– Кто знает насколько глубоко – заржал орк, заодно ткнув средним пальцем в сторону корабля с мрачным седым капитаном – Может и не слишком!
– Заткнись! – буркнул призм, наконец-то проявив эмоции – Не знаю я. Если потрахаться теста системы половой ради – я только за. Надо же знать. А вот про «Джоранн рядом»…
– Постоянно рядом – добавил я – Просыпаешься – она рядом, жрешь – она рядом, моешься – она тебе спинку трет…
– Ну да… – дробно застучали жвала призма – Нет, командир. Мне нахер это не надо. Да и с хера ли? Я ее знаю всего пару часов.
– Ладно – буркнул я – Разберемся и с этим.
– А если они с нами захотят дальше топать? – не смог промолчать орк – Тогда что? Мы здесь столько шума наделали, что после нашего ухода им тут совсем кисло будет.
– Пусть идут – пожал я плечами – До тех пор, пока смогут идти.
– И когда мы дальше? – на этот раз любознательность проявил Хван.
– Как можно скорее – ничуть не покривил я душой, поворачиваясь к морю спиной и глядя на городок, за которым виднелась стена редкого леса. И в ту же сторону уходила почти нехоженая дорожка, что подспудно манила и манила меня.
Кормчего увидеть не удалось. Но во время заварушки успел убедиться, что вооружение здешнее мало чем может порадовать привередливого бойца. Мечи, топоры, копья, сети, ножи, дубины. Прочий тяжелый хлам.
Но из серьезного вооружения я увидел только один игдальстрел – если принять за него «магию» валькирии. Система редко промахивается. Сможет уверенно поразить цель на солидной дистанции. Так что тычок пальца здешней волшебницы в сторону жертвы вполне можно сравнить по убойности и дальность с выстрелом игдальстрела.
Если ли у меня шанс заполучить себе подобное оружие, вернее умение? Нет. Нету. Разве что на самом деле сместить нынешнюю и самому стать местным волшебником. Или же волшебницей – валькирия это же вроде дело сугубо женское? Тогда придется рубить под корень. А вот до такого доводить как-то не хочется. И ради чего? Всю жизнь прожить в Светлом Плесе отстреливая роющихся в пыли тощих куриц? Не вариант.
– А как быстро система поймет, что Сьюг и Греджерс дохляками стали? – Рэк задумчиво потер щетинистый подбородок.
– Чипы – сказал я и постучал себя по виску – Скоро наших жертв высрет сожравший их призм. Вместе с чипами, что поплывут себе воткнутыми в дерьмо все ниже и ниже по трубам. И где-то в самом конце доплывут до Дренажтауна, где изольются дождем на стальные улицы и попадут под сенсоры системы. Вот тогда-то она и поймет – парочка добросов все же сдохла. Других вариантов нет – кроме чистосердечного признания с нашей стороны.
– А мы же не настолько конченные – хмыкнул орк – Чипы…
– И у добросов они могут быть только в голове. Раз руки-ноги. Шрамов на руках и ногах я не видел.
– Я видел один – но там походу мужика система попросту починила, добавив от щедрот почти такую же на вид руку.
– Берегись! – заорали с одного из кораблей.
Предостережение было переполнено тревогой. А кричащий – один из парней на палубе ближайшего кораблика – подпрыгивал и махал руками трудящимся на берегу гоблинам, продолжающим собирать дохлую рыбу.
Стоя на месте выискивать источник опасности я не стал. Круто развернулся и помчался к чистильщикам, на ходу срывая с плеча игстрел и шаря расфокусированным взглядом по портовой территории.
Где?
Где?
Берег пуст.
Гоблины замерли, таращатся на крикуна. Один из них широко развел руками в недоумении. Я бросил взгляд назад и увидел, как как поднявший тревогу парень тычет рукой в сторону воды.
Воды?
Взгляд вперед позволил увидеть насколько быстро изменилось отношение чистильщиков к предупреждению, едва они поняли, что указывают на море. Они рванули от берега как ошпаренные, торопясь к поросшей декоративной растительностью стене. Одному удалось. А у второго слетела обувь, и этот придурок остановился, чтобы ее подобрать.
Вода взорвалась белой пеной, пропуская на берег лоснящуюся черную тушу. Я мельком увидел огромный бессильно согнутый плавник не стоящий, а лежащий на спине. Увидел разинутую зубастую пасть, что резко сомкнулась. Услышал дикий крик боли. Брызнула алая кровь, что смешалась с белой пеной и запузырилась розовой шапкой.
Щелчок. Щелчок. Щелчок. Еще! Еще! Перезарядить! Повторить!
Я всаживал в огромный лоснящийся бок иглу за иглой и не боялся промахнуться – это попросту невозможно.
– Это же сучья рыба! – заорал Рэк, вырываясь вперед и с силой швыряя свинокол.
Ответить я не успел – прилип взглядом к призму, что быстро показал нам что такое настоящая скорость бега. В секунду оказавшись у медленно уходящей назад громадины, призм вспрыгнул ей на спину и с криком вбил скрытые в рукавах лезвия куда-то в зону хребта. А у этой твари есть хребет?
– Хоггер! Хоггер! – орали за нашими спинами.
Булькал и надрывно верещал в пасти проглоченный гоблин.
Еще шаг. Почти коснуться дулом игстрела огромного глаза. Вжать клавишу спуска.
– Берегись! – заоравший Рэк шарахнулся.
Берег пробороздила еще одна туша – чуть поменьше, но столь же злобная. Сомкнулась пасть, выплевывая фонтан грязи и воды. Мелькнула в воздухе фигура призма, перепрыгнувшего с туши на тушу. Перезарядившись, я сменил цель и опустошил в нее еще один картридж. В небо почти одновременно ударили два коротких сипящих фонтана, бешено забилась в песке одна из рыб, показав белое брюхо. Убрав игстрел, я взялся за топор, с силой вбив его в угол пасти первой твари – пытался перебить мышцы, чтобы разжать страшный капкан и вытащить его булькающего гоблина.
С криками подоспели мореходы – вооруженные длинными копьями и топорами. И стало ясно, что морским агрессорам уже не вернуться в родную стихию – их стремительно добивали. Когда рыбины замерли, я махнул нашим, отводя их в сторону. На этот раз призм послушался сразу. Следом подошел лыбящийся орк.
Мы замерли шагах в пяти от места происшествия, с нескрываемым изумлением изучая тварей. Это нечто монструозное и при этом какое-то больное. Черно-белая кожа во многих местах изодрана – причем давно. Свисают посеревшие лохмотья. У второй рыбы только один глаз, на месте второго настоящая воронка, видна кость. У всех безвольно лежат спинные плавники – а они разве не должны стоять?
Рыбы – если это рыбы – выглядят знакомо.
– А мы сюда на долбанном плотике приплыли – дернулся орк, покрутил ошарашенно башкой – Дерьмо… да мы прямо сучьи везунчики.
– Ага – усмехнулся я – Вот тут нам повезло…
Из кое-как чуть разжатой пасти выволокли истерзанное тело гоблина, что каким-то чудом еще продолжал жить и протяжно стонать. Из пробитого живота вытекала кровь, перебитые ноги изогнуты в нескольких местах, на коже глубокие длинные борозды, вроде что-то с позвоночником. Мелочи, короче. Лишь бы донесли до медблока.
