«Не многого ли ты хочешь?»
«А проклятье само себя не снимет, царевич. Выбирай: жена или твои сомнения?»
Понимал сейчас Иван, что хорошо Ягиня зубы заговаривала.
Привели его сапоги к замку Кощея. Увидел царевич разруху, раскрытые врата с коршунами и дыру в высоких черных стенах.
Он вошел во двор, миновав распахнутые ворота. В этот раз коршуны застыли, как игрушки со сломанным заводным ключом. Осмотрев следы, оставшиеся в земле от стоп Лихо, Иван повернулся к колодцу.
– Что произошло? Скажи мне.
«Лихо здесь побывало. Разворошило все, что под руку попалось, пока Кощей не закрыл замок щитом. А потом появился нездешний юноша и прогнал Лихо», – рассказала леди-колодец.
– Нездешний – и поборол великана? – Иван-царевич хмыкнул.
«Этот юноша выглядел необычно, похож на Таю».
– Ты говоришь об Избранной?
«Значит, ты уже о многом наслышан. Так ступай же, догони того юношу. Выведай все про Лихо. Залесье не будет ждать вечно».
Иван вспомнил, как серый волк застыл, словно каменное изваяние. Незнакомец так и не рассказал ему о своем секрете.
– Куда он ушел? – спросил он.
«К Лешему в Густую рощу».
– Значит, они друг с другом повязаны, – решил Иван. – Спасибо за помощь, колодец. С меня причитается.
Не успела она ответить, как он ловко развернулся и шагнул прочь на семь миль.
Глава 3
1
Глаза Водяного заслезились. От хранилища душ он ожидал темноты, но никак не сияющих облаков. Все вокруг походило на сахарную вату: стоило им с Майей сделать шаг, как ноги тут же обвивало косматое нечто, словно пробуя на вкус.
– Это место так и должно выглядеть? – спросил он, посмотрел на Майю и прищурился. Ее волосы все еще белели, причиняя боль его неискушенным глазам.
За годы, проведенные в темных недрах Тихого омута, Водяной привык видеть то, что неподвластно обычным людям. У него даже развились особые способности, что позволяли ему временно видеть сквозь туман. Но на них уходило слишком много сил в последнее время.
– Да, – ответила Майя. – Это место, из которого невозможно просто так забрать душу. Любой попавший в Затуманье обычно остается в нем до конца своих дней.
– Ладно, хватит болтать, – отмахнулся Водяной. – Скажи, как найти Домового.
Майя поджала губы. Она могла помочь ему в поисках друга, но в таком случае нарушила бы неписанные законы хранилища.
– Что ты знаешь о Домовом? – спросила Майя. – К душе ведут путеводные нити, но они показываются только тем, кто что-то знает о ее владельце.
Она посмотрела под ноги Водяного: зеленые нити с ростками цветов подобно вьюнку тянулись сквозь облака. Она видела и другие нити: оранжевые, красные, синие и голубые. Лишь одна из них выделялась среди общей картины: золотая прямая линия аккуратно пряталась под стопами Майи. Если бы Водяной смог это увидеть, он наверняка понял бы, что с ней водить дружбу опасно. Опаснее, чем попасть в желудок к туманному червю.
– Ну, он рыжий, – Водяной аристократично откинул руку и загнул палец, – еще он обижен на мать и отца, хочет найти дядю и передать ему слова матери. Он труслив, но стал моим первым другом. Нужно что-то еще?
– Присмотрись к окружению: ты увидишь нити. Они приведут тебя к шару с душой.
– Так просто?
– Это только начало. Тебе нужно сначала найти хранителя.
– Что это? – Водяной приподнял тонкую почти невидимую бровь. Рыбы часто пощипывали волоски, пока он спал в омуте.
– Он охраняет души. Если сможешь его убедить, он позволит тебе забрать шар. Но будь готов к цене, она может оказаться выше, чем ты можешь себе представить.
– У тебя это врожденное? – спросил Водяной, насмешливо оглядывая Майю.
– Что?
– Ты пытаешься запугать меня еще с того момента, как нас съел червь. Почему? – он подошел к ней ближе и посмотрел сверху в глаза. – Чего ты боишься? Или…может, ты что-то защищаешь?
Она взглянула на него исподлобья:
– Я защищаю тебя. И себя.
– От чего?
– От смерти.
Водяной ткнул Майю пальцем в лоб. Ее голова забавно качнулась, а брови наморщились.
– Если мне суждено умереть, ты вряд ли сможешь меня защитить. Тебе сколько, двенадцать? Тринадцать? Сама еще малявка, кого ты там защитить собралась?
Она не ответила ему. Майе хотелось, чтобы его слова были правдой, но на самом деле единственным ребенком здесь был он.
2
Водяной шел, вглядываясь в перья облаков: едва видимая зеленая нить петляла, запутывая, и он остановился на перепутье.
– Ты не говорила, что будет такое, – почти жалобно сказал он.
– Я говорила, что будет нелегко, – Майя равнодушно прошла мимо, поглядывая на него. – И что ты будешь делать?
– Можно как-то найти правильный путь?
Майя качнула головой.
– Ты так и будешь спрашивать меня обо всем? Я же малявка! Вот сам и разбирайся.
– Ты обиделась? – Водяной фыркнув, засмеявшись. – Брось.
– Мне не так уж нужно искать его душу, – ответила Майя, – поэтому думай сам.
– Дай хотя бы подсказку!
Она нехотя приложила руку к сердцу и посмотрела Водяному в глаза. У него скрутило живот, но он выстоял, чтобы не выглядеть трусом перед Майей.
– Сердце – все, что тебе нужно. Оно подскажет.
– Ты издеваешься? – возмутился Водяной.
Майя и глазом не моргнула.
– Попробуй хоть раз не задавать вопросов, а помолчать и прислушаться, – сказала она.
Водяной недовольно поиграл желваками. Он и так молчал много сотен лет, изредка ругаясь с Русалкой, а теперь ему буквально затыкали рот. С недовольным видом он скрестил руки, закрыл глаза. Из тьмы воображения он увидел Домового: он улыбался и благодарил Водяного за то, что он отмыл с его лица грязь. В тот день Водяной впервые столкнулся с чужой благодарностью.
Люди, проходившие мимо Тихого омута, дали Водяному прозвище. Чертенок. Иногда он подкрадывался к берегу, прячась в камышах, чтобы послушать, что говорят о нем путники. Они пугали Чертенком из Тихого омута своих друзей, жен и детей. Сами же дети спорили, кто из них сможет зайти так далеко в озеро, что наткнется на Водяного. Никто из них не ожидал встретить его, но стоило им увидеть его желтые светящиеся глаза в темноте, как с визгом и плачем дети разбегались по лесу.
Домовой тоже испугался его, но, скорее, с непривычки. Водяной почувствовал слабую пульсирующую боль в груди. Он открыл глаза: нити под ногами стали похожи на вздутые зеленые вены. Одна из развилок расширилась, и он подумал, что нужно следовать по ней.
