Айлу немного настораживала та интонация, с которой Артур говорил об исчезнувшей девице. Он рассказывал о Кайсе с той невероятной убеждённостью в её сверхчеловеческих способностях, что и фанатики, уверенные в том, что лидер их секты – новый мессия. Артур говорил до того убедительно и увлечённо, что Айла поймала себя на мысли, что ожидает, как Кайса вот-вот воплотится перед ними из воздуха и усядется на стол.
– В казарме Персефону называли пророчицей, – продолжал Артур. – Однажды она сказала профессору Аяр подумать о новых очках, а через два дня в лаборатории случился пожар. Сели… Профессор была там, и её очки упали со стола и разбились. Кайса, когда её увидела в новой оправе, расхохоталась, как безумная. Она всем в Пирамиде что-то говорила и всегда оказывалась права. Не знаю, как ей это удавалось? Может быть, легенды об эллари не были такими уж сказками? Я всегда считал их выдумкой, как легенды о богах, что ушли в Перламутровые горы, когда наступила эпоха королей, но Кайса была живым доказательством того, что они могут оказаться и правдой. Вдруг её предки и вправду были полулюдьми-полубогами? – Глаза Артура вдруг широко распахнулись и уставились на Айлу, будто ища в её лице ответ на свою догадку. – Это бы всё объяснило.
– И Доминику она тоже что-то говорила? – не понимая почему, спросила девушка, хотя и не собиралась этого делать.
– Думаю, да, – предположил Артур. – Хотя он никогда об этом не распространялся. Капрал не из тех, у кого душа нараспашку. Но я слышал, один раз он ходил на ковёр к Авроре, потому что Кайса стащила у него пропуск, чтобы попасть на крышу. Он же её оттуда и уводил. Он рассказывал, что обнаружил её там, когда вовсю шёл ливень. Говорил, что она стояла на вертолётной площадке, босая, и танцевала. Я видел запись с камеры наблюдения. Не знаю, можно ли это назвать танцем – Кайса обернула бёдра простыней и, подхватив края, медленно крутилась вокруг своей оси, подставив лицо под капли. Говорят, эллари могли так крутиться часами. Я читал об этом танце – так эллари разговаривали с богами. Наверное, Кайса тоже хотела с ними поговорить. И это было красиво. Но потом произошло самое странное. Кайса вдруг остановилась, подняв руки к небу, и медленно их развела. Вместе с её руками расступились и тучи, и на небе появилось солнце, представляете? Это было первое солнце в том месяце. Доминик потом утверждал, что это было всего лишь совпадение. И, наверное, он был бы прав, если бы мы не говорили об эллари. Он почти за шиворот выволок её с крыши, отобрал пропуск и затолкал в лифт. Не знаю, что там у них произошло, но лифт застрял между двадцать пятым и двадцать шестым этажами, там, где перекрытия полностью закрывают шахту со всех сторон, застрял минут на пятнадцать, а потом снова пришёл в движение и спустился вниз. Они вышли оттуда, я видел своими глазами – оба запыхавшиеся, у Доминика лицо расцарапано, Кайса довольная, руки в синяках. В общем, ясное дело, подрались…
– «Конечно, подрались», – подумала Айла с усмешкой, но виду не подала.
– …достала она его до печёнок. Тем более это был уже не первый раз, когда она воровала его пропуск, а с ним в Пирамиде много куда можно пробраться, куда пробираться подопечным не надо бы. Сами понимаете – безопасность.
– Сколько она здесь жила? – спросила Айла, мысленно представив кружащуюся белобрысую девушку.
– Один год, – ответил Артур, обрезая край бинта, – или чуть больше. Не помню точно.
– И как же Аврора её терпела?
– Ну… не каждый же день на твоём пороге появлялась настоящая эллари. Их же, как считалось раньше, всех перебили лет пятьсот назад во время походов огненосцев, а тут Кайса – дитя Зачарованного леса во плоти. Возможно, одна из последних эллари на планете, вот её и терпели.
– Даже если Кайса была психопаткой, разве её происхождение давало ей право находиться среди нормальных людей?
– Мы с ней мало общались, но она казалась довольно безобидной, несмотря на её любовь лезть в чужую жизнь со своими пророчествами. Таким уж она была человеком. Мне казалось, что её знания просто переполняли её, распирали изнутри – она не могла ими управлять. На вид она была хрупкой, и в голову не придёт, что она была в состоянии причинить кому-то физическую боль, не поломав собственные кости. А потом я узнал, что она порезала Лукаса. В то время камеры стояли не везде – только в казармах и коридорах. Говорили, она напала на него в спортзале. Пробралась туда среди ночи. Это нормально – все новобранцы так делают, чтобы потренироваться лишний часок-другой после отбоя, хотя это и запрещено. Лукас рассказал, что пошёл туда, чтобы поразмяться с грушей, – ему частенько не спится, – а Кайса напала на него из-за угла, когда он прошёл к снаряду. Стащила из сундука подполковника нож и нанесла ему семь ударов. Её поймали в коридоре. Бежала куда глаза глядят, не разбирая дороги. Вся в крови, глаза безумные, в руках окровавленный нож. Доминик её на дознание – мол, что случилось, а она молчит и смотрит перед собой, качается. Пошли по кровавым следам и нашли Лукаса. Его внутренности пришлось собирать по кускам. Два месяца в реанимации, а Кайса приходила в бешенство каждый раз, когда Доминик спрашивал, почему она изрезала парня. С ним они, кстати, никогда не дружили, хотя и врагами тоже не были. И её нападение было странным – уж кого бы я порезал, будь я на её месте, так Элору, но уж никак не Лукаса. В итоге никто не добился от неё ни слова, и Аврора посадила её на очень сильные таблетки – Кайса почти неделю проходила, как сомнамбула, натыкаясь на стены, перестала пророчить, и все думали, что всё обошлось. А затем она бросила Доминика среди предполагаемых мин за Поясом Отчуждения. Авроре бы тогда ещё забить тревогу, но какое там? У Джойс начали отказывать лёгкие, и всё своё время госпожа Сантери проводила в лабораториях. А Кайсу разве что подержали в одиночке двое суток, да и отпустили. А потом она исчезла в Катакомбах – только её и видели. Когда стали разбирать её вещи, обнаружили у неё в тумбочке, в книге, тайник – она хранила там все таблетки, что мы ей давали. Только тогда я понял, что мог и догадаться, что она их не принимает, потому что их действие на неё было чётким, как по учебнику, – Кайса просто прочитала об этих таблетках в Сети и обманула нас всех. Бедная Аврора наивно полагала, что пилюли могут усмирить Персефону, хотя это было так же бесполезно, как сдержать ладонями ядерный взрыв. После её исчезновения никто о ней больше не слышал. Надеюсь, вы не спрашивали о ней Доминика? – взволновался Артур. – Не нужно. Кайса уже в прошлом, пусть там и остаётся.
Но прежде, чем Айла успела ему ответить, ординатор сменил тему разговора и спросил:
– Так, значит, вы свободны до конца дня?
– Да, меня освободили, – ответила она, и Артур помог ей подняться.
– Если хотите, я могу сделать вам пропуск на конференцию.
– Какую?
– Сегодня на шестнадцатом этаже вводное занятие для студентов-медиков первых курсов. Аврора обычно проводит что-то вроде видеолекций по соглашению с университетом на тему того, что делает «Мэссив Генетик». Агитация, реклама, поиск новых кадров – всё как обычно.
– Можно, – ответила Айла. – Всё же лучше, чем до конца дня сидеть в душной казарме без окон и раны зализывать.
