– Привет, Дез, – тихо и осторожно решаюсь сказать я, словно пытаясь не напугать олененка. Ее волосы заплетены в миллион косичек по всей голове, единственный звук, что она издает, – клацанье пластмассовых шариков. Она красивая. Глаза темные и огромные. – Маму ищешь?
Дези качает головой, но ничего не говорит. На ее футболке изображена Даша-путешественница. Малышка оттягивает подол, будто ей скучно или она расстроена, но я понятия не имею, что ей нужно.
– Хочешь порисовать? – снова пытаюсь я. Для этого на книжной полке лежит коробка с карандашами шестидесяти четырех цветов, а еще стопка учебных тетрадей и несколько настольных игр, но в ответ лишь тишина. Мы смотрим друг на друга. Я думаю. А потом тянусь к сумочке и, достав упаковку лакричных конфет, протягиваю ей угощение.
Дези улыбается.
День 12
Приятель Гейба Райан – знакомый его знакомого из колледжа и наследник трастового фонда лет двадцати с хвостиком. Он живет в, вероятно, нелегально установленном передвижном доме на дальней стороне озера. Гейбу пришлось остаться в пиццерии на вечерний наплыв посетителей, поэтому он пишет, что мы встретимся на вечеринке, и я специально опаздываю, чтобы не показаться раньше него. Около половины десятого паркую свой «Пассат», в воздухе повис запах ночной воды – мрачный и загадочный. На песчаном участке берега горит костер.
– Эй, – кричит Гейб и пробирается сквозь толпу, как только замечает меня. Он держит два красных стаканчика и, обняв в знак приветствия, протягивает мне один. Волнистые волосы прикрывают его уши, а на лице отражается то ли обеспокоенность, то ли что-то другое – мне сложно понять. Из маленьких колонок айпода играет какая-то бряцающая музыка, возможно, Vampire Weekend. – Ты это сделала.
– Сделала, – улыбаюсь, отметив удивление на его лице. – Думал, я тебя кину?
Гейб пожимает плечами и, стукнув стаканчиком по моему, ухмыляется.
– Возможно.
– Ну, – я стараюсь говорить увереннее, чем чувствую себя, – вот я здесь.
Делаю большой глоток кислого пива. Здесь шумно, народу больше, чем я ожидала: девчонки в шортах и коротеньких майках, парни в шлепках. На старой двери, уложенной на двух козлах, играют в бирпонг.
Только я собираюсь спросить, откуда все эти люди, как какой-то парень без рубашки и в ковбойской шляпе, что кажется мне нелепым, кладет руку на плечо Гейба.
– Архангел Гавриил, – произносит он нараспев, как диджей на радиостанции. – Кто тут у тебя?
– Архангел Гавриил, серьезно? – фыркаю я и протягиваю руку. – Это… просто нечто.
– Самое смешное, что он на это откликается, – доброжелательно продолжает парень. – Я Райан, это мое пристанище. Идем, ребятки, там есть еда.
– Есть еда, – иронизирует Гейб, словно мы никак не можем отказаться от такого предложения, поэтому идем за Райаном к грилю. Все мероприятие проходит подозрительно весело, через двор протянуты гирлянды, и с каждым дуновением ветерка доносится слабый запах травки. Гейб вкладывает руку в мою, чтобы я не потерялась, пока мы протискиваемся сквозь толпу, и я стараюсь не вздрогнуть от контакта. Его ладонь теплая и сухая.
Я ошибалась, полагая, что в Стар-Лейк не с кем знакомиться. Ребята здесь чуть постарше; когда я была в девятом классе, они учились в выпускном и разъехались по колледжам, когда «Дрейфующая» ударила по школе, словно ураган. Мы с Гейбом переспали, когда я была в десятом классе, летом он уехал в Нотр-Дам, и весь одиннадцатый класс я провела с Патриком, настолько сильно стараясь притворяться, что между мной и его братом ничего не было, что иногда забывала, что это произошло.
Кажется, здесь все знают Гейба, его зовут с разных сторон, все хотят заполучить его внимание. Он ведет меня сквозь толпу, положив руку на поясницу, и знакомит с длинноволосым парнем, изучающим в университете штата Пенсильвания садоводство, и девушкой по имени Келси с огромными тоннелями в ушах, которая работает в городе в модном сувенирном магазине.
– Что будешь изучать? – спрашивает она, когда узнает, что я в конце лета еду в Бостон.
Я собираюсь объяснить ей, что пока не знаю, но Гейб по-дружески ударяет меня по руке и показывает, как Райан и парень, которого вроде бы зовут Стив, плещутся в озере, словно пара лунатиков.
– Что скажешь, Молли Барлоу? – спрашивает он, выгнув брови. Кажется, он выпил пива на пару банок больше меня. И сейчас похож на озорника. – Не хочешь присоединиться?
– Эм, нет, – отвечаю я, усмехнувшись. Даже если бы был хоть малейший шанс, что я стану щеголять в купальнике перед кучей незнакомцев в нынешнем состоянии, то я его не взяла. – Я пас, спасибо.
Гейб кивает.
– Уверена? – поддразнивает он и подходит ближе. – Может, тебе просто надо помочь?
Исключено.
– Даже не думай, – выдавливаю я и отступаю, хохотнув. Давно со мной никто не флиртовал.
– Прости, что такое? – спрашивает Гейб. – Я тебя не слышу. Кажется, ты попросила поднять тебя и сбросить с пирса.
– Я тебя убью, – предупреждаю я, но в этот момент Келси говорит: «О-оу!», и Гейб приступает – подхватывает меня и перекидывает через плечо, будто я ничего не вешу. – Тебя ждет насильственная смерть! – обещаю я, но правда в том, что я едва могу говорить, так сильно смеюсь. Я чувствую запах дыма от костра и чистого хлопка от футболки Гейба, когда он идет к пирсу. Стив и Райан улюлюкают в озере, кто-то хлопает в ладоши. Я уверена, что все смотрят на нас. Странно то, что мне все равно. – И много боли!
– Прости, что? – спрашивает Гейб. – Я все еще тебя не слышу.
– Молотком! – заявляю я, колотя его по спине. Мне кажется, он этого не сделает, но все равно собираюсь шлепнуть его по заднице, когда он резко останавливается и ставит меня на ноги.
– Тебя напугал молоток, да? – говорю я, задыхаясь из-за смеха, волосы превратились в беспорядок и свисают на лицо. Но когда я поднимаю голову, чтобы посмотреть на него, Гейб не смеется. Слежу за его взглядом и в этот момент замечаю, что в свете костра за нами наблюдает Тесс. Оранжевые искры взлетают в воздух.
И рядом с ней Патрик – мой Патрик.
Мы просто целую минуту смотрим друг на друга, разделенные песчаным, поросшим кустарниками расстоянием, его серые глаза сосредоточены на моих. Он стал выше с тех пор, как я видела его в последний раз. На щеке ярко-фиолетовый синяк. Я открываю рот и снова закрываю, чувствуя себя так, будто оставила свое сердце где-то там, на обочине дороги, истекающее кровью и бьющееся. Грудь словно сжимается в огромный кулак.
Патрик переводит взгляд с меня на Гейба, затем обратно и слегка качает головой.
– Вы сейчас надо мной прикалываетесь? – спрашивает он. Выражение его лица до того, как он отворачивается, как бы говорит, что он увидел что-то отвратительное, например, разлагающийся труп или лужу блевотины.
