— Не время ссориться, ведьмы, — голос мертвеца прозвучал, как удар хлыста. — Нужно найти его и допросить.
«Допросить? Он что, инквизитор? — Слава плотно стиснул зубы и зажал рот руками. — Какие инквизиторы? Но тут двуглавая ведьма… ничего не понимаю».
Сколько бы он ни ломал голову, мозг все равно отказывался принимать увиденное за реальность. Просто дурной сон, кошмары, которые Славе не снились уже так давно, что он забыл, каково это — бояться спать в темноте и постоянно включать ночник.
— Если мы его не найдем, я отделю твою голову от моего тела! — заявила Юда.
— Да делай, что хочешь! — не выдержала Вила. — Надоела!
Вслушиваясь в их перепалки, Слава не заметил, как что-то потянуло его за рукав. А когда повернул голову, было уже поздно.
Розочка, заблеяв, тряхнула головой, и колокольчик на ее шее сиреной зазвенел по хлеву.
* * *
Если бы они встретились пять веков назад, до того, как Кощей погиб, Берендей обнял бы брата и подержал бы за плечо мощной рукой. Они ладили в детстве. Может, не так хорошо, как могли бы, но…
Берендей считал младшего брата виновным в расколе семьи. И вот теперь, стоя на родной земле, он чувствовал злобу, тогда как Кощей — сожаление.
— Что ты делаешь в моем замке? — спросил Кощей.
— Эта земля принадлежит мне по праву старшего наследника, — сказал Берендей.
Кончик его носа болезненно сжало. Медведь неловко пошевелил им, чтобы прогнать наваждение.
— Никто, кроме меня, не может претендовать на эту землю, — сказал Кощей. — Она защищена от жалких предателей.
— Ты вынудил нас с братом так поступить.
— Каким же образом?
— Ты забрал у нас землю, на которой мы прощались с матерью.
— Отец дал всем право выбора. Каждый из вас мог забрать Тихую рощу, но вы взъелись на меня из-за собственной жадности, — Кощей взглянул в колодец на Таю, неустанно пытающуюся допрыгнуть до него. — Однако без вашей с Вурдалаком подлости я бы не встретил… ее, — он вздохнул.
Берендей присмотрелся к брату: ссутулившиеся плечи, выпирающий из-под ткани позвоночник — при жизни он был чуть плотнее. Но тогда у Кощея не было белых прядей. Сейчас волосы на его висках казались белым золотом.
— Ты всегда был слаб, — сказал Берендей. — Неуверенный жалкий мальчишка, — он побежал на брата, желая боднуть его мордой и столкнуть в колодец.
— А я ведь любил тебя, — сказал Кощей. Берендей спешился, удивившись его признанию. — Ты был мне другом и соратником. Я не смеялся над тобой, как братья, из-за того, что ты вышивал. Помнишь?
— Помню, — нехотя признался медведь.
— Ты был примером для подражания. А затем ударил в спину, — Кощей посмотрел в глаза брата и холодно добавил: — Ты так и не ощутил на себе настоящее предательство. Ты не раскаиваешься. Но на моей земле ты мне ничего сделать не сможешь — она ответит за меня.
Кощей указал костлявым пальцем на лапу Берендея. Тот склонил морду и увидел, что на ней появился каменный слой.
* * *
Теперь ее душа приняла в себя голос леса и Кикимора стала сердцем Великого Дуба. Все, кто жил в Залесье, должны были слышать ее зов.
«Великое зло надвигается, — песнь полилась через лес в порывах ветра, в шуршании листвы и даже в каплях дождя, — Густой роще нужна помощь в бою. Отзовитесь, сыны и дочери Залесья!»
Так Кикимора повторяла раз за разом, пока не услышала тоненький голосок. Он показался ей смутно знакомым, и она прислушалась. Сила дуба переплеталась со всем лесом: широкими корнями он связывался с другими деревьями, а они в свою очередь — друг с другом.
«Мама! — звал голос. — Мама, мне нужна твоя помощь!»
Кикимора почувствовала, как екнуло сердце: звал Домовой. Она с трудом сдержалась, чтобы не попытаться разорвать установленную с дубом связь.
«Домка, я слышу тебя, — сказала она. — Что случилось?»
«Мы попали на поляну пропавших детей! Нас сейчас разорвет на части!»
Кикимора растерялась. Впервые в жизни она не знала, что нужно делать, чтобы помочь своему мальчику. Но поблизости с сыном она почувствовала тепло: оно пульсировало маленькой тепловой точкой.
«Кто ты?» — послала сигнал Кикимора.
«Я Майя», — ответил ей детский голос.
«Майя, ты рядом с поляной пропавших детей. Ты сможешь помочь моему сыну?»
«Что я получу взамен?»
Вопрос застал Кикимору врасплох. Она почувствовала, словно оказалась в прошлом, когда Яга задала ей тот же вопрос перед побегом — Кикимора просила сестру не рассказывать ничего родителям и прикрыть ее перед ними.
«Я — голос леса. Я дам тебе все, что пожелаешь, только спаси его», — клятва далась Кикиморе с трудом.
«Запомни свои слова, — сказала Майя, — когда-нибудь тебе придется их исполнить».
* * *
Домовой первым разжимает пальцы. Тот, кто сильнее всего боялся, хочет рискнуть, чтобы у его друга был шанс спастись. Но Водяной не отпускает его руки.
— Хватит! — кричит Домовой. — Перестань пытаться удержать меня, просто пусти!
— Нет! — отвечает Водяной. — Если мы поддадимся им, то все будет кончено! Они сожрут нас, если мы будем бояться. Это всего лишь испытание!
— Откуда тебе знать? Мои руки сейчас оторвутся!
— Не ты один страдаешь! — рявкнул Водяной. — Мы так далеко зашли, чтобы сдаться без боя?!
Домовой проникается словами друга. Его пальцы выскальзывают из рук Водяного, ведь в отличие от второго, его руки потеют.
— Прощай, — говорит Домовой и их откидывает в разные стороны в густой туман.
Водяной открывает глаза. Он лежит на спине, а вокруг мелькают красные огни. Он приподнимается на локтях, но не видит ничего дальше своего носа. Пощипывания кожи продолжаются, но Водяной, отряхиваясь, встает на ноги. Его сила воли неподвластна тварям Затуманья.
— Домовой! — зовет Водяной, озираясь. Он складывает руки рупором и вновь зовет друга. В ответ ему — тишина.
— Ну, черти, сами напросились, — говорит Водяной. Его желтые глаза сменяют цвет на красный, и он становится похож на двуглазый маяк: блеск виден даже сквозь туман. — Верните его, а не то покажу вам, что значит Водяному мешать!
Словно в ответ на его угрозу раздается крик. Слишком высокий для Домового, но не девичий. Пока кто-то кричит, Водяной бежит. Звук исчезает, и тут же появляется в другой стороне. Водяной несколько раз попадается на эту уловку, но вовремя останавливается.
Он замечает следы, которые может видеть только при волшебном зрении. Очертания маленькой ноги отмечены золотыми блестящими искрами — похоже на магический отпечаток.
Водяной решает пойти по следам. Крикун в тумане пытается сбить его, но мальчик больше не попадается на этот трюк. Он выходит на холм и видит на нем Домового, лежащего без сознания.
