Айла остановилась у бетонного перекрытия, заметив, как один из военных подошёл к главе отдела экспериментов. Какой-то не по уставу нечёсаный южанин. Среднего роста, хмурый, небритый, с горбатым, как у породистого цыгана, носом. Отросшие чёрные волосы были наспех приглажены, справа серебрился седой клок. Если бы отец увидел в строю такого неряху, он бы срезал его торчащие во все стороны патлы армейским ножом вместе с кожей. Мужчина стоял вполоборота, и Айла могла разглядеть только половину его смуглого лица, покрытого мелкими белыми шрамами. «Похож на террориста», – с усмешкой отметила Айла. Но между тем его лицо показалось ей знакомым, будто виденное очень давно.
Мужчина что-то сказал Сели, и его голос послужил удивительным несоответствием его небрежному внешнему виду. Он был мягким и глубоким, и Айла поймала себя на мысли, что ей захотелось завернуться в этот голос, как в плед. Мужчина заметил на себе её любопытный взгляд и повернулся, Айла успела отвернуться.
– Эй, – окликнули её. – Тебя ждут.
Стекло, бетон, простор, пара раскидистых пальм, служивших декорациями, и огромные плазменные панели, на которых транслировались научные рекламные ролики о стадиях человеческой жизни с отрисованными на компьютере разноцветными хромосомами ДНК, – вот чем была Пирамида внутри. Она сверкала чистотой так, что казалась стерильной, как огромная лаборатория. Сверху, будто с самой крыши, через все сорок с лишним этажей спускался стильный светильник, состоящий из сотен светящихся палочек, которые приходили в движение от малейшего движения воздуха, что при ближайшем рассмотрении оказалось обманкой, работающей по принципу зеркал.
– Нам сюда. – Охранник поманил её к центральному лифту. – Он поднимет нас на самый верх.
Лифтом он назвал стеклянную со всех сторон колбу с поручнями из начищенного металла. Мужчина нажал красную кнопку на бетонной панели, и прозрачные двери разъехались в стороны. На сорок третий этаж они ехали меньше минуты и совсем бесшумно. Айла старалась не смотреть по сторонам, ища спасение от врождённой боязни высоты в созерцании кнопок на панели управления, и от её внимания не ускользнуло, что кнопка напротив двадцать пятого этажа отсутствовала.
– А почему кнопки нет?
Охранник не ответил – или ответил, но Айла не услышала из-за очередной волны удушающего страха перед стремительно удаляющимся от неё полом первого этажа. Лифт был оснащён плазменным экраном, помещённым под стекло в стене. Он был включён, и в эфире шли новости. На экране крупным планом показывали лицо генерала Амона Бранда, который выступал перед собранием военных министров. Звук был выключен, но вид краснеющих министров красноречиво говорил, что его грубый резкий голос бил их по задницам, как серп.
Этот герой Креста получил своё звание в очень молодом по меркам военных возрасте, сразу после гибели своего предшественника, когда ему был всего тридцать один год. Бранд создавал впечатление достаточно толстокожего человека, которого мало волнуют сплетни вокруг своей персоны. Невысокий, сдержанный генерал обычно говорил мало и всегда по существу, а когда повышал голос, даже спины бывалых военных покрывались неприятной липкой испариной. Суровое лицо его было испещрено мелкими оспинами, из-за которых он выглядел старше своего возраста, умные глаза смотрели холодно, словно оценивая в собеседнике потенциального противника, а губы были всегда поджаты, будто этот человек изначально был с чем-то не согласен и готовился возразить. Светлые, цвета ржи волосы его виднелись из-под чёрного с золотой отделкой военного берета и были аккуратно подстрижены согласно уставу. На его военном костюме цвета зелёного мха не висело ни одного почётного знака отличия или награды – для того, чтобы понять, кто этот человек, было достаточно увидеть золотого щегла на его берете.
После войны отец иногда приглашал его к себе в гости. В один из таких вечеров, засидевшись допоздна, Бранд, тогда ещё полковник, рассказал любопытным детям генерала о том, как получил свою знаменитую птичку.
Когда началась война, распорядитель военной комиссии приписал будущего генерала к части, базировавшейся в лесу близ Вороньей высоты и следившей за исправностью электрического кабеля, по которому передавались сообщения по всем точкам Кантамбрии.
Это была одна из самых тихих местностей, где профессиональных военных насчитывалось всего несколько человек, а остальные были инженерами, способными починить кабель с помощью скрепки и жевательной резинки. Двадцатиоднолетний Бранд, юркий, как щегол, там исполнял роль «подай-принеси» и иногда учился стрельбе, используя в качестве мишеней пустые банки из-под тушёнки. Четыре месяца с начала войны для него пролетели быстро и прервались в один час, когда на их лагерь напали Зверёныши Кайны. Слухи об этом секретном военном проекте под общим названием «REX-9» уже давно ходили по округе, но никто не верил в реальность существования этого отряда убийц. И Бранд тоже не верил, пока один из подопытных не ткнул ему в затылок дулом «Сердца Чарны».
Обдолбанные синтетическим наркотиком, который создавали в одной из закрытых лабораторий рядом с эвдонской деревушкой Кайна, не видящие ничего, кроме ярких наркотических галлюцинаций и гипертрофированной реальности, Зверёныши пришли в их лагерь ровно в полночь. Тогда-то Бранд и увидел самого главного из них, о котором в округе принято говорить было только шёпотом. Когда Щегла вместе со всеми захваченными в плен поставили на колени, лицо этого человека возникло перед ним, выплыв из густой ночной тьмы. Смуглое, скуластое, в синяках и ссадинах, с пустыми глазами. Он опустился рядом с ним на колено, вынул изо рта дымящуюся самокрутку и чиркнул Бранда ножом по щеке. Тот заорал и навсегда запомнил гравировку на военном жетоне на шее эвдонского ублюдка с именем «Сезар Наис». Именно он через минуту приказал перебить весь лагерь, а сам, пока его отряд трудился в поте лица, связал Бранда и сунул ему в рот кляп из стянутых с трупа связиста носков.
Командира отряда Зверёныши Кайны повесили на дубе, а сами забрали боевые трофеи и исчезли в ночной мгле так же быстро, как и появились. Когда висельник ещё барахтался в воздухе, пытаясь нащупать над ногами почву, Бранд, лишённый возможности ходить, смог подкатиться к задыхающемуся командиру и подставить ему под ноги свою спину. Их нашли спустя больше чем сутки солдаты из другого отряда, которые отправились на разведку, когда их командир не получил ежедневный ответ из сигнальной точки перебитого лагеря.
На следующий день после выписки из госпиталя неудержимый Бранд снова помчался на фронт, на этот раз в самое пекло, где вдоволь настрелялся по позициям эвдонских солдат из окопов близ озера Веверн и развалин крепости Крест. Оттуда его и увезли в тыловой госпиталь после того, как рядом с ним взорвалась нашпигованная дробью граната, на память о которой ему и достались мелкие шрамы по всему телу, оторванное ухо и подозрительность по отношению ко всем неизвестным коробкам.
Бранд три года был правой рукой героя Альгарды и после его смерти принял командование «Треангулом» на себя, чтобы завершить начатое Адлером строительство Стены.
У Айлы не было никаких сомнений в том, что именно Бранд стоял за убийством Нерушимого Генерала.
