– Смогу.
Он усадил ее на подоконник. Баюн засеменил к балкону, братья последовали за ним.
– Ты хочешь меня о чем-то попросить? – спросил Кощей.
– Если в мамином саду остались цветы мальвы, принеси их мне. Я сделаю для тебя все, что угодно.
– Это из-за нее? – Кощей обернулся. Руслана смотрела им вслед, прислонившись к оконной стене. Она выглядела болезненно, и он только сейчас обратил на это внимание. – Она украла ноги у Таи, хотела жить ее жизнью.
– Если бы она этого не сделала, мы бы с ней никогда не встретились. Поэтому…не вини ее. Она оживила меня, когда я стал каменной статуей из-за проклятия Ягини. Я обязан ей жизнью, душой и телом. Это…трудно объяснить.
Берендей заметил на лице брата усмешку.
– Верно. Ты раньше никогда не пытался рассказывать мне о своих чувствах к женщине. Я знаю, о чем ты говоришь. Я тоже обязан Тае. Она спасла меня от чар Яги, пожертвовав собой. Ее жертва вышла случайной, но я верну ее к жизни. Даже если это будет стоить судьбы всего Залесья.
Берендей хмуро улыбнулся. Его брови часто застывали в одном положении, ведь с самого детства он привык прятать эмоции глубоко в душе.
– Привези цветы мальвы, – напутствовал он брата.
Они вышли на балкон. Баюн увеличился и лег на лапы, чтобы Кощей мог залезть на него. Так царевич и сделал.
– Я хочу, чтобы ты знал, – Кощей сжал жесткую шерсть кота, и посмотрел на Берендея, – я прощаю тебя. Хоть ты никогда не извинялся передо мной за то, что сговорился с Вурдалаком, я знаю, ты этого не хотел. И те годы, что мы мучились вдали друг от друга, сполна окупили твою вину.
– Спасибо, Кощей.
4
Баюн унес Кощея вдаль, а Берендей вернулся к Руслане. Она вновь забралась к нему на спину, и он понес ее в зал с картинами.
– О чем вы говорили?
– Попросил его помочь мне кое с чем.
– С чем же?
– Любопытство до добра не доводит, – Берендей взглянул на нее, поймал ласковый усталый взгляд. Он не сердился на Руслану, и с каждой секундой чувствовал неотвратимость чего-то зловещего.
– Тогда куда ты меня несешь?
Берендей свернул к лестнице, поднялся на самый высокий этаж. Толкнул узкую дверь, повернулся боком, чуть присел, и только тогда смог пройти в комнату.
Она была заставлена множеством мольбертов, но каждый из них был закрыт покрывалом. В сундуке неподалеку лежали краски. Руслана похлопала царевича по плечу.
– Хочу посмотреть поближе.
Берендей подносил ее к мольбертам, а она стягивала покрывала. На одной картине красовался натюрморт, на другой она видела пейзаж, на третьей – портрет женщины.
– Кто это?
– Людмила.
Руслана пригляделась. Телосложением Людмила не вышла: полноватая, коренастая, но вместе с тем невероятно женственная. Добрые большие глаза, мягкая улыбка маленьких пухлых губ, прямой нос, наливные, как спелые яблоки, щеки.
– Я представляла ее по-другому.
– Здесь она еще здорова. Через два месяца после портрета болезнь забрала ее формы, она была похожа на скелет и не могла шевелиться, – Берендей поднял покрывало и накрыл портрет. – Она была моим лучшим другом. Может, даже единственным во всем Залесье.
Руслана указала на мольберт в середине комнаты.
– Там, наверное, кто-то очень важный?
Берендей поднес ее к мольберту, сам снял покрывало.
– Что? Почему здесь пусто? – возмутилась Руслана. Она надеялась увидеть самого важного человека в жизни царевича. – Я думала, что здесь будет портрет твоей мамы!
Берендей сдул пыль с бумаги, пожелтевшей от времени.
– Портретов матери у меня много. Они в правой части мастерской, – сказал он. – Здесь я хотел запечатлеть ту, кого буду любить, – царевич посмотрел на Руслану. – Это место – твое.
Руслана растерялась. Ее болтливость куда-то исчезла, тело дрожало, а в глазах стояли слезы.
– Вот, что значит быть для кого-то важным, – пробормотала она. – Я никогда такого не чувствовала.
Глава 19. Братец-лягушонок [2]
Долго ли, коротко ли, явился Иван к болотам. Прицелился он хорошенько и выстрелил. Улетела стрела за камыши, да там и сгинула. Искал Иван стрелу до самой ночи, а нашел плачущую Василису.
Обратилась она в человека, и держала теперь в руках тельце братца-лягушонка. Пробила стрела его сердце. Извинялся Иван, сколько мог, да все без толку – брата любимого Василисе не вернуть.
Исчезла она из его жизни на многие годы. Корил себя Иван за неосторожность, пока сил хватало. Искал встречи с любимой, да так она и не пришла. В последний раз пришел Иван на болото, оставил Василисе весточку, и ушел с разбойниками куда глаза глядят.
Нашла Василиса его послание, бегала по лесу, искала, но не нашла. Решила она, что не судьба им с Иваном быть вместе. Смирилась с тем, что теперь нет ее брата в живых, а родные болота покинула, с родителями не попрощавшись.
Задумала Василиса мир повидать. Забрела в одну деревеньку, подружилась с местными, да стала туда приходить. В скором времени заселилась в один из домов на окраине, и стала жить как человек, пока в ее избу не нагрянули разбойники. 19
1
Победа Ягини ознаменовалась громким хлопком дверей. Она отпила вино, вызывающе посмотрела на Вурдалака.
– Тебе меня не победить. В игре людьми я намного опытнее.
– Я и не собирался, – ответил он. – У всякого терпения есть конец. И мое – на исходе. Я спрошу тебя только один раз, поэтому подумай, прежде чем ответить.
Вурдалак облокотился на стол. Яга поиграла вином в бокале, размышляя. Все Залесье было в ее власти. Она знала об истинных чувствах царевича, догадывалась о своих, но власть отдавать не хотела. Ее никогда не мучила совесть до этого года. Узнав, что она все время измывалась над невиновным Кощеем, Ягиня почувствовала стыд и злобу. Злилась она на саму себя за недальновидность, стыдилась своих жестоких поступков перед царевичем. Но перед остальными жителями Залесья виноватой она себя не считала.
– Спрашивай, – благосклонно сказала она.
– Завтра должен состояться ритуал. Мой брат женится, чтобы остановить проклятье. Я хочу своими глазами увидеть, как он борется с ним при помощи мертвой девки, – Вурдалак хищно осклабился. – Но я не могу заявиться туда без прекрасной спутницы. Пойдешь ли ты со мной на свадьбу?
– Неужели тебе нужно мое согласие? – фыркнула Ягиня. – Верни мне мои вещи, и я пойду с тобой куда угодно. Это платье жутко неудобное. К тому же юбка мне нравится больше.
– Жабы принесут их, – Вурдалак отдал команду. – Ты все еще любишь Кощея?
