А Фаине тоже пошили шаровары, хоть и не такие, как у Елизаветы.
* * *
Еще Елизавета привела в дом попа Никодима учить Фаину Закону Божию.
В городе Батум Фаина с молоком матери не сильно узнала про Закон Божий, а узнала только, что на небе сидит Боженька, смотрит из своего окошка на землю и ждет, когда люди сделают сильно или не сильно плохое.
А когда Боженька видит от людей сильно или не сильно плохое, тогда он берет длинную иголку и тыкает людей иголкой — тык-тык-тык.
Фаина не боялась Боженькиной иголки, потому что люди — это если какие-нибудь другие, а Фаина — это не люди, а Фаина.
На всякий случай Фаина делала какое-нибудь хорошее. А если все равно получалось плохое, Фаина брала иголку — и немножечко тык-тык-тык себе палец, чтоб Боженька по своей старости лишнее не тревожился и не натруживался.
Фаина умела молиться, хоть и плохо. У Фаины одна рука тянулась за другой рукой, и у порядка получалось, что порядок сильно нарушался.
Порядок нарушался в основном из-за того, что Фаина сильно смотрела на икону про Христа, как Христа поставили двумя ногами на одну полочку и прибили, а две руки прибили на две стороны света. Фаина смотрела на такое и жалела Христа и попугайчика тоже. В голове у Фаины Христос как-то взял и сложился с попугайчиком, как попугайчик стоял двумя ногами на одной палочке, тянул свои руки на две стороны света и пел всем людям про хорошее, хоть и нечеловеческим голосом.
И вот поп Никодим по порядку начал учить Фаину Закону Божию.
В Законе Божием Фаина своим языком пошла далеко, а своей головой стала и застояла на месте, потому что, считай, сразу по Закону везде на свете получилась вода.
Про небо и землю Фаина выучила, про безвидность и про пустоту выучила, про тьму без дна тоже хорошо выучила. А когда поп Никодим сказал, что Дух Божий носился над водой, Фаина запросила, пускай Дух Божий на всякий случай поносится где-нибудь над сухим.
Поп Никодим сказал Фаине, что Дух Божий сам давно уже знает, где ему носиться, и что никому из людей не надо за него сильно переживать.
Фаина спросила попа Никодима, или он своими глазами видел, как Дух Божий носится над водой.
Поп Никодим сказал Фаине, что своими глазами не видел, но хорошо знает по Закону.
Тогда Фаина сказала попу Никодиму, что не будет переживать за Дух Божий.
Фаина переживать за Дух Божий не перестала, потому что своими глазами видела, как мать сначала летела над водой, а потом упала в воду — и всё.
* * *
И вот один раз Фаина своими глазами увидела, что муха, которая под самую зиму умерла и такой осталась лежать в окне, весной воскресла.
Фаина спросила у попа Никодима, муха сама по себе божеское создание или кого.
Поп сказал, что божеское.
Фаина спросила, сколько поп знает в городе божеских людей, которые воскресли.
Поп сказал, что в настоящую минуточку никого не знает, но твердо заверил, что узнает, когда кто-то из людей возьмет себе и воскреснет.
Фаина спросила попа, зачем Бог для людей пожалел воскресение, а для мух не пожалел.
Поп сказал, что Богу для людей ничего не жалко — ни смерти, ни воскресения, что у мух нету терпения ждать, а у людей есть. Тем более мухи притворяются, а людям лишнее расстройство.
Фаина сообщила про воскресение зайчику и попугайчику. Они сказали Фаине, что поделятся с ней терпением, хоть у них самих мало, и что пускай Фаина хорошо научится засыпать-просыпаться и на всякий случай зудеть мухой.
Когда Фаине опять приснился сон про мать, Фаина рассказала все на свете про мух матери.
Мать пожалела дочечку за то, что она зря тратит свои силы. Мать сообщила Фаине, что сама она нисколечко не стремится воскреснуть, потому что в раю до того прекрасно, что там все люди на радостях все время женятся.
* * *
Для всего хорошего в здоровье Фаину начали возить в аркадскую водолечебницу со всеми на то время царизма полезными приспособлениями — разные души имени Шарко, душ из пара, душ с лекарствами, душ из сухого воздуха, из песка и прочего.
Елизавета советовалась с доктором Шмулевичем, и всю на свете водную науку применяла на Фаине. Тем более Елизавета любила применять и смотреть, что будет.
Фаина сильно хотела, чтоб ее взяли за руку, хоть за левую, хоть за правую. Особенно Фаина хотела, чтоб так сделала Елизавета. Елизавета Фаине так не делала, хоть Серковскому делала. Интересно, что Фаина не проводила разницы между собой и Серковским для Елизаветы.
Фаина для Елизаветы хорошо учила все на свете уроки, вышивала крестиком, танцевала. В дýше Фаина стояла тоже хорошо.
Если б Фаина могла чего-то не делать, она б в дýше из воды никогда не стояла. Вода Фаине была как острый ножик. В воде люди тонут, и с людьми в воде случается всякое плохое.
Фаина сочинила про это стих, что если взять немножечко воды, так получится речка, а не море, что в море тонут корабли, а по реке плывут себе двери.
Про речку Фаина узнала из географии. Географию Фаине давал учитель Зябров. Учитель Зябров дал Фаине географию от речек до самых северных морей и пропал. Фаина хотела спросить у Елизаветы, а не спросила, может, учитель Зябров утонул, а если утонул, так где — в речке или в море, а если в речке или в море, так в каких по имени.
В Батуме Фаина не видела речку, и в Одессе тоже. Из рассказов учителя Зяброва речка увиделась Фаине хорошей, лучше моря. Фаина даже обошла весь дом и сказала всем дверям, что на всякий случай дверям надо хорошо поплавать в речке. Двери сказали, что будут сильно рады. И Фаина на всякий случай пустила все на свете двери в речку.
Интересно, что вода в ванной или в корыте Фаину нисколечко не пугала. У ванны и у корыта были два берега — левый и правый, за них можно было держаться двумя руками — левой и правой. Когда вода ровно бежала себе из крана, тоже было не страшно — Фаина назначала крану, и кран вроде сам заворачивался.
А вода в лечебнице сама не заворачивалась, хоть ты ей что.
Фаина сложила у себя в голове одно с другим, и у Фаины там получилось, что надо открыть рот на всю широту и глотать воду в живот, что вода через живот потечет дальше и на самом конце выльется в дырочку. Фаина еще не знала всю науку. Но Фаина у себя в голове понимала, что всю воду человеку выпить не дано. Всю воду Фаина выпить и не стремилась, а стремилась выпить только ту воду, которая главная.
Фаина перед душем спрашивала, какой душ будет. Если с чем-то, тогда душ не считался. Если из чистой воды, — хоть который бьет по всей на свете Фаине, хоть который гладит всю на свете Фаину, — тогда Фаина на всю на свете широту открывала рот.
Тут Фаина узнала, что в животе у человека места сильно мало, а дальше вода идти не хочет, а требует у человека терпения.
