– Ты не доверяешь ему, потому что он напоминает тебе Сент-Джаста, – предположила Джулианна.
«Интересно, о чем это она?» – пронеслось в голове Доминика.
Амелия вздрогнула:
– Это очень грубо с твоей стороны, Джулианна. Твой француз не имеет ничего общего с Сент-Джастом – они даже внешне разные.
– У них одинаковый облик, одинаковая манера держаться, – не сдавалась Джулианна. Она обернулась к Доминику: – Все в порядке, месье, ничего страшного не произошло.
Амелия взяла ее за руку.
– Я хотела бы поговорить с тобой внизу. – Потом старшая сестра обратилась к Доминику: – Вам не нужно спускаться вниз и помогать с покупками. Вы, как-никак, больны.
Он улыбнулся ей:
– Я хотел бы помочь.
– Исключено. – Амелия резко повернулась и, прошагав через коридор, принялась спускаться вниз.
– Мне очень жаль, – тихо произнесла Джулианна.
– Она беспокоится о вас. Я едва ли могу осуждать ее. – Доминик подошел ближе, вызывая в памяти воспоминания об их весьма пылком поцелуе этим утром. – Вам не стоит обсуждать меня с ней.
– Вы правы. Но она как суетливая наседка. Вечно расспрашивает о времени, которое мы проводим вместе.
– Отвлеките ее на что-нибудь другое, – посоветовал Доминик. Потом потянулся к Джулианне, чтобы погладить ее подбородок большим пальцем. Этот жест был импульсивным, непроизвольным. Осознав, как сильно он хочет прикоснуться к ней, Доминик отдернул руку.
Джулианна помедлила, не решаясь дать волю чувствам, но все-таки погладила ладонью его щеку, не сумев скрыть пылкого взгляда.
Все тело Доминика напряглось от желания.
– У нас так мало времени, Джулианна…
– Я знаю.
Он поцеловал ее руку.
– Приходите ко мне сегодня вечером.
Доминик не мог поверить, что сказал это. Но точно знал:
если Джулианна придет, он уже не сможет прогнать ее.
Глаза Джулианны изумленно распахнулись.
Повисло тягостное молчание. И в этот момент снизу раздался голос Амелии:
– Джулианна!
– Вы должны идти.
Она прикусила губу, повернулась и кинулась вниз по лестнице. Доминик подождал секунд десять, а потом последовал за ней. Проходя мимо своей спальни, он громко хлопнул дверью, чтобы сестры подумали, что он вошел в комнату.
Тихо, стараясь не издавать ни звука, он стал спускаться по лестнице.
Голос Амелии звучал довольно громко, и Доминик понял, что они стояли прямо под лестницей. Что ж, по крайней мере, ему не придется спускаться вниз. Он опустился на колени, обратившись в слух.
– В последние несколько дней он кажется мне все более подозрительным, – чуть ли не кричала Амелия. – В сущности, чем больше ты говоришь о нем так возвышенно и пылко, тем более подозрительной я становлюсь.
– Почему? Он – добрый, искренний человек, на долю которого выпало слишком много страданий. А еще он – герой!
– Боже праведный, только послушай, что ты несешь! Он околдовал тебя, заставив потерять голову, – упрекнула Амелия.
– Я ведь не лишилась рассудка.
– Ты постоянно сидишь у его постели.
– Он выздоравливает – где еще мне следует быть?
– Он соблазнил тебя?
– Что-о-о?! – От возмущения у Джулианны перехватило дыхание.
– Ладно, верю, что нет, и хвала Создателю за это, – резко бросила Амелия. – Но я не доверяю ему, и тебе следует вести себя так же.
Последовала небольшая пауза, прежде чем Джулианна нарушила молчание.
– Амелия, не буду скрывать, он мне очень нравится. Но ты делаешь поспешные – и ложные – выводы!
Снова повисла тишина. Наконец Амелия уточнила:
– Разве ты можешь отрицать, что сильно увлеклась?
Джулианна опять стала задыхаться, потеряв способность говорить.
– Разумеется, ты увлеклась. Прости, Джулианна, но я этого не одобряю. Чем быстрее он покинет Грейстоун, тем лучше. Надеюсь, Джек вернется поскорее, и мы сможем отправить месье Мориса своей дорогой! Интересно, что подумал бы Джек, если бы узнал, что наш гость заходил в его спальню.
– У него была причина находиться там. Наши соседи – его враги, – тихо напомнила Джулианна.
– Я лишь хочу, чтобы он уехал отсюда, – ответила Амелия, и в ее тоне засквозило беспокойство.
– Он скоро вернется во Францию, – заверила сестру Джулианна.
Что ж, он услышал достаточно. И Доминик направился в свою комнату.
Джулианна неподвижно лежала в своей белой хлопковой ночной рубашке. Она почти боялась дышать. И никак не могла унять бившую ее неистовую дрожь. Напряжение сковывало все тело. Очень медленно, словно малейшее движение ее головы могло разбудить Амелию, Джулианна повернулась лицом к сестре. Амелия спала всего на расстоянии вытянутой руки от нее, на соседней кровати.
Джулианна ожидала, что наткнется на взгляд Амелии, неусыпно наблюдающей за ней с неодобрительным выражением лица.
Но вместо этого она увидела, что сестра крепко спит, свернувшись калачиком в своей постели.
Джулианна жадно глотнула воздух, и этот звук показался неожиданно громким такой тихой ночью. Она снова бросила всполошенный взгляд на Амелию, но та по-прежнему дышала ровно и глубоко. Днем сестра трудилась не покладая рук и, к счастью, крепко спала ночью.
Но Джулианна нередко ворочалась ночами без сна. Когда ей не удавалось заснуть, она обычно спускалась вниз, в библиотеку, где коротала время за чтением. Если бы Амелия проснулась посреди ночи, то наверняка решила бы, что Джулианна по привычке читает, даже при том, что днем высказывала подозрения по поводу ее и Шарля.
Сердце Джулианны стремительно забилось. Очень медленно, молясь, чтобы кровать не скрипела, она села. Судя по всему, близилась полночь. За окном мерцало несколько звезд. В ночном небе, среди облаков, проглядывал полумесяц. Окно было приоткрыто – обе сестры спали лучше, если в комнате царила прохлада, – и сильный ветер дул с океана. Ставни постукивали по внешней стене дома. Только-только усевшись, Джулианна услышала звон колокола с бакена, доносившийся откуда-то из-за бухты.
Амелия даже не шевельнулась.
Джулианна не верила самой себе. Неужели она действительно собиралась встать и отправиться в комнату Шарля? Неужели и в самом деле решила заняться любовью с мужчиной, которого знала каких-то пару недель – и который пробыл без сознания как минимум половину этого времени? Она что, и правда собиралась подарить ему свою девственность? Ведь через неделю-другую он вернется во Францию…
И еще он сказал, что умер бы ради свободы.
Усевшись прямо, Джулианна обняла колени, подтянув их к груди. Шарль напугал ее донельзя, когда сказал, что умрет ради их общей великой цели, но Джулианна никогда не уважала его и не восхищалась им больше, чем в тот момент. И ее сердце дико, неистово пело – она уже нисколько не сомневалась, что полюбила Шарля всей душой.
