Было бы слишком неосмотрительно с моей стороны встать в позу и заявить: «я вижу — у вас есть коварный план»! Тем самым я бы тут же настроила против себя всех жителей деревни.
А пока у меня есть время и возможность разузнать всё, так сказать, изнутри — потому изображаю тупую доверчивость на лице и позволяю бородатому дяде увести себя в центр деревни.
— Я хочу кушать, — закидываю пробный камень.
— Кушать? Конечно-конечно! — бородач селянин машет рукой тучной селянке, и та убегает, причитая, куда-то в сторону, — Сейчас всё будет готово!
Так, хорошо. Теперь я по крайней мере знаю, что в ближайшие пару часов меня убивать не будут.
На меня даже еду потратят.
Это воодушевляет…
— И переодеться. У меня нет с собой никакой одежды, — закидываю второй камень.
— Уууу! Бедняжка! — протягивает бородач, качая головой, — Сейчас найдём для тебя что-нибудь! — и он даёт какой-то знак очередной селянке.
У той при этом совсем нет энтузиазма на лице, но она послушно отделяется от группы и уходит по поручению.
Ага… им даже одежду на меня не жалко.
Тоже хороший знак.
Но расслабляться рано!
— А куда вы меня ведёте? — интересуюсь осторожно.
— Помыться тебе надо, красна-девица! — тут же находится бородач.
— Да я, вроде, не грязная, — замечаю, опуская взгляд на свою ночнушку.
— И платье своё странное постирать, — продолжает бородач, уже почти волоча меня в сторону одного из строений.
— А зачем? Его ж можно просто выкинуть, — удивляюсь, всё же позволяя ему втолкнуть меня в… о! Баня!
— Мойся, девица! — растягивает широкую улыбку бородач, вставая в дверном проёме, — А после — мы накормим тебя, как полагается дружелюбным хозяевам! — и он закрывает двери, игнорируя моё неоднозначное спасибо; а, отходя от избы, произносит совсем другим голосом, — Выкинуть! Ишь, чего захотела! Как будто у нас тут хлопковые поля повсюду, да пушистое зверьё в пролеске только и делает, что размножается!
Сказать ему, что ли, что тут слышимость отличная?..
А, ладно, промолчу.
То, что мне тут не так уж и рады — я уже поняла. Понять бы ещё причину, по которой меня продолжают ублажать — несмотря на отношение селян к моей никому неизвестной персоне…
Приоткрываю дверь внутрь и удивленно смотрю на довольно просторное помещение, сплошь заполненное паром. Это сколько дров нужно было использовать, чтобы прогреть такие хоромы?..
Неожиданно дверь в предбанник вновь открывается. Смотрю на пятерых баб, закатывающих рукава белых рубах и сосредоточенно глядящих на меня…
— Вы же не… — протягиваю осторожно.
— Раздевайся… красна-девица, — угрожающе предлагает одна из баб, делая ко мне шаг.
Решаю, что моя ночнушка не стоит того, чтобы ссориться с этими милыми леди.
— Что это на ней? Что за тряпка узорчатая? — удивленно уставляются на мои кружевные шортики все пятеро женщин.
— Это такие панталоны… — пытаюсь пояснить, но провоцирую ещё большее удивление, — подштанники, — продолжаю попытки обозначить элемент одежды, но вызываю уже откровенное недоумение, — нижнее бельё!!!
— Снимай, короче! — командует первая баба, хмурясь, — Мы тебя сейчас мыть будем!
Звучит прям страшно. Радует только одно: кажется, они действительно собрались меня мыть, а не убивать.
Бороться с ними — совершенно точно бесполезно, так что проще позволить им сделать это.
Снимаю с себя остатки одежды и позволяю утащить себя в баню.
— Вашу ж мать! Это кожа моя, а не грязь! — верещу, спустя пять минут мучений, когда понимаю, что с меня пытаются соскоблить всё. В смысле — буквально всё!
— Молчи, девк… красна-девица! — причитает одна из баб, продолжая издеваться над моим телом; остальные четверо удерживают меня на месте, — Мы для тебя же стараемся!
— Да кому я нужна буду с оголённым мясом на руках?!?! — продолжаю отбиваться изо всех сил.
— Плюнь на это, Забава! Всю грязь не вычистишь! На ноги переходи! — советует вторая «помощница», и та, что была названа Забавой, начинает уничтожать мои ноги — с ещё большим энтузиазмом…
В итоге, спустя час, я сидела за широким столом, наряженная в какой-то красивый сарафан, лишенная нижнего белья и остатков гордости, усталая и голодная, как зверь! И когда в просторные хоромы начали вносить огромные подносы с едой…
В общем, наелась я до отвала. В прямом смысле слова. Я прям свалилась набок, ничего не соображая от отупения. Мне было хорошо. Я ни о чём не хотела думать…
— Ну, что? Кажется, она готова! — шепчет кто-то сбоку.
— Точно! Где там её вещи?! — тихо спрашивает женский недовольный голос.
— Да погоди ты, вернут тебе твой сарафан! У неё ещё глаза открыты! — замечает кто-то с другого бока.
— Как объясним Ему, почему она такая дурная? — так, а этот голос откуда?.. Оооо… не могу сосредоточиться…
— Да разве ж ему есть разница? Возьмёт своё — да и дело с концом.
— А вдруг она там чего учудит?
— Не успеет. К тому же… кто может перед ним устоять?
— Верно, никто не может…
— Чего ж тогда все наши девки каждый год топятся?! — вопрошает голос не без сарказма.
— Сам знаешь, отчего… — огрызается ещё один голос, — что с этой-то делать будем? Здесь до утра оставим?
— Отлежит ещё поди, бока свои белые…
— Может, в конюшню кинуть? Там стог сена есть.
— Точно, пусть на сене валяется!
— А завтра с утра…
Не хочу в конюшню! Не переношу запах конского навоза! И что такое будет с утра?… Чёрт, кажется, меня обыграли…
Но как же спать хочетсяааааааа…
Глава 3. Дракон
Открываю глаза и смотрю на удирающего от меня селянина в светлых одеждах.
Хмурюсь.
С чего бы ему так быстро бежать?.. У него ж в прямом смысле — только пятки сверкают…
Приподнимаюсь на локтях, пытаясь сфокусировать зрение.
А когда это я успела до воды добраться? И что за берег такой?..
Тру лицо, всем телом чувствуя жар от палящего солнца. Что-то у меня вошло в привычку — на природе просыпаться… Так, стоп. Я действительно всем телом чувствую солнце: вон, и руки уже покраснели! Я снова в своей ночнушке?.. Пытаясь не жмуриться от яркого света, вновь вглядываюсь туда, куда бежал селянин.
О! У него есть лодка! И сейчас он активно налегает на вёсла, пытаясь… уплыть от меня?
Резко встаю.
