– Отмотать время назад, – с болью призналась она.
– Ничем не могу помочь.
– Прекрасно.
– Послушай, вопреки твоим мыслям, ты ничего мне не должна. – Он склонил голову к плечу. – Я понимаю твои чувства…
– Не смей! Не смей читать меня словно раскрытую книгу. – Адель попятилась. – И засунь свою чертову жалость…
– Так вот что, по-твоему, движет мной? – Он выгнул брови. – Жалость?
– Я не бедная голодающая девчушка, которую постоянно нужно спасать!
Встретившись с ней взглядом, Исайя произнес:
– Знаю. Ты одна из самых сильных женщин, которых я встречал.
Адель смахнула злые слезы.
– Ты должен был прожить другую жизнь.
– Прости, но не тебе это решать.
– Вот и отлично! Потому что с меня хватит. – С этими словами она направилась прочь из комнаты. Лучше бы Адель дала волю эмоциям и накричала на него; бросалась всем, что попадется под руку, или же просто разрыдалась. Любое действие было предпочтительнее тихого горя и чувства вины. – Хватит…
– Подожди! – Исайя вынырнул перед ней. Схватив Адель за плечи, он развернул ее и прижал к двери. – Решим все сейчас.
– Ты уже придумал, как вернуть время вспять?
– Мои действия никогда не были продиктованы жалостью. И ты это знаешь.
– Как скажешь.
– Просто подумай. – Исайя надавил чуть сильнее. – Пожалуйста.
– Я навсегда останусь перед тобой в долгу.
– Мне этого не нужно.
– Достаточно. У нас полно работы, пора возвращаться в Шу. – Адель покачала головой. – Я велела ведьмам закончить оружие до рассвета.
– Посмотри на меня, – произнес он и, когда она послушалась, продолжил: – Помнишь, ты как-то спрашивала, почему я здесь, с тобой? Ты знаешь ответ, просто подумай.
Ее безразличный взгляд блуждал по лицу Исайи, словно ища подсказки.
– Так почему, Адель?
– Без понятия.
– Это не так.
В ее глазах вдруг промелькнула тень понимания, и они расширились.
– Ты ведь не хочешь сказать… – выдохнула она.
– Хочу.
– Исайя…
– Я бы никогда не стал прикасаться к тебе и тем более целовать, если бы…
– Не испытывал ко мне чувств, – закончила она повисшую в воздухе фразу.
– И это тебя пугает? – осторожно произнес он.
Адель определенно не была любовью с первого взгляда, и даже не со второго. Но чем дольше Исайя находился рядом с ней, тем сильнее проникался симпатией, которая незаметно для него самого переросла в нечто большее. Поначалу он собирался скрывать свои чувства, уверенный, что сейчас они неуместны, но продолжать это не имело смысла. Если позволить Адель сейчас уйти, она снова закроется в себе и будет страдать от бессильной злости и чувства вины, а он бы очень этого не хотел.
Исайя не представлял, что именно Адель чувствовала к нему, но отчаянно надеялся: она не сочла их близость за обычное развлечение или способ отвлечься от ужасов умирающего мира. Они достаточно долго держали друг друга на расстоянии вытянутой руки, присматривались и притирались, чтобы испортить все неправильными выводами.
Адель открыла рот и закрыла его, явно не находя слов.
– Ты ничего не должна отвечать, – поспешно заверил Исайя. Сердце сжалось. – Я лишь пытаюсь объяснить, что дело совсем не в жалости.
– Нет.
– Что «нет»?
– Это меня не пугает, – прошептала она.
Чтобы осознать смысл слов, понадобилось несколько секунд. Тревога сменилась облегчением: Адель не отвергла его робкой попытки открыться.
– Хорошо, – Исайя кивнул.
– Но как же я на тебя зла.
– С этим я справлюсь, – он улыбнулся.
Адель провела кончиками пальцев по его щеке.
– Я что-нибудь придумаю.
– О чем ты?
– Неважно. – Приподнявшись на цыпочках, она оказалась так близко, что их носы соприкоснулись. – Я не хочу продолжать этот разговор.
– Тогда чего ты хочешь? – его голос предательски надломился.
– Покажи мне…
– Что именно?
– Ты уже доказал свои чувства, теперь покажи мне их.
Произнося каждое слово, губы Адель касались его собственных, одаряя невесомыми поцелуями. Исайя шумно вдохнул, не в силах совладать с эмоциями, и отстранился. Одного взгляда было достаточно, чтобы убедиться: он понял все правильно. Аккуратно расстегнув пуговицу на вороте рубашки Адель, он взялся за вторую, третью…
– Подними руки, – приказал Исайя, и когда она подчинилась, плавным движением стянул рубашку.
А потом…
А потом в этом мире не осталось ничего, кроме них двоих.
* * *
Первое, что ощутила Адель, вернувшись в Новый Шу, – приближение Луки Драгомира. Замок волшебниц был высоко в горах, и силовой импульс Инкарната Черной дыры его не достигал, но в городе чувствовался вполне отчетливо. Воздух стал тягучим, словно кисель. Тело наполнили знакомая тяжесть и дрожь в костях, а все инстинкты вопияли об опасности. Но Лука был еще далеко. Ему понадобится день или два, чтобы добраться до границы Лунного королевства, где он и встретится с Адель.
На крыльце она остановилась, не спеша входить. Голова гудела от беспокойных мыслей, на душе скребли кошки, и больше всего на свете хотелось взвыть от беспомощности.
Колдовской огонь, освещавший двор по ночам, окрашивал Тишину в зеленые тона, и от этого она казалась еще более зловещей. Близилась полночь, город давно спал, и только в окнах их дома горел свет. Бросив взгляд на дверь, Адель вздохнула. Она не представляла, как посмотрит в глаза Джентльменам и господину Бартоломью, когда те узнают о новой сущности Исайи, которая страшным проклятием останется с ним на сотню лет. Они ожидали, что, став человеком, их друг вернется к прошлой жизни, а вместо этого их ждет встреча с королем ведьм.
– Мы не должны сообщать им сейчас, – произнес Исайя, словно прочитав ее мысли. Остановившись на верхней ступеньке, он задумчиво наблюдал за ее сомнениями.
– Во-первых, твой правый глаз намного темнее обычного, они сразу заметят, – ответила Адель. – А во-вторых, Малахия и Инкарнаты планет почувствуют изменения в твоей магии и потребуют объяснений.
– Парням скажем, что виной всему Гнилость. Она влияет на Землю, а вместе с ней и на меня. С королем и остальными я все улажу, о них не волнуйся.
– Предлагаешь соврать?
– Да.
– Хорошо, – она кивнула.
– Тогда покончим с этим. – Исайя взял ее за руку и, увлекая за собой, открыл дверь.
