«А что, если он в самом деле купил его? Чепуха, документы
оформлены на имя Полины, и, продай она дом, таких документов у нее просто не
могло быть…»
— Слушайте, вы скажете наконец, кто вы такой? —
разозлилась я, чувствуя, что мое положение выглядит весьма шатким. — Или
надо на всю улицу «караул» кричать?
— А это зачем? — искренне удивился он.
— Затем, — передразнила я. — Собралась
немного пожить на природе, вдруг вламывается какой-то псих, распахивает окна,
без спроса бродит по всему дому да еще дурацкие вопросы задает.
— Какие это дурацкие вопросы я задал? — вроде бы
обиделся он. — Я тоже хотел поближе к природе, и все такое… Заглядываю в
комнату, а здесь ты…
— Зачем вы в комнату заглядывали? — теряя
терпение, рявкнула я.
— Как зачем? Дом осматривал. Первым делом прошел в
кухню, а холодильник битком забит. Конечно, здорово, что меня так встречают, но
это наводит на кое-какие мысли. Вот и решил в комнатах посмотреть, а здесь ты
лежишь…
— Я здесь лежу на законном основании, — рискнула
заявить я. — А вот по какому праву вы в мой холодильник заглядываете, так
и не объяснили.
— Стоп, — поднял он руку. — Тебя как зовут?
— Полина, — ответила я, прикусила губу, с трепетом
ожидая, как он воспримет данное известие. Если он знаком с настоящей Полиной, я
должна была сообразить это раньше и придумать какую-нибудь историю: она моя
подруга, а у меня скоротечная чахотка, и до зарезу необходим свежий воздух…
— Полина… — Он вроде бы насторожился, физиономия
приобрела насмешливое выражение, брови вновь поползли вверх, потом он с
чувством поскреб затылок и вдруг спросил:
— Ты что, подстриглась?
— Я? — Я схватилась рукой за волосы и только тогда
вспомнила, что действительно подстриглась. — Только вчера сделала стрижку
и еще не привыкла, — сказала виновато.
Парень хлопнул себя ладонями по ляжкам, засмеялся и сказал:
— Извини. Не узнал тебя. Татьяна всегда говорила, что
вы похожи и прически одинаковые… Теперь и сам вижу: ты в самом деле копия
Танька.
«А это еще кто?» — чуть не брякнула я, но спохватилась и
решила выяснить по порядку.
— Слушайте, вы кто? Между прочим, в пятый раз
спрашиваю.
— Я Лешка, — осчастливил он, радостно
улыбаясь. — Лешка Савельев. Приехал за бабками…
— За чем?
— За бабками, за деньгами, если тебе так проще… Ну, а
Танька ключ дала, чтоб я не в гостинице маялся, а здесь культурно
отдыхал. — В доказательство он извлек из кармана ключ и протянул мне. Ключ
от английского замка и даже в точности на таком же колечке, как мой
собственный.
— Так вы здесь в командировке? — решив подступить
с другого бока, задала я вопрос.
— Ну… можно сказать и так. Один козел деньги задолжал,
вот я и приехал…
— А Танька — это…
— Твоя сестра, — вытаращил он глаза. Вот так раз,
я и не подозревала, что у меня, то есть у Полины, есть сестра.
— А… — Я попыталась продемонстрировать свой горячий
энтузиазм:
— Вы, значит, Алексей, Татьянин муж?
— Ну… я бы не стал называть это так… — едва заметно
поморщился он. — Не люблю торопить события…
— Отлично. Я рада. Я всегда рада родственникам. —
Я вновь села в постели и попросила:
— Если тебе не трудно, подожди меня в кухне. Заодно
поставь на плиту чайник, выпьем кофе.
— Ага, — кивнул он и исчез за дверью, тщательно ее
прикрыв.
— О, черт, — пробормотала я, вскочила, торопливо
оделась, пытаясь при этом решить, что делать с неожиданно свалившимся на голову
родственником. Я понятия не имею, где живет Татьяна и чем занимается, а что,
если она тоже приедет, надумав навестить муженька? Помилуй меня, Боже… С другой
стороны, это единственная зацепка и единственные люди, которые знают Полину и,
возможно, даже подскажут, где ее стоит искать…
Я прошмыгнула в ванную, умылась, взглянула на себя в зеркало
и, мысленно перекрестившись, пошла на кухню. Чайник на плите весело фыркал, а
родственник, насвистывая что-то до боли знакомое, готовил бутерброды с
ветчиной. Получалось у него ловко, я имею в виду свист, немного поднапрягшись,
я узнала бессмертную «Раз пошли на дело я и Рабинович…»
— О-о-о, — закатив глазки, пропел родственник,
демонстрируя радость от встречи со мной. — Классно выглядишь. Хоть Танька
почти что жена мне, должен с прискорбием сообщить: она тебе в подметки не
годится.
— Вот так ей и скажи, когда вернешься, — с
усмешкой посоветовала я.
Он кисло улыбнулся:
— Не люблю женщин обижать. Женщина — существо тонкое,
хрупкое, а такие слова больно ранят. Так что я лучше тебе скажу, а ей промолчу.
— Мудрый ты парень, — пришлось согласиться мне. Мы
устроились за столом и чинно выпили по чашке кофе. Сидящий напротив тип
производил впечатление законченного придурка: хитро мне подмигивал и скалил
зубы с громким «хык-хык».
Коротко стриженный, причем волосы на его голове отрастали
как-то не правильно — каждый волос в свою сторону, цвет их я определить
затруднялась, скорее шатен, чем брюнет, приплюснутый нос, выдвинутая вперед
челюсть, отсутствие мысли в глазах, а на широкой ладони с неровно обрезанными
ногтями татуировка «Леха», причем все буквы одинаковой величины. Он ухватился
за чашку, и рука стала больше напоминать кувалду. Приятный парень, и имя
подходящее.
— Ты надолго? — кашлянув, спросила я.
— Сюда или вообще?
Умно спросила, умно ответил.
— В наш город.
— А… ну, это как получится. Говорю, дело у меня. Один
козел бабки должен и третий месяц ни гугу, падла. Звоню ему, звоню, мне это
надо? Потом вообще бегать от меня затеял, животное. Приехал сегодня, сразу к
нему, а баба его мне и говорит: «Его нету». Прикинь? Был и весь вышел, одним
словом. Ну, я бабе его натурально все объяснил, кажись, прониклась. Поймаю эту
заразу, ноги выдерну, ей-богу. Из-за этой падлы в такую даль пришлось тащиться.
— Какую даль? — поинтересовалась я.
— Как какую? — удивился Леха. — Казань это
что, совсем под боком? Может, для кого и близко, а для меня далеко.
Транспортные расходы и все такое, придется гаду раскошелиться.
— А много он тебе должен?
