– Нет, Элора жива, – поспешил успокоить его специалист по стрельбе. – Только проблема в том, что в госпитале ей влили донорскую кровь, что из-за особенностей формулы её ревинтола практически свело его содержание в её крови к нулю. Её сыворотка, как тебе известно, не отличалась выдающимися показателями, как у Орика, поэтому госпожа Сантери приняла решение не делать ей повторную инъекцию для продолжения исследований и разорвала контракт по причине форс-мажора.
– У неё точно в крови не осталось ревинтола?
– Ноль целых и пять сотых процента.
– Этого тоже может быть достаточно.
– Время покажет. Собственно, Элора – та причина, почему я тебя позвал.
Мортен по-хозяйски устроился в своём рабочем кресле.
– Есть данные по обстрелу?
– Да, и Аврора о них ещё не знает. Решил, что скажу тебе первым, а дальше посмотрим.
Он полез в стол и достал оттуда папку, точно такую же, как ту, что лежала перед ним.
– Это, – он потряс ею в воздухе, – отчёт, который увидит Аврора. А это, – он подтолкнул капралу вторую, – для тебя.
– Хочешь сказать, они отличаются?
– В официальном отчёте я описал догадку нашей царицы – сбой в программном обеспечении пушки на башне, а это только для наших с тобой глаз, во избежание паники и ненужных вопросов. Читай.
Доминик открыл папку.
– В Элору попала пуля не из охранной пушки. – Мортен вслух воспроизвёл краткое резюме.
– Не понял.
– Если бы это был патрон РСМ-340, при попадании в шею с малого расстояния девчонке бы оторвало голову. Я проверил её вышку и обнаружил пулю, застрявшую в балке. Я вытащил её и очистил. Она сильно деформировалась, но в своё время я идентифицировал и не такое. Смотри.
Глава баллистического отдела прошёл к компьютеру и вывел над столом объёмную голограмму пули, которую полировали миллионы зелёных лазерных нитей. На прозрачном боку проявились цифры: 328-739-76А TRG.
– Это пуля от SacoTRGM564, – подытожил Мортен, облокотившись о стол.
– Серьёзно? – Густые брови капрала сомкнулись на переносице.
– Серьёзнее некуда.
– В неё стрелял кто-то из новичков?!
– Тот, кто может попасть в движущуюся мишень с расстояния несколько сотен метров. И я даже знаю, кто.
– Айла?
– Нет. Взгляни на номер – 76А. В тот день эту винтовку выдали Эрнану Монтонари.
Доминик не поверил услышанному.
– Но он не умеет стрелять. Он на учениях все пули отправляет в молоко.
– Ну, выходит, что делает он это специально.
– Ерунда какая-то.
– Да. Поэтому я решил кое-что проверить. У меня есть старый знакомый в ГБР, и я отправил ему пальчики нашего кантамбрийца. Вот что я получил в ответ.
Он протянул Доминику планшет. На рабочем столе находился всего один файл под названием «Фернандо Гаитан Монтонари. Досье».
– Открой.
Доминик нажал на иконку, но вместо файла на экране появилось чёрное окно с предупреждающей надписью: «Введите код доступа».
– Понимаю этот взгляд, – ухмыльнулся Мортен. – Я спрашивал своего человека. В ГБР этого кода нет ни у кого ниже девятого уровня. Нескучный у нас завелся в Пирамиде обычный карточный мошенник, как считаешь?
Глава 31
– Назовите мне хотя бы одну причину, по которой с сегодняшнего дня Пирамиде должен платить «Треангул»?
Генерал Бранд сидел за столом переговоров в кабинете госпожи Сантери. В жизни он казался не таким крупным, как на экране, но, несмотря на это, всё остальное в его внешности: жёсткий взгляд, непроницаемое лицо, закрытая поза и аура угрозы, – не давали ни Авроре, ни Роману возможности даже помыслить о том, чтобы говорить с ним на равных.
Визит Щегла их обоих застал врасплох, и сейчас, сидя напротив генерала и теребя уголки предоставленных отчётов об уже исследуемых сыворотках, и Аврора, и Роман чувствовали себя как двое ныряльщиков, на которых из глубины смотрела огромная свирепая голодная акула.
– Мы всего лишь предлагаем миновать услуги посредника. – Роман перестал терзать папку и облокотился на стеклянную столешницу. – Главный заказчик ревинтола – «Треангул», а не мой отец. Он с самого начала поставил жёсткое условие – он даёт деньги на исследование и в случае запуска массового производства ревинтола получает семьдесят процентов прибыли Пирамиды. В этом случае на оплату синтезирования новых сывороток будут уходить только оставшиеся тридцать процентов, из-за чего процесс станет более дорогим уже для «Треангула». А если военные согласятся оплачивать работу Пирамиды без участия третьих лиц, мы заключим соглашение, по которому ваше казначейство будет получать приятную скидку на каждый заказ.
Аврора почувствовала нарастающую уверенность:
– Я бы хотела напомнить вам, генерал, что у главы отдела исследований профессора Аяр учёная степень в области генетики, она магистр в области молекулярной медицины и доктор медицинских наук…
– Вы решили впечатлить меня её учёными званиями?
Аврора осеклась.
– Я считаю неправильным не принимать во внимание, что…
– А я считаю неправильным не принимать во внимание, что два миллиона – огромная сумма. И вы предлагаете мне с ними расстаться потому, что вы мне тут улыбаетесь? Мне нужны настоящие отчёты, а не эта бумага для сортира.
Щегол кинул на середину стола папку с бумагами.
– Простите, но?..
– Прощаю. Я знаю о вашем маленьком кладбище на заднем дворе, Аврора, как и о ваших разборках с ГБР, о чём вы оба умалчиваете, столь любезно стараясь уберечь мою нежную психику.
– Откуда вы знаете? – Роман и Аврора растерянно переглянулись.
– От людей куда более профессиональных, чем вы, – спокойно ответил генерал. – Пока вас трясут люди из бюро, вы – ненадёжная инвестиция.
– Процент неудачных экспериментов гораздо меньше, чем мы прогнозировали, – попыталась отстоять результаты своей работы Аврора. – Сыворотка «Линден» была…
– Да, сыворотка «Линден» была. А до неё ещё пятнадцать, и это не считая тех, что не прошли тест крови.
– По вине ньети Адлер…
– По вине ньети Адлер вы лишились только испытуемого Орика Маниса, остальные провалы исключительно ваши.
– Поверьте, наше предложение выгодно в первую очередь для вас, – пытался убедить генерала Роман.
– Разумеется, ведь лично вами движет чистый альтруизм. Это было особенно заметно, когда началась эпидемия Синей чумы.
