, но не смогу забыть.
Тревис сжал губы от досады. Он не смел просить о большем, но проклинал тот день, когда их с Каленом дружеские отношения были потеряны из-за взмаха ножа.
– Мы еще увидимся?
– Ты бы этого хотел?
Неловкое томительное молчание.
– Увидимся, – наконец ответил ему Кален.
– У вас все? – поторопил их полицейский. – За тобой уже приехали, Станли.
На мгновение сердце Калена пронзила боль разлуки.
«Почему это так беспокоит меня?»
Чтобы подавить это чувство, он хладнокровно напомнил себе о том, кто перед ним. Не сработало, и в противодействие этой попытке пришел отпор в виде осознания, что он больше не может злиться. Время выветрило из него все, что сбивало его с толку, и не имело больше ценности.
– Нет, еще кое-что. Кален, мои слова не всегда стоит воспринимать всерьез. И не все они правдивы. Надеюсь, ты поймешь.
Мираджейн усмехнулась:
«Надеюсь, то, что он имеет в виду, будет взаимно. Или уже?..»
