— Я не хочу умирать, тебе об этом известно с самого начала. Но сюда мы прибыли не из-за моего страха смерти. А из-за того, что один великий дракон по какой-то причине прозябал на полу-обитаемом острове, не заботясь проблемами своего народа.
— У меня нет народа. Я — единственный дракон в мире, — напоминает Зар.
Какой замечательный эгоизм! Вот, тот король, которого здесь все достойны!
— Ты в курсе, что ты — дитя пророчества? — интересуюсь, глядя ему в глаза.
— Да, — тот в свою очередь отводит взгляд.
— То есть, ты знал, что появился на свет такой один-единственный-в-своём-роде неспроста, и при этом продолжал сидеть в своей пещере, поглощая людишек, периодически застревавших у тебя в зубах, и зарабатывая несварение? Где здесь логика? — смотрю на него прямо, вопрос задаю жестко.
— Ты меня учить жизни будешь? — Зар делает ко мне предупреждающий шаг.
— Если надо будет, буду. Если хочешь, я послана тебе в помощь! И это твоё право — избавиться от меня или прислушаться ко мне. Но вот, что ты должен знать: чего-чего, а зла я тебе точно не желаю.
Некоторое время дракон смотрит на меня очень нехорошо, но затем отводит взгляд и медленно выдыхает.
— Ты настраиваешь меня против матери, интригуешь за моей спиной, подбиваешь народ на бунт, якшаешься с вампирами по ночам и при этом утверждаешь, что не желаешь мне зла?
— Всё это я делаю для тебя, тугодум ты мой разлюбезный, — сухо произношу, устав от препирательств, — и раз уж ты вдруг решил проанализировать ситуацию вокруг себя, то задумайся заодно и над тем, что делает с тобой твоя мать.
— Если ты так радеешь за меня, почему не даешь к себе прикоснуться? — неожиданно зло спрашивает Зар.
— Тебе оно так надо? — уже совсем ничего не стесняясь, спрашиваю.
— Как мне следует понимать твои слова? — сводит брови на хмуром челе дракон.
— Скоро во дворце начнётся отбор невест — ты сможешь выбрать себе любую по вкусу, — отвечаю ровно.
— Ты была послана ко мне жителями острова. Ты прошла ритуал. Ты принадлежишь мне!
Так, у кого-то опять гормоны разбушевались.
— Зар, иди в город — найди себе грелку на ночь. Я устала и не хочу всё это слушать, — отзываюсь безучастно и иду в спальню, как меня жестко перехватывают за талию.
Не знаю, почему я так расслабилась. Почему решила, что вопрос моей «чести» — дело решенное. Но я даже подумать не могла, что эта тема так болезненно воспринимается одним «слишком раздраженным обстоятельствами» великим драконом…
— Грелку на ночь? — зло переспрашивает Зар, начиная тащить меня в сторону ванной, — А зачем мне кого-то искать, если у меня есть ты?
— Зар, ты что делаешь? — испуганно шепчу, не желая привлекать внимание стражников, патрулирующих коридоры.
— То, на что имею полное право! — отвечает дракон, начиная водой смывать косметику с моего лица.
При этом он умудряется удерживать меня за талию одной рукой, а второй — активно тереть те места, где у меня был наложен макияж.
— Зар! Прекрати! Мне больно! — пытаюсь вырваться из его хвата, но у меня ничего не получается.
— Разве это так невыносимо? — уже совсем лютует дракон, — Я всего лишь умываю твоё лицо! Или тебе невыносима даже мысль, что я прикасаюсь к тебе?
— Ты не станешь брать меня силой, — почти по слогам цежу, переставая извиваться и напрягаясь всем телом.
— Возьму так, как посчитаю нужным, — Зар подхватывает меня на руки и несёт в спальню, затем почти кидает на кровать и тут же ложится сверху, — ты так и не поняла, кому ты принадлежишь?!
— Я не вещь, чтобы принадлежать кому-то! — возмущаюсь за себя и за это тело, доставшееся мне в этом мире.
— Ошибаешься! Как только ты прошла ритуал и попала в мою пещеру, ты стала моей. Моей жертвой. И хвали небеса, что я не съел тебя до сих пор, потому что на это я тоже имею полное право!
Хочу пнуть его ногой, но мои ноги блокируются, как и руки — что теперь были прижаты к матрасу над моей головой. Зар жадно всматривается в моё лицо, словно это простое действие было чем-то недоступным и почти запрещенным все эти дни, — (а, может, всё дело в отсутствии на нём косметики, скрывавшей естественные черты) — после чего резко накидывается на мой рот.
Не хочу!!!
Прохладный воздух обдувает моё тело, а руки освобождаются от болезненного хвата.
Растерянно открываю глаза и смотрю на дракона, лежащего на полу у стены. Взгляд, которым тот смотрел на кого-то с другой стороны от моей кровати, был многообещающим… А точнее — обещающим много неприятностей в будущем.
Поворачиваю голову и с изумлением смотрю на Акиру.
— Не стоит принуждать девушку, — только и произносит воин, никак более не выдавая своих чувств и намерений.
Зар поднимается на ноги, не сводя глаз со своего противника.
— Ты ведь знаешь, что она принадлежит мне, — четко произносит он.
— Она послана тебе в помощь. Но это не значит, что она не имеет права отказаться от своей миссии, — ровно отвечает Акира.
Ого! А я и не знала, что имею это право! Но, выходит, тогда я не смогу вернуться обратно. Или этот момент стоит уточнить?..
— Мне не нравятся её методы, — не отрывая глаз от воина, произносит Зар.
— И за это ты решил лишить её невинности? — уточняет Акира.
Не знаю, почему, но начинаю краснеть. Вообще-то я уже не невинна… в отличие от этого тела, судя по всему.
— Её тело принадлежит мне, — отрезает дракон.
Впервые сталкиваюсь с таким видом частной собственности.
— Повтори это вслух, когда во дворце начнётся отбор твоих невест, — сухо отвечает воин.
Зар переводит взгляд на меня, некоторое время смотрит, ничего не говоря, а затем выходит из моих покоев.
— Благодарю, — негромко отзываюсь, застыв не месте.
— Он в своём праве. Ты действительно прошла ритуал.
Изумленно смотрю на Акиру. И этот туда же?!
— Но ты сейчас…
— Я против насилия, — воин-монах отводит глаза, и на этом я решаю поставить жирную точку:
— Я никогда не дам ему согласия.
Озвучив вслух свой ультиматум, замолкаю, безмолвно предлагая воину самому обдумать последствия моего решения и его позиции по данному вопросу.
А затем поднимаюсь на ноги и поправляю платье.
— Ты выяснил, кто заказал наёмников?
— Нет. Их было всего двое. В клане об их задании ничего не знают, — отзывается Акира, не глядя на меня.
— Твои догадки?
— Это королева.
Ничего не отвечаю, глубоко задумавшись.
