В качестве альтернативы «платформизму» группа Волина выдвинула концепцию «анархического синтеза», которая ранее была положена в основу программы КАУ «Набат». По-прежнему предполагалось соединение в рамках единой идеологии анархизма принципов анархического коммунизма как системы социальных преобразований, синдикализма как стратегии борьбы и индивидуалистической философии как принципа развития культуры и повседневной жизни человека. При этом Волин полагал, что анархическое учение имеет разносторонний характер, включая в себя не только «классовый», но и «общечеловеческий», «индивидуалистический» и др. элементы.
Централизации экономической системы Волин стремился противопоставить систему «непосредственного участия этих масс в самом осуществлении производственных задач, в организации самого производственного процесса». Любые вышестоящие структуры (комитеты, управления, экономические советы) должны были формироваться лишь «поскольку в них будет чувствоваться живая, конкретная надобность». Как только они выполняли свою задачу, их следовало распустить. Кроме того, параллельно этим структурам, на местах население втягивалось бы в многочисленные организации, осуществляющие связь между разного рода предприятиями. Волин намеренно отказывается от подробного изложения схемы организации будущего общества, поскольку живой творческий процесс в связи с многосторонними потребностями населения привел бы к созданию гораздо более сложной и переплетающейся структуры организаций. Намеренный отказ от изображения подробной утопической модели будущего общества роднит Волина с близкими некоторым его идеям теоретическими установками Аргентинской региональной рабочей федерации (ФОРА). Идеи Волина получили серьезное влияние в анархистском движении Франции. С 1936 г. он становится ведущим теоретиком Франкоязычной анархистской федерации (ФАФ), а с февраля 1937 г. секретарем редакции ее органа – газеты «Терр либр».
В полемике анархистов-эмигрантов принял участие и находившийся в ссылке бывший лидер КАУ «Набат» А.Д. Барон. В своем письме Мрачному старый «набатовец» рассуждал о перспективах развития анархистского движения. Две статьи Барона были опубликованы в анархистских газетах «Дело труда» и «Голос труженика». На основе переписки Максимова и Мрачного нам удалось установить авторство данных статей – «О классовом характере анархизма» и «О втором дне социальной революции». В этих работах он ставил проблему неизбежного долгого переходного периода к анархистскому обществу при насильственном его воплощении в жизнь в результате классовой борьбы.
Но если Берлин, а затем и Париж, стали теоретическими центрами эмиграции, то Северная и Южная Америка – регионами деятельности ее наиболее многочисленных организаций. В 1917–1920 гг. многие эмигранты-анархисты возвращаются из США в Россию. Постепенно, однако, многие из них разочаровались в российских реалиях. С этой точки зрения весьма показательна резолюция, принятая 16 ноября 1920 гг. на собрании 30 анархистов-коммунистов, ранее вернувшихся на родину из Северной Америки.
Авторы делали вывод о том, что российская революция по вине РКП(б) приняла централистский характер и привела к установлению власти класса бюрократии («совбуры» – «управители и управляемые новой формации»): «с ясностью видно, что русская революция окончательно задушена господствующей партией большевиков, дух самостоятельности и автономности заменен государственным централизмом, порождающим в России новый класс буржуазии (совбуров), воровство и спекуляцию. Согласно этого предлагаем американским товарищам вести свою работу, основываясь на принципе Анархо-Коммунист[ического] движения». Вернувшиеся в Россию американские анархисты пришли к выводу о необходимости продолжать анархистскую деятельность в Америке. Вместе с тем они открыто солидаризировались с анархистскими организациями, открыто выступившими против большевистской диктатуры: «Мы сторонники объединения с теми анархистами, которые имеют почву борьбы против капитала, как частного, так и государственного, какой бы то ни было власти и религии и за устройство анархо-коммунальной жизни на добровольных началах». Также они констатировали полное превращение профсоюзов и Советов в приводные ремни политики РКП(б), бюрократические структуры, управляемые чиновниками и лишенные какого-либо самоуправленческого начала.
В странах Северной и Южной Америки существовала хорошо подготовленная почва для деятельности, обеспечив анархистскую эмиграцию новой волны большим числом сторонников. В США, Канаде, Аргентине в начале 1920-х гг. действовали организации анархистов. Несмотря на массовый отъезд эмигрантов в Россию, а затем – закрытие в 1919 г. американскими властями русских анархистских организаций и периодических изданий, они продолжали свою деятельность. 17–18 апреля 1920 г. в Нью-Йорке на съезде 38 анархистских групп русских эмигрантов, представленных 12 делегатами, была ликвидирована ФСРР и вместо нее, в качестве преемника, основана Федерация анархо-коммунистических групп Соединенных Штатов и Канады (ФАКГ). Органом новой Федерации становится журнал «Волна», анархо-коммунистический по идейной направленности. ФАКГ открыто осуждала большевистскую диктатуру, предлагая бороться за полное воплощение в жизнь анархо-коммунистической программы. Съезд провозгласил приверженность пропагандистской работе в профсоюзах. В отношении России предлагалось ориентироваться на создание «крестьянских артелей на коммунистических началах». Резолюции съезда рекомендовали: «организовать небольшие анархические группы с целью распространения анархо-коммунистических идей». Опасаясь репрессий, редакция «Волны» выпускала журнал нелегально. Его редакция в разное время базировалась в Кливленде, Детройте, Филадельфии и Нью-Йорке. 25 декабря 1924 г. решением конференции ФАКГ издание «Волна» было прекращено в связи с переходом к легальной работе.
В июне 1922 г. ФАКГ издала тиражом в 10 тыс. экземпляров и распространила в Северной Америке и Аргентине «Манифест протеста анархистов-коммунистов против большевистского правительства», в котором обвиняли большевиков в уничтожении революционных завоеваний 1917 г.: превращении Советов в придатки РКП(б), кооперативов и профсоюзов; подавлении анархистского движения и любой политической оппозиции; подавлении Кронштадтского восстания 1921 г. и махновщины. Авторы Манифеста призывали рабочих и крестьян всех стран мира проявить солидарность с преследуемыми в России анархистами.
Одновременно, с 1920 г., началась консолидация кругов анархистов-эмигрантов, выступавших за использование всех возможностей легальной деятельности в США. Они образовали Исполнительный комитет, приступивший к изданию ежедневной газеты «Американские известия», получившей подзаголовок: «орган русских профессиональных и культурно-просветительных организаций». В начале марта 1921 г., после III «общеколониального съезда» русских эмигрантов США, газета стала анархо-коммунистическим изданием. В конце 1921 г. легалисты объединились с ФАКГ. В то же время во второй половине этого года анархисты, недовольные мирным характером деятельности анархической эмиграции и выступавшие сторонниками «пропаганды действием», с октября приступили к изданию журнала «Буревестник». Но вскоре это издание прекратилось.
В декабре 1924 г. вместо «Волны» и «Американских известий» было принято решение выпускать ежедневную анархистскую газету, с более массовым охватом читательской аудитории и большим тиражом. В соответствии с этими задачами 8 декабря 1924 г. началось издание газеты «Рассвет». Ее редактором становится бывший секретарь ВФАК Е.З. Моравский. Он выступил оппонентом анархо-синдикалистов, Волина и платформистов. Дискуссиям с адептами «Платформы», в частности, были посвящены статья Е.З. Моравского «Опасная игра» и одна из статей его соратника М.И. Рубежанина (Гайдука).
