Лепреконы, даже будучи ранеными, как Шера Бег, могут быстро передвигаться большими скачкáми. Когда Шера Бег обнаружил, что выходы из замка перекрыты новой волной мохрявок из второй, только что прибывшей стаи, он бросился к сторожевой башне и стал подниматься на верхнюю площадку.
Шера Бег мчался так быстро, что оторвался от своих преследователей. Несколько мгновений он стоял на вершине башни, на головокружительной высоте, совсем один, освещённый лунным светом, а снизу доносился глухой гул, словно к нему летел огромный рой рассерженных пчёл. Вскоре Шера Бег услышал топот сотен лап: это поднимались по лестнице мохрявки.
Шера Бег лихорадочно метался вдоль зубчатых стен на верхней площадке башни словно загнанная в угол крыса. Он перегнулся через стену и глянул вниз в поисках какого-нибудь стебля плюща или вьюнка, по которому можно было бы спуститься вниз. Но на стенах башни не было ничего, кроме покрытого изморозью камня, гладкого, как стекло!
Обезумев от страха, Шера Бег судорожно искал пути отхода. У этого негодяя больше не было никакого оружия. Кинжал выбили у него из рук, деревянную лавку ему пришлось бросить в зале, и теперь у Шеры Бега оставались лишь голые когтистые лапы, да и те были повсюду искусаны мохрявками.
Нет, мне совсем не жаль Шеру Бега (ну разве что совсем чуть-чуть), а вам? Разве он не заслужил такой участи? Уверен, вы скажете, что заслужил.
Затем на площадке башни появилась первая мохрявка, за ней по лестнице поднимались остальные, а в это время другие мохрявки перелезали через зубчатые стены на верхнюю площадку башни. (Но как, скажите на милость, они смогли найти на гладкой каменной кладке стен башни что-то такое, за что можно было зацепиться когтями? Я не знаю. Возможно, они-таки нашли стебель плюща.)
Отбиваясь из последних сил, Шера Бег шаг за шагом отступал к доске – к той самой доске, которую приказал установить этим утром для расправы над нашими отважными гномами.
Теперь всё было кончено, и Шера Бег знал это. Он вскочил на доску, сделал несколько шагов и с отчаянным воплем бросился вниз. Шера Бег барахтался в воздухе, словно летучая мышь с переломанными крыльями, ветер свистел у него в ушах, а его отчаянный вопль зловещим эхом прокатился по замку. Вниз, вниз, вниз, вниз, всё быстрее и быстрее! БАБАХ!
Таким был конец Шеры Бега, и я считаю, что ему досталось по справедливости!
А это означает, что и моя история тоже подошла к концу. Все лепреконы, выжившие в этой страшной битве с мохрявками, убежали – или, точнее, ускакали, – в лес; они скакали много миль до самых Вересковых холмов. Думается мне, что даже там они не остановились, потому что с того дня во всём огромном Боландском лесу никто и никогда ни разу не видел, не слышал и не почуял ни одного лепрекона.
Вы наверняка обрадуетесь, узнав, что Хэл О’Хобб, Лобхоб и все остальные гномы вышли из темниц замка целыми и невредимыми, хотя им потребовалось несколько месяцев, чтобы вернуться в прежнюю форму, а Шмелепузу понадобился для этого почти год, но я рад сообщить вам, что теперь объём его талии стал таким же, как прежде.
Чихун получил пожизненную пенсию и стал одним из самых состоятельных гномов в поселении. Лупи Лупило бросил работу полицейского, но я думаю, что теперь в Боландском лесу уже нет полицейских, и знаю наверняка, что в здании тюрьмы сейчас хранятся дрова для «Гордости Боланда».
Что же касается железной дороги, то она была полностью восстановлена. Каждый год станции окрашивают свежей краской, и гномы даже учредили приз за самую ухоженную станцию и окружающий её сад (Шмелепузу ещё ни разу не удавалось выиграть этот приз).
Видели бы вы эти нарядные и ухоженные клумбы с яркими цветами, разбитые вдоль платформ, на которых в обрамлении тимьяна и ароматных фиалок растут примулы и колокольчики. Но больше всего вы будете поражены тем, в каком образцовом состоянии содержится железная дорога: на всём пути от Боландского берега до шахт вы не найдёте между шпалами ни единого ростка щавеля или крапивы.
Мне говорили, что теперь мохрявки время от времени тоже ездят на поезде, потому что Хэл О’Хобб постановил, что отныне любая мохрявка может пользоваться Боландской железной дорогой совершенно бесплатно.
А морозными зимними вечерами, когда в небе кружатся снежинки, а над тёмным Боландским лесом носятся холодные ветры, гномихи усаживают своих гномят у очага и рассказывают им историю о том, как давным-давно один несчастный билетёр, который не умел считать, одержал победу над Шерой Бегом и его шайкой разбойников.
Ходят слухи, будто Лобхоб подумывает о том, чтобы отказаться от пара и перейти на дизельное топливо. Возможно, это всего лишь слухи, но, как я уже говорил, Лобхоб – очень умный гном, поэтому я уже ничему не удивляюсь!
Об авторе
BB («Би Би») – литературный псевдоним Дéниса Джеймса Уоткинса-Питчфорда, выдающегося британского писателя, художника-иллюстратора и натуралиста.
Денис Уоткинс-Питчфорд родился 25 ию-ля 1905 года в деревне Лампорт графства Нортгемптоншир в центральной Англии в семье приходского священника. Он был слабым и болезненным ребёнком и поэтому воспитывался дома, хотя его брат-близнец Роджер ходил в школу. Благодаря этому в детстве и юности Денис много времени проводил на природе, гуляя по окрестным лугам и лесам с сачком для ловли бабочек, удочкой или ружьём и занимаясь рыбной ловлей, охотой и рисованием с натуры. Любовь к природе и привычку внимательно наблюдать за ней писатель пронёс через всю свою жизнь; они красной нитью проходят через все его книги, каждая из которых начинается с эпиграфа-приглашения разделить с ним радость созерцания природы – изречения, которое писатель увидел на одном старом надгробии: «Чудо жизни, её удивительная красота и сила, её формы, цветá, свет и тени – вот что я вижу. Взгляни и ты, покуда длится жизнь».
В возрасте пятнадцати лет Денис Уоткинс-Питчфорд поступил в Нортгемптонскую школу искусств, затем обучался в Королевской академии искусств в Лондоне, после чего на протяжении 17 лет работал преподавателем в школе Рагби в одноимённом городе графства Уорикшир, прежде чем полностью посвятил себя литературной деятельности.
Когда Денису было четыре года, в его жизни произошло событие огромной важности, определившее всю его дальнейшую судьбу. Однажды, летним вечером, в детской комнате на втором этаже деревенского дома, где жила его семья, он увидел настоящего гнома, и с тех пор непоколебимо верил в существование маленького народца – так в Англии называли гномов, эльфов, фей, домовых и других сказочных существ. В возрасте 36 лет он написал одно из величайших произведений о гномах в английской литературе – эпическую сказочную сагу «Вверх по Причуди и обратно» (оригинальное название – «The Little Grey Men»), которая в 1942 году была удостоена медали Карнеги, старейшей и самой престижной награды за лучшее литературное произведение для детей, и стала классикой детской литературы. (Для сравнения: повесть Джона Р. Толкина «Хоббит, или Туда и обратно», номинированная на медаль Карнеги в 1937 году, так и не получила эту награду, уступив первенство другому литературному произведению.)
