Второй инженер достался следующей голой бабе, что не стала играть с жертвой и просто свернула ему шею. Но больше сделать ничего не сумела – мне наконец-то перестали перекрывать обзор и я начал стрелять одновременно со старшим из четверки бродосов. И он стрелял с куда больше скоростью – буквально поливал зомби и грязевую стену ливнем стрел. Мне приходилось быть куда более экономным и, чередуя игстрел и «свинку», я двигался к противнику, всаживая иглы в шеи, головы, между ребер, стараясь поразить органы и не обращая внимания на конечности. Обогнавший меня Рэк ухватил одну из тварей за волосы, резко дернул на себя, отрывая от трупа. Шатнувшийся вперед призм взмахнул лезвием и орк повалился на спину, держа в руках отрубленную голову. Во вторую тварь воткнулся брошенный Джоранн нож. Вернее скользнул по лбу, взрезав кожу. Почти промах. Но кровь залила глаза и, бросив еще почему-то живую хрипящую жертву, зомбячка попыталась протереть глаза. У нее получилось проморгаться. Она обрадованно вылупилась, зарычала и… получила в глаз две моих иглы. Задергавшись, рухнула, на нее навалился орк, призм всадил лезвия в грудину и с треском принялся выламывать ребра. Я же помог выбраться из грязи третьему бродосу и толкнул его к выходу. После чего прицелился и прострелил шею «рождающемуся» из стены крупному зомби, что уже получил в грудь и живот немало игл от старшего инженера.
– Что за пушка? – не скрывая зависти, спросил я, перезаряжаясь.
– Игспрей – ответил тот и, дождавшись, когда я снова начну стрелять, тоже спешно перезарядился – Там!
– Вижу – кивнул я, стреляя по смутно наметившейся в грязи голове.
Покончив с противниками, мои бойцы подступили ближе к стене, чуть подождали и, когда заторможенный от пребывания в ледяной грязи зомби вытянул к ним лапы, обрубили их. Призм всадил лезвие в шею, а второе в живот. Чуть поворочал ими в ране, цепляясь шипами и дернулся назад, пытаясь вытащить зомбяка из грязи. Не вышло – лезвия вырвались из ран, таща с собой какие-то кости и метры кишок.
– Дерьма то сколько – покрутил головой Хван и ударил снова.
Мимо меня проплыла гримасничающая отрубленная голова некогда красивой девушки с мелко нарезанными в полосочку щеками. И когда Джоранн успела? Сейчас не время для хобби…
– Если за ту хрень трос зацепим – выдернем? – спросил я у инженера.
– Да – уверенно ответил тот – У самого низа. Вокруг ствола.
– Рэк! Трос на ту елку! За самый конец!
– Ща! Только добью хренососа!
– И сразу отступаем! Джоранн! Назад!
– Я еще не…
– Назад! И тащи с собой ту тварь брыкающуюся!
– Поняла!
– Зацепил!
– Все назад! Рэк! Не топи мужика, а вытаскивай и тащи с собой!
– Да ему губы выжрало! Смысл?
– Тащи!
– Тащу…
Убедившись, что из грязи быстро проявляются силуэты еще как минимум трех зомби и понимая, что в темноте с ними бодаться нам не с руки, я толкнул инженера в плечо, подхватил из грязи скользкую стальную змею троса и начал пятиться, прикрывая тащащих живое и дохлое мясо бойцов…
* * *
Вечером, держась в сознании лишь благодаря энергетикам и любопытству, вытянувшись во весь рост на крыше головного фургона, закутавшись в меха, я внимательно слушал рассказ Тона о Зомбилэнде и чем больше он рассказывал, тем сильнее я убеждался в том, что я ошибался.
Я ведь думал как? Я думал, что с этим прогнившим миром что-то сильно не так. Что это последствия какого-то недавнего сбоя.
Но я ошибался. Нет.
Судя по рассказу бродоса Тона – этот мир сошел с ума давным-давно. И маховик безумия продолжал раскручиваться и раскручиваться…
Ведь разве могли люди создать такое находясь в здравом уме? Нет! Не могли! Это противоречит всему разумному, всему логичному! Это дерьмо! И этого не может быть! Но у меня нет причин не верить Тону и кивающим ветеранам, что сидят неподалеку и занимаются оружием. А стало быть – Зомбилэнд самая настоящая гребаная реальность. Безумная, извращенная сволочная сука мать ее реальность…
В каком же безумном мире я очутился…
Или это я безумен, раз не вижу правильности во всем этом дерьме? Может во мне что-то не так?
Как бы то ни было – здравствуй, Зомбилэнд.
Гоблины спешат насладиться твоими красотами.
Ведь гоблинам давно пора стать героями!
Конец пятой книги.
