– Не ходи за мной, – прошептала она между всхлипами. – Эта лампа, – она дернула подбородком, указывая на масляный светильник, – надеюсь, сейчас загорится. Не дай ей погаснуть.
Брайан уставился на ее покрасневшее от слез лицо. Коко ответила ему взглядом, полным решимости. Во время шахматной партии Брайан доверил ей свою жизнь. Но теперь игра была другая.
Хотя чем-то она все равно напоминала шахматы.
Брайан молча забрал часы и кивнул.
Коко повернулась к Гейбу.
– Если ты когда-то был человеком, – тихо и торопливо произнесла она, – если в тебе было хоть что-то хорошее, ответь мне: у Олли есть спички, верно?
Гейб уставился на нее с виноватым видом, а потом кивнул.
– Где? – спросила Коко.
– Передний карман, – прошептал он.
Больше ничего она спросить не успела. В комнату вошел Сет.
– Передумала? – небрежно бросил он. На лице Коко блестели слезы. Плакать было легко, даже не приходилось себя заставлять.
– Я сдаюсь, – прошептала она. – Мы сдаемся. Я так устала бояться. Я не хочу дрожать от страха до рассвета. Можно… можно я уже пойду туда? Я хочу, чтобы все закончилось. Пожалуйста, пусть все закончится! – Коко спрятала лицо в ладонях и надрывно зарыдала горькими слезами человека, который больше не может бороться.
– Неожиданно, – усмехнулся Сет. – Несмотря на твой внешний вид, я не думал, что ты так быстро сдашься.
Глаза Коко вновь наполнились слезами.
– Пожалуйста, – выдавила она. – Пожалуйста, хватит!
Брайан уставился на нее и с неподдельным ужасом произнес:
– Коко, ты что творишь?
– Я просто устала бояться, – всхлипнула Коко. – По ту сторону зеркала мы просто ляжем в кровать и уснем, как остальные дети. Им не страшно. Посмотри на Олли. – Она указала рукой на зеркало. Брайан заметил Олли и закусил губу до крови. – Во сне нам уже не придется бояться.
– Я не согласен! – воскликнул Брайан. – Я не пойду в зеркало! Вы меня не заставите!
– Увы, именно это я и сделаю, – сказал Сет. – В конце концов, таковы правила.
– Не бойся, – добавила Коко. – Очень скоро нам уже не будет страшно. – Напоследок она бросила на Брайана долгий взгляд. Сказать «Доверься мне» Коко не могла, поэтому попыталась передать эту мысль одними глазами.
Сет произнес одно слово, и в воздухе на мгновение повис запах тухлых яиц, а по зеркалу пробежала рябь.
Оно открылось.
Коко, чувствуя, что сердце вот-вот выскочит из груди, пересекла комнату, прижала ладони к зеркалу, сделала шаг вперед и очутилась в зазеркалье, залитом лунным светом.
– Твоя очередь, – произнес Сет у нее за спиной, обращаясь к Брайану.
Но Коко уже не обращала на него внимания. Ее занимали совсем другие вещи. Во-первых, Олли, которая лежала на кровати прямо возле зеркала.
Во-вторых, масляная лампа, забытая на полу.
В-третьих, матушка Хемлок, которая стояла поблизости в ожидании.
Коко сорвала одеяло с кровати Олли и набросила его на голову привидения, чтобы выиграть несколько секунд.
– Олли! – закричала она. – Оливия Адлер, просыпайся!
Когда она услышала голос подруги, ее ноги едва не подкосились от облегчения.
– Коко?! – в ужасе воскликнула Олли. – Я тебя не вижу! Ты… Не может быть, ты здесь?
Не тратя времени на ответ, Коко кинулась за лампой, валявшейся на полу. В ней еще осталось немного масла.
– Олли! Спички, живо! – крикнула Коко.
Подруга без лишних слов сунула руку в карман, вытащила коробок и дрожащими руками зажгла спичку. Ее глаза еще на оттаяли, поэтому пришлось действовать почти на ощупь. Коко поднесла лампу, и фитиль зажегся как раз в ту секунду, когда матушка Хемлок опустила руку ей на плечо.
Коко развернулась, выставив лампу перед собой, и увидела огонек, который расцвел по ту сторону зеркала. Лампы были связаны между собой. Она оказалась права.
И теперь огонь горел по обе стороны зеркала.
Матушка Хемлок отшатнулась от пламени, но у Коко внутри все похолодело: Сет тянулся к лампе, явно стремясь погасить ее. Его губы искривились в уродливой гримасе. Он понял, что задумала Коко.
Матушка Хемлок снова потянулась к ней. Коко сунула лампу ей в лицо, и привидение попятилось.
– Брайан! – закричала Коко, надеясь, что тот услышит. – Не дай огню погаснуть!
Брайан, как правило, мыслил весьма практично. Но сейчас, измученный долгой и жуткой ночью, он, вероятно, не успел подумать, прежде чем принял решение. Чтобы не рисковать, давая Сету шанс погасить лампу, Брайан просто-напросто подпалил занавески.
Шторы на призрачной стороне зеркала тоже вспыхнули, освежая живым золотистым светом ряды мертвых лиц. Коко решила, что хуже уже не будет, бросила лампу на пол, чтобы масло разлилось, и подожгла еще и его.
«Ну и ладно, – подумала она. От гнева, страха, тревоги и усталости у нее кружилась голова. – Ненавижу этот особняк. И теперь у нас пожар по обе стороны зеркала».
– Бежим, – сказала Коко, повернувшись к Олли. – Нам пора.
Олли все еще ничего не понимала. Талая вода бежала по ее щекам, как слезы.
– Где Гретель? – спросила она. – А как же кости?
– Некогда объяснять! – прокричала Коко. Пламя уже ревело со всех сторон. Она схватила подругу за руку и побежала прямо в зеркало.
«Либо я права, – промелькнуло у нее в голове, – либо мы навсегда застряли в горящем доме».
Они влетели прямо в стекло.
И проскочили сквозь него. От дыма у Брайана уже покраснели глаза.
– Но как?!
– Потом объясню, – отмахнулась Коко. – У нас тут дом горит!
Сет все еще оставался в комнате. Он смотрел на Коко со странным выражением лица, которое, пожалуй, можно было назвать смесью ужаса и восхищения.
Не удержавшись, она злорадно улыбнулась Сету, надеясь, что улыбка вышла не менее пугающей, чем у него.
– Шах и мат, – объявила Коко, указывая на Брайана, у которого на запястье были часы Олли.
Сет заметил их и поджал губы. Затем перевел взгляд с часов на саму Олли, которая все еще опиралась на Коко. Иней, покрывавший ее веки, постепенно таял. Коко увидела, как в глазах Сета отразилось осознание: он понял, как она решила задачу.
Комната наполнялась дымом, но это уже не имело значения. Из коридора уже доносился вой пожарной сигнализации. Сквозь горящую занавеску можно было разглядеть, что за окном разгорается розовато-жемчужный рассвет, освещая мир, укрытый белым одеялом нетронутого снега.
– Я перехитрила вас в шахматах, – сказала Коко Сету. – А вы, в свою очередь, попытались перехитрить меня. Отвлечь меня этими дурацкими костями, чтобы мы всю ночь бегали по дому и искали их. А на самом деле разгадка была проста: Олли и ее часы. Может, хватило бы даже доски Уиджа, если бы мы сразу догадались. Что-то, что существует по обе стороны зеркала, открывает дверь между мирами. И еще, судя по всему, нужен огонь.
