И Берендей лег рядом с ней, чтобы она смогла уцепиться за его загривок. Затем поднялся, чувствуя, как Русалка лежит у него на спине и обнимает за шею.
Медведь посмотрел на брата, отчаянно нуждающегося в помощи, затем на выход, зияющий огромной дырой в стене.
— Ты и сам сможешь справиться, — сказал Берендей, — не вини меня.
И унес он Русалку за пределы замка до того, как Кощей успел что-то ему сказать.
«Нет… нет-нет!» — думал Кощей, испытывая ужас. Он чувствовал в Лихо магию, которая обычно исходила от Яги, и понимал, к чему приведет его проигрыш.
Лихо шло к колодцу. Оно пришло за Таей. И оно не оставит ее в живых. Собрав силы в кулак, Кощей закричал. Крик придал ему уверенности и зарядил выносливостью. Лихо молотило по щиту, тогда как царевич вышагивал из ямы, в которую его вогнало чудовище.
— Я же сказал прочь! — глаза Кощея вспыхнули синим огнем. Пламя охватило и его самого, и куполообразный щит.
Лихо ударило по преграде и опалило руки. Оно взревело от боли и, пошатнувшись, отступило на несколько шагов.
— Никогда не появляйся в моем замке! Прочь! — Кощей повторял это до тех пор, пока великан не отошел в лес.
Из последних сил царевич использовал магию и щит накрыл весь замок. Кощей вернулся к колодцу, едва волоча ноги, и опустился на его край.
— Тая… ты в порядке? — спросил он.
В ответ услышал лишь злобное шипение и увидел красные глаза возлюбленной. Кощей почувствовал поражение. Лихо вернулось к щиту и пыталось пробить его, с разбега ударяясь плечом и головой. Замок и землю встряхивало.
— Если это и значит умереть, — сказал Кощей, протянув руку в колодец, — то я не готов к этому. Слишком рано. Рано для тебя, Тая, и рано для завершения нашей истории.
Он взглянул на свое отражение: черных волос становилось все меньше. Близился час расплаты, и теперь Кощей не хотел покидать свое бренное тело.
«Только не в так глупо…»
* * *
Берендей бежит в лес. В голове только одна мысль — нужно спасти Русалку любой ценой.
— Медведь… глупый… — шепчет она. Он ощущает, что ей больно: его поясница болит, а ноги едва слушаются. — Отвези меня к Тихому Омуту.
— И чем это тебе поможет? — говорит Берендей, огибая овраг. — Ты ведь теперь человек.
— Знаешь… я ненавижу воду, — признается Русалка. — Она приносит только страдания. Озеро — это клетка, где я вынуждена была жить, пока не встретила тебя. Ты… был единственным, кто отнесся ко мне не как к монстру.
— Кем были другие?
— Рыбаки, мельники, охотники… все пытались выловить меня и съесть, ведь я рыба.
— Ты не рыба.
— Но и не женщина… — Русалка обнимает Берендея крепче, и он чувствует, что она дрожит, словно от холода. — На самом деле я вышла из омута, чтобы найти тебя. Чтобы посмотреть тебе в глаза и послушать твои глупые оправдания. Я думала, что ты все еще тот мальчишка, что дрожит при виде русалки. Хотела тебя напугать и посмеяться, а потом потребовать, чтобы ты показал мне ваш мир…
Берендей останавливается и стискивает зубы: его тело пронзает боль, скручивающая каждую мышцу до судорог. Так действует призыв Ягини. Но теперь он не может повиноваться ей, ведь у него появилась новая хозяйка. Пока он не двигается, сопротивляясь проклятью, его лапы покрывает каменная корка.
— И почему из всех, кто пытался со мной разговаривать, я запомнила только тебя? — спрашивает Русалка. — Почему ты стал тем, без кого я не могу добраться до омута?
— Потому что, — с трудом раскрывая пасть отвечает Берендей, — ты и я — связаны. Наши судьбы — единое целое. Мы оба звери.
Он слышит тихий смех Русалки и ее прерывистое дыхание над ухом.
— Кажется, в вашем мире это называется «комплимент»? Я никогда не слышала ничего приятнее.
Берендей движением пальцев разрывает корку на лапах и стремглав бежит к омуту. У его берега он останавливается.
— Опусти меня в воду, — просит Русалка.
— Ты утонешь. Я не могу.
— Я не утону. Я получу свой хвост, а ноги вернутся к хозяйке.
Берендей заходит в озеро по грудь. Русалка осторожно плюхается с его спины в воду. Она чувствует, как приходит спокойствие и уходят беды. Русалка закрывает глаза и расставляет руки в стороны.
Вместо ног у нее появляется хвост. Русалка погружается под воду и, всплывая, прыгает, словно дельфин.
— Берендей! — радостная она подплывает к медведю. — Я снова могу двигаться и не чувствую боли!
Царевич не отвечает: он сидит в воде, повернув лапы ладонями к морде. Его тело застыло, обратившись в камень, а из глаз ушла жизнь.
Глава 19
Я долго блуждала во тьме. Казалось, что прошла вечность, а за ней еще одна. Мысли выскакивали из головы так же быстро, как появлялись.
«Что со мной будет?»
«Я умру?»
«Как долго…»
Слова Кощея вспомнились мне с трудом. Он просил трижды позвать его по имени, чтобы он услышал и пришел на помощь. Неужели вот оно — чувство умирания? Я растворялась в сознании, сознание растворялось в темноте и меркло, словно выключался старый телевизор. Белая вспышка в виде звезды в середине экрана — и все. За занавесом ничего нет.
«Кощей… — позвала я. Голова заболела от напряжения, словно намекая «перестань, не думай, не пытайся избежать своей участи. — Кощей. Кощей!»
Я не могла открыть рот, но я все еще управляла мыслями. И где, если не там, нам суждено встретиться, чтобы попрощаться?
Я уже видела его на белоснежном поле, где не было ничего, кроме света; где Кощей говорил мне бросить все и бежать, оставить его на погибель. Я выбрала его, чтобы не потерять любовь, внезапно ворвавшуюся в жизнь. Или по какой-то другой причине?..
«Тая, я слышу тебя, — отозвался царевич, — как ты себя чувствуешь?»
«Я не знаю. Хочу увидеть тебя, но не вижу, хочу услышать, но ты только в моей голове. Хочу обнять, но между нами невидимые стены…»
Кощей не ответил на мои слова. Я почувствовала, что задыхаюсь. В горло попала вода. Отплевываясь, я пыталась заставить себя правильно двигаться, но тело тонуло из-за приступа паники.
«Великая Тая, спасительница Залесья, утонула в грязном колодце», — мрачно пошутил наташкин голос.
Я закрыла глаза и сдалась. Что бы ни говорил Кощей, что бы я ни думала о себе, во мне не было никакой силы. Я даже не смогла удержаться на плаву в колодце. Какая ирония.
— Тая! — голос Кощея эхом ворвался мне в голову. — Тая, очнись!
Я сплюнула воду и закашлялась, опираясь на локти. Кощей постучал меня по спине, чтобы облегчить страдания, а я все не могла остановиться. Носоглотку щипало и раздирало от боли, легкие горели и воздуха не хватало.
