- Ты о чем? – нахмурилась я.
- Ты что, не в курсе, что его взяли? – округлил глаза Юрка.
- Взяли? – крикнула я, чувствуя, как ритмично забилось сердце. – Кто? За что? Когда?
- Кто-кто, Менты! Эта новость с самого утра гремит по всем каналам. «Спецоперация по задержанию банды опасных преступников, на счету у которой более десяти краденых автомобилей, прошла успешно!»
- Какая спецоперация?.. – заторможено переспросила я.
- Оказывается, один из ментов был внедрён к бановским. Он познакомился с Шаманом на какой-то тусовке, представился работником автосалона и в ходе разговора дал понять, что неплохо шарит в тачках, чем и привлек внимание Шамана, и очень быстро втёрся к нему в доверие. В итоге Шаман привел его к своим и ввел в курс дела. И мент был в курсе всех их планов, конечно же. Не прошло и месяца, как он вместе с бановскими отправился на дело. Вчера вечером, когда наживка заманила клиента на окраину города, там их и приняли менты!
Я не помню точно, на каком моменте утратила дар речи. Кажется, когда узнала, что сотрудник милиции был внедрен в Костину компанию. Ведь это означает, что он знает и обо мне…
- Ты не знаешь, как зовут того мента?
- Не помню. Толстый такой, краснорожий и бритоголовый.
И перед глазами встала картинка, как мы с Костей встречаем в супермаркете его друга, толстого, лысого, краснолицего… Костя называл его Кабан. Потом мы еще пару раз пересекались с ним в кафе и на улице. Наверное, Кабану было хорошо известно, для чего Шаман таскается со мной по кафе, и теперь у меня могут быть большие неприятности…
Я уронила голову в ладони и расплакалась. Всё то прекрасное, что было у меня с Костей в одно мгновенье вспыхнуло и превратилось в горстку пепла. А сердце царапали острые когти от мыслей, что он так поступил со мной, и теперь, как пить дать, ко мне домой заявится милиция и будут задавать вопросы о наших отношениях с ним. Мама узнает, с кем я все это время общалась и вытряхнет из меня всю душу…
- Людка, чесслово, когда по новостям сказали, что молодая девушка познакомилась с жертвой в ресторане, а потом попросила довести ее до улицы Смоленской, я чуть с ума не сошел! Подумал, что это была ты! – крикнул Юрка. – А потом по телику показали ее, чем-то даже на тебя похожа, тоже худенькая, светленькая, первокурсница лицея, ей недавно восемнадцать стукнуло, так что, сидеть она будет вместе с твоим Шаманом!
- Если бы я вчера не отравилась, то могла бы быть на ее месте… - роняя слезы, проговорила я. А затем рассказала Юрке все по порядку.
- Тогда получается, что у Шамана был запасной вариант, раз он так быстро нашел тебе замену, - размышлял Юрка. – Значит, он не только тебя по ресторанам и кинотеатрам водил. Подготовился к плану «Б», - я на секунду представила, что Костя параллельно встречался с кем-то еще, и во мне начал разгораться пожарище. - А ты кричала: «Он меня любит!» «Он меня защитит!» А я тебе сколько раз говорил, чтобы ты перестала с ним общаться? – крикнул Юрка. – А ты, наверное, рассказывала ему всю свою жизнь, что матери на тебя пофиг, что бати нет, и нет крутых родственников, которые, например, работают в ментовке. Так ведь Муха? Ты же у нас сама наивность, даже подумать не могла, что он неспроста у тебя всё это вынюхивает, а чтобы потом проблем с тобой не бы…
- Хватит! – крикнула я, и залепила Юрке мощную пощечину. – Заткнись! Не произноси больше ни слова, - я разрыдалась и упала перед ним на колени. – Умоляю… больше ни слова…
Юрка держался за щеку, глядя на меня с обидой и ужасом одновременно. Я закрыла лицо ладонями, и раскачивалась как маятник, вперед-назад, вперед-назад. И почему-то именно сейчас моя память, словно снимки на пленке, проявляла в голове самые прекрасные моменты, проведенные с Костей: он кружит меня на руках, мы сидим в кафе, разложив на столе мои учебники, он держит меня за руку в темном кинотеатре, раскачиваем лодочки в парке…
- Юр, скажи, что все это неправда, пожалуйста, - прошептала я. – Разве глаза умеют так врать? Ведь мы строили планы на будущее, он признавался мне в чувствах, он боготворил меня, - сквозь слезы расплывчато видела, как Юрка встал с кровати и сел рядом со мной на пол.
- Не о том думаешь, Муха, - Юрка обнял меня. – У тебя появились новые проблемы, - вздохнул он, и крепче прижал меня к себе.
- Что?.. – я вытерла слезы и удивленно посмотрела на друга.
- Царь…
- О, господи, - я схватилась за голову и прокричала на всю комнату: – За что мне все это, скажите кто-нибудь? Я проклятая, да? Если это так, то я требую новую жизнь! - я снова пустилась в слезы, а Юрка, похоже, решил меня добить.
- Шаману грозит большой срок. Я думаю, Царь не упустит шанс отомстить тебе за то, что натравила на него бановских.
Я резко подскочила на ноги, и, краснея от ярости, переспросила:
- Ты сказал, Я натравила? – мои руки сжались в кулаки.
- Ладно, мы, - поднимаясь на ноги, неохотно признал Юрка. - Но… это… Я теперь с Дашкой, а у нее мать капитан милиции, и Царь об этом знает, поэтому к нам не сунется.
- Вот так значит, да? – я ударила Юрку в плечо. – Кашу вместе заварили, а расхлебывать мне? Ведь это была твоя идея пойти к Шаману, верно? Так вот иди к Царю и скажи ему об этом! Скажи, что я в этом не виновата! – мой голос начал хрипеть, но я продолжила кричать на всю квартиру. – Или скажи Дашке, чтобы она и за меня заступилась! Ты просто обязан помочь мне! – и я еще раз стукнула его кулаком в плечо.
- С Дашей поговорю, конечно, но… ничего не обещаю. Ты лучше попробуй уговорить мать перевести тебя в другую школу. Иначе, Муха, он от тебя и мокрого места не оставит.
Глава 20. Ты - мне, я - тебе
Мама вернулась домой около восьми вечера. Увидев, в каком она состоянии, я решила отложить на завтра разговор о переходе в другую школу. Мама три раза упала в коридоре, затем врезалась в дверной косяк, в ванной, когда она умывалась, тоже что-то очень громко брякало, и в итоге она уснула на коврике в своей комнате, не дотянув до кровати каких-то пару метров.
К ее приходу я уже выплакала столько слез, что ими запросто можно было бы полить пару гектаров земли. В голове постоянно крутились одни и те же мысли, что пока я смотрела на Костю безумно влюбленными глазами, он думал, как отправит меня на дело. Когда я крутилась перед ним в платье, он улыбался и представлял, как я надену его в день икс. А о чем он думал, когда мы лепили снежную бабу у него во дворе вместе с его маленькой сестрой? Когда он разжевывал мне теоремы и формулы? Неужели, он так легко вживается в разные роли, примеряя на себя маски влюбленного, заботливого парня, чтобы расположить к себе и в один прекрасный день сорвать их с лица и потребовать вернуть должок.
Как бы я не старалась прогнать от себя эти ужасны мысли, но в итоге все сходилось к тому, что он просто хотел меня использовать. Стоит только вспомнить, каким холодным взглядом он посмотрел на меня вчера, каким грубым голосом разговаривал… Навряд ли он был расстроен из-за того, что пришлось отменить оркестр в ресторане.
