— Самые вменяемые здесь — горцы. Про магов пока слышала только одно — что они агрессоры, — подняв брови, доношу до этого товарища.
— Горцы вообще не должны иметь никакого отношения к Сарамнии! Как сидели в своих горах, так пусть и сидят! С какого перепаду они вообще здесь что-то решают?!
— Чувствую, завелся в нашим кругах предатель, — замечаю откровенный слив информации, — откуда у вас эти данные?
— Это не имеет значения! Ты не достойна находиться рядом со мной, раз не разделяешь мою позицию! Готовься к смерти! — восклицает Архимаг.
Ну, наконец-то!
С воодушевлением и внутренним подъемом смотрю на воздушное лезвие, мчащееся ко мне от рук Анвара, и вздрагиваю, когда огромный меч разрубает заклятие, а затем бьёт плашмя по телу мага, отбрасывая того на другой конец переулка.
— Ты что, умереть захотела? — сверкает на меня глазами воин, развернувшись ко мне всем телом.
— Да! А ты мне помешал! — заявляю, тряхнув подолом платья.
— С чего вдруг эти суицидальные наклонности?! Всё же нормально было! — недовольство Акиры вполне уместно в данном случае, но я искренне недоумеваю, почему со мной общается именно он, а не тот, другой.
— А где твоя вторая… половина? — не сразу, но всё-таки нахожусь.
— Я теперь один. И таким останусь навсегда, — вновь сверкнув на меня недовольными очами (в которых на секунду зажглось пламя безумия Акиры-Губителя), произносит воин и в вновь разрубает летящее в нас заклятие.
А затем снова откидывает тело архимага, словно тот был тряпичной куклой.
— Я, конечно, рада за тебя, — замечаю, справедливости ради, — но почему ты не даешь мне умереть? Я планирую вернуться в свой мир, а ты мне откровенно мешаешь!
— Ты не спала всю ночь, в твоей голове всё спуталось, с чего ты взяла, что это — хорошая идея? — подойдя ко мне вплотную, едва ли не шипит Акира, а затем резко разворачивается к Анвару, — Бесишь! Просто лежи на земле! — предупреждает архимага, наставив на того острие огромного меча, и вновь разворачивается ко мне, — дай себе время остыть и обо всем подумать.
— Я думала всю ночь, — огрызаюсь устало, — ничего путного в голову так и не пришло!
— Значит, оставайся здесь!
— Зачем? С какой целью? Это даже не настоящая реальность! Выбрать этот мир — это то же самое, что выбрать шизофрению, как диагноз!
— Ты настоящая, я настоящий, — схватив меня за руки и легонько встряхнув, произносит воин, — это не иллюзия и не обман!
— Это ты так думаешь, потому что родился здесь! И потому что живешь здесь! А я…
— А ты хочешь сбежать отсюда, потому что боишься! — повышает голос Акира.
— Чего я боюсь?! — возмущенно спрашиваю.
— Хороший вопрос! Меня? Своих чувств? Того, что тебе здесь нравится?
— Мне здесь не нравится, — улыбаясь, качаю головой.
— Правда? — без эмоций уточняет Акира, а затем резко притягивает и целует.
Так глубоко целует, что я мгновенно начинаю испытывать потребность занять горизонтальное положение… хотя нет, можно и вертикальное… вообще без разницы… главное, чтобы он не останавливался.
— Всё ещё не нравится? — спрашивает в губы.
— Нет, вот, конкретно это мне нравится, — сознаюсь, ничего не стесняясь, — но тебе на это потребовалось столько времени, что… — замолкаю, потому что мой рот вновь затыкают самым желанным из способов.
— На следующий шаг мне потребуется намного меньше времени, — спокойно заверяет Акира, оторвавшись от моих губ.
— Следующий?.. — слегка взволнованно уточняю, — Это который именно?
Он мне тут «руку и сердце» предлагает, или что-то вполне конкретное?
— Который осуществляется без свидетелей и желательно не на улице, — звучит серьёзный такой ответ.
— Ох, что-то мне жарко стало, — начинаю обмахивать лицо ладонью.
Зачем так прямо-то?.. Можно ж было, я не знаю… ну, как-то иначе, что ли?..
— Вы там закончили миловаться? — подаёт голос Анвар, — Я вообще-то всё ещё представляю угрозу!
— Ты-то? — немного даже удивившись, уточняю.
— Я-то! — гордо заявляет маг, после чего попадает в когти дракона и взмывает в небо.
— Э… — комментирую увиденное.
— Зар прибыл во дворец пять минут назад и узнал у слуг, куда ты направилась, — отвечает Акира, глядя в небо.
— Откуда слуги могли знать, что я направилась именно сюда? — удивленно спрашиваю.
Акира поворачивается и смотрит на двух бледных советников.
— Эти двое шли по коридору дворца и вслух обсуждали свой план по избавлению от всех угнетателей, — произносит он, скептично разглядывая бородачей.
— Угнетателей? — ещё более удивленно спрашиваю, — Но я же вытащила вас с острова! Я дала вам шанс выбиться в люди!
— И мы благодарны за этот шанс, — падают на землю мои горе-советники, — но нам так надоело, что нами вечно кто-то управляет! То дракон, то какая-то девица без рода и связей!
— Серьёзно? — поднимаю брови, затем указываю большим пальцем за спину /приблизительно на площадь с фонтаном/, - но меня же весь народ любит.
— Мы живём по старым канонам. И считаем, что власть должна передаваться по наследству, — погладив бороду, вещает Мерило.
— У Контрада не было детей, — замечаю.
— Значит, по силе, — продолжая наглаживать свою растительность на лице, отвечает староста.
— Все ваши убеждения не мешали вам служить мне всё это время, — складываю руки на груди.
— Мы ждали момента и подстраивались, — наклонившись и коснувшись лбом земли, отвечает староста.
Хитрые засранцы.
Они, видно, и слили Анвару всю информацию с заседаний. Интересно, как сейчас выкручиваться будут?
— Вы же понимаете, какое наказание за это полагается? — уточняю, разглядывая свой маникюр.
— Отправьте нас, пожалуйста, обратно на остров, — просит Мерило, не поднимая головы.
— Ага. Туда и отправлю, — киваю, с интересом наблюдая за этими двумя.
— Правда? — недоверчиво уточняет Весло.
— Нет, конечно. Вы хотели подстроить мою смерть и интриговали за моей спиной, — усмехаюсь от души.
— Но у нас же всё равно ничего не получилось, — кается староста.
— Акира, что бы ты сделал с такими, как эти двое? — уточняю у молчавшего до этого воина.
— Убил бы их, наверное, — заключает тот, а лица бородачей резко бледнеют.
— Я предлагаю менее кровожадный вариант, — взглянув на своего «сурового», — произношу, — пусть Зар, когда вернётся, наигравшись с архимагом, унесёт этих двоих на остров и сбросит в болото. Если они выберутся оттуда живыми — значит, будут жить. Не выберутся — ну, значит, не судьба.
