Сет, похоже, разрывался между злобой и восхищением. Друзья Коко встали по обе стороны от нее.
– Мы победили, – твердо произнесла Олли. Вода стекала по ее лицу, как капли дождя. Оттаявшие глаза ярко сверкали. – Коко победила. Убирайтесь отсюда.
– Народ, – встрял Брайан с присущей ему практичностью, – не обращайте на него внимания. Он просто придурок, который хотел нам напакостить, но ничего не вышло. Кто-нибудь знает, где тут у них огнетушитель?
Коко ожидала, что Сет разозлится. Однако его лицо стало совершенно бесстрастным. Это отчего-то напугало ее намного сильнее.
Потом он вдруг отвесил им старомодный поклон, который в его исполнении выглядел совершенно непринужденно. Сет сверкнул глазами и улыбнулся им своей волчьей улыбкой.
– До новых встреч, – сказал он и исчез в клубах дыма.
В комнате и так уже было нечем дышать, поэтому ребята поспешили выскочить в коридор. Но в последнее мгновение Коко успела оглянуться на зеркало и увидеть, как призраки на другой стороне растворяются, превращаясь в дым. На их лицах читалось облегчение.
«Спасибо», – произнесла Гретель одними губами и растаяла в лучах света.
19
Олли, Брайан и Коко нашли огнетушитель как раз в тот момент, когда мистер Адлер, громко топая, взбежал по лестнице. Мама Коко и Уилсоны влетели на второй этаж вслед за ним. Папа Олли увидел огнетушитель, выхватил его у Брайана и принялся заливать горящий пол и занавески. Мистер Уилсон присоединился к нему со вторым огнетушителем в руках, а через несколько напряженных секунд заработала противопожарная система, обливая всех водой с потолка.
Когда огонь погас, на несколько секунд воцарилось молчание.
От дыма и бессонной ночи у Олли, Брайана и Коко слезились глаза. Ребята кашляли, стоя посреди комнаты и не зная, что сказать.
– Что случилось? – спросил папа у Олли.
– Мы услышали пожарную сигнализацию, – без запинки соврала та, продолжая кашлять, – и побежали наверх. Вы все так крепко спали… Но ничего страшного. Брайан бойскаут, он нашел огнетушитель. Ничего страшного не случилось. Ничего страшного. – С каждой секундой она бормотала все более бессвязно, пока вдруг не заплакала, кинувшись на шею папе. Отец слегка озадаченно заключил ее в объятия.
– Коко, – спросила ее мама, – что у тебя с губой?
Та облизнула ссадину, оставшуюся после удара об дверь.
– Да так, – отмахнулась Коко, – упала. Мы с Брайаном вместе упали.
У него тоже была разбита губа.
Мама недоверчиво приподняла бровь.
– По дороге в туалет, – продолжила сочинять Коко. – Мы, э-э, поскользнулись.
Брайан нервно кивнул.
– Ладно, – спокойно сказала мама. – Но надо обработать рану. – Она обняла Коко и Брайана.
За окном над горой Хемлок уже поднималось солнце. Все и впрямь закончилось. Они победили.
Она победила.
Олли отстранилась от папы, вытирая слезы.
– Не знаю, как остальные, – заявила она, – но я хочу поехать домой сегодня же. Простите. Ночь была… странная. Я хочу домой. – Олли бросила извиняющийся взгляд на Уилсонов, но те ее даже не слушали. Они осматривали спальню, причитая над разбитым стеклом и копотью, оставленной пожаром.
– Ладно, – сказал мистер Адлер, с тревогой глядя на Олли. Она была белая как мел, а щеки блестели от слез и талой воды. – Ты уверена, Оллиненок?
Олли кивнула.
– Тогда пойдем собираться, – объявил ее отец.
Олли, Брайан и Коко поспешили собрать вещи.
В тот же день они вернулись в Яйцо, без сожалений покинув особняк Хемлок, как только откопали Сузи и дождались, пока снегоуборочные машины расчистят дорогу. Ни мистер Адлер, ни мама Коко не возражали против отъезда.
– Мне снились странные сны, – сказал мистер Адлер дочери. – Будто ты пропала, и я никак не мог тебя найти. – Он помотал головой. – Это было ужасно. Наверное, виновата погода. Ну и холодная же выдалась ночь!
– Да уж, – вздрогнув, согласилась Олли. Сев в машину, она с облегчением прикрыла глаза. Коко и Брайан последовали за ней. Когда машина выехала с парковки, Олли спросила:
– А можно дома мы испечем вафли?
– Конечно, – ответил ее отец.
По пути домой ребята заснули в машине. Уже в Яйце они с трудом разлепили глаза, чтобы умять вафли, и сразу же расползлись спать по кроватям и диванам. Проваливаясь в сон, Коко услышала голос своей мамы:
– Бедные дети. Похоже, этот странный день на лыжной базе оказался для них настоящим стрессом.
«Ты даже не представляешь, мам», – подумала Коко.
Выспавшись, они проснулись и как следует поужинали, а потом расположились на креслах-мешках в комнате Олли, чтобы доесть яблочный пирог.
– Но… – жалобно произнесла Олли, – я все равно не понимаю. Получается, вся эта история про кости была…
– Не то чтобы ложью, как мне кажется, – закончила за нее Коко. – Скорее, отвлекающим маневром. Уловкой, как в шахматах. Ее просто… казалось, очень настойчиво нам подсовывали, как приманку. Все эти сны про кости Гретель, Гейб, который тоже рассказывал про них. Но только Гейб подчинялся Человеку с улыбкой на лице. Можно ли было верить его словам? А потом я подумала про мир по ту сторону тумана. Помните? Сет использовал пугала, существовавшие в обоих мирах, чтобы дверь между ними не закрывалась. Но, Олли, в тот раз тебе удалось вернуть нас домой, потому что книга под названием «Замкнутые пространства» тоже существовала в обоих мирах. И тут я подумала: а что, если есть еще вещи, которые открывают дверь между мирами и не дают ей закрыться? Почему это обязательно должны быть Гретель и ее кости? Почему, например, не Олли и ее часы? Я была не уверена насчет огня, но решила, что можно попытаться зажечь лампы, потому что, когда Олли прошла через зеркало в первый раз, по обе стороны горел огонь.
– Ого, – восхитился Брайан. – ЧР, это было гениально!
– ЧР? – не поняла Коко.
– Ты Черный Рыцарь, – торжественно объявил Брайан. – Победила верхом на черном коне!
Коко улыбнулась.
– И правда.
– Надеюсь, с ними все хорошо, – тихо сказала Олли. – С Гейбом, Гретель и остальными. Надеюсь, огонь их освободил.
– Думаю, так и было, – ответила Коко.
– Вот и славно, – кивнула Олли.
Все помолчали. Потом Брайан спросил:
– Не хотите завтра покататься на лыжах? Можем просто пойти на Большую чашу. – Так называлась местная лыжная трасса. Она была небольшой и уютной.
– Почему бы и нет, – ответила Коко. После прошедшей ночи ее уже не пугали лыжные склоны. – Только не бросайте меня, договорились?
