«Она уйдет, когда все закончится», — строго напомнил себе мастер.
* * *
— Линка! Линка! Линка! — загалдели девчонки, когда я появилась в коридоре. — Ты здесь! Сколько можно? Ну? Что? Как?
Я морщась приблизилась и подняла руку, демонстрируя всем добытую папку с вопросами для теста.
— Ты их добыла! — захлопали в ладоши девчонки. — Ура! Как ты смогла?
Я только хитро усмехнулась и предупредила:
— Но учтите, что здесь все возможные вопросы, а не только те, что будут. И ответов нет. Я и так вытрясла из препода все, что смогла.
— Ты чудо! — заверили они почти хором. — Даже список вопросов уже большое подспорье. Хоть не нужно все учить! Сколько их там? Что будет?
Я отдала девчонкам папку и со вздохом прислонилась к стене. Голова немного кружилась от усталости, клонило в сон, но я собиралась дотерпеть до конца пар и только после этого отправиться обратно.
— Нет, еще надо навестить бабулечек, — поправила я себя.
Когда Бен забирал Лотту, он дал мне несколько ключей, предложив в случае чего приходить в его дом, где я уже побывала, но я придумала иное применение его подарку и вот уже две недели жила между двух миров.
Бен мне этого не объяснял, но на практике я очень быстро выяснила, что могу попасть в любой временной промежуток в обоих мирах. Я избегала лишь попыток заглянуть в прошлое или дважды пройти через уже открытую дверь в один и тот же момент в обоих мирах. В остальном же я могла легко выстраивать свою жизнь и даже путешествовать с помощью ключей в родном мире.
Мне удалось выпутаться из поездки-к веста так, чтобы никто из сокурсников ни о чем не догадался, что стало моей первой маленькой победой. Я ужасно переживала до самой общаги, кутаясь в коротенький плед, но ребята так продрогли и устали, что ничего не заметили. В общаге я выпросила у соседки телефон и позвонила бабулечкам, напугав их своими всхлипами и бурной радостью. В первый раз оставаться надолго в родном мире я не стала и вернулась в другой сразу после того, как предупредила соседок, что собираюсь переночевать у подруги. Вставляя ключ в дверной замок в общем туалете, я представила себе дверь кибитки и момент через минуту после своего ухода. Но лишь после нескольких использований ключей я освоилась с мыслью, что могу выбирать точный момент возвращения и что время между мирами вовсе не обязано течь с равной скоростью. В итоге я по неделе жила в родном мире, а потом возвращалась в другой почти в тот же момент, когда уходила.
Было странно несколько дней ходить на пары, а потом возвращаться к жизни в маленьком фургончике на просторах иного мира, но я постепенно освоилась. Даже нагрузила себя курсами по танцам, чтобы поменьше думать о том, что почти не вижу Бенедикта.
— Стоп, — оборвала я себя. — Не надо. Только не сейчас!
Девчонки так увлеклись чтением вопросов, что не услышали моего шипения. А я… Не смотря на уговоры, я в который раз вернулась мыслями к мастеру.
Святые глазированные сухарики!
Разумом я понимала, что не должна даже думать об этом человеке. Он из другого мира. Я знаю его каких-то несколько недель. Мы слишком разные! Но, не смотря на доводы рассудка, я постоянно ловила себя на том, что вспоминаю его лицо, голос. Вспоминаю улыбку. Улыбаюсь, думая о том, что у него до смешного рыжая щетина. И чем больше я думаю, тем больше расстраиваюсь.
Бен почти не появлялся, а когда я заглядывала в его дом, он там отсутствовал. Я старалась не думать об этом, но временами ловила себя на том, что меня изнутри грызет ревность и обида.
— Не думай, не думай об этом, — прошептала я и, прикрыв глаза, стукнулась о стенку затылком.
Боль не помогла, но хоть немного отвлекла.
— В конце концов, я ведь не собираюсь жить там, — напомнила себе, — а раз так, то нет смысла даже начинать. Тем более… тем более, что я, похоже, ему не интересна.
С горечью улыбнувшись, я вытащила из сумки толстый том и, прикрыв обложку конспектом, продолжила читать легенды другого мира.
Временами я задумывалась над тем, зачем изучаю что-то подобное. Логика твердила, что после того, как Марвилет будет поймана, мне стоит навсегда оборвать связь с другим миром. Это будет правильно. Но потом я открывала новую книгу, взятую из библиотеки Бена, и забывала о логике.
Читая книги, я смогла найти объяснение тому, что мне подчинилась магия ключей. Прямо об этом не говорилось, но я обнаружила намеки в нескольких легендах.
По мифологии другого мира выходило, что мастера и ведьмы изначально не были жителями мира. Они пришли из других миров и с самого начала стали воевать друг с другом за власть над новой территорией. Сказочные и ужасные подробности, воспетые в легендах, меня не волновали. Лишь сама идея переселения целых народов. Если допустить, что изначально маги-мастера пришли в другой мир из моего родного, то не удивительно, что мне подчиняется магия. Возможно, у каждого человека из моего мира или у какого-то процента людей есть предрасположенность к магии, но никто из них об этом не знает.
Я осмотрела ребят в длинном коридоре универа и с тоской подумала о том, что никто из них никогда ничего не узнает о магии. Я просто не смогу им рассказать, а если и расскажу, но это может плохо для меня кончится.
— Но было бы здорово, наверное, изучать магию… — подумала я вслух и зашипела, сообразив, что опять вернулась мыслями к Бену.
* * *
— Бабулечки! Я приехала! — крикнула я, входя в квартиру и сбрасывая ботинки.
— Линка, девочка! — обрадовалась бабушка Оля, выглянув из кухни. — Ты вовремя! Мы напекли твоих любимых пирожков!
— Оленька, — строго произнесла бабушка Таня, — не пирожки это, а слоеные конвертики с сырной начинкой.
Бабушка Оля фыркнула и отерла руки маленьким белым полотенчиком.
— Какая разница? — спросила она. — Как говорит наша дорогая внучка…
— Пирожки, конвертики? — расхохоталась я, перебив бабушку. — Все это плюшки!
Бабулечки рассмеялись. Когда-то в детстве я никак не могла понять, почему существует множество названий для выпечки и все изделия из теста называла плюшками. Хоть сухарики, хоть пироженки, хоть пряники. Сначала бабушек это забавляло, а после бабушка Оля тоже стала совершенно наплевательски относиться к точным названиям хлебобулочных, зная, что уж я-то буду рада любым плюшкам. А вот бабушку Таню такая ситуация ужасно расстраивала, потому как ей очень нравилось печь.
— Обожаю плюшки с сыром! — радостно заявила я, пряча в передний карман джинсов латунный ключ и включая свет в ванной. — И булки. И конвертики! И сыр вообще!
— Мы много сделали, так что ты сможешь взять с собой, — сообщила мне бабушка Таня.
— Здорово! Вы лучшие, бабулечки!
— Мы знаем.
— Кстати, у меня к вам разговор…
— О чем? — хором насторожились родственницы.
