День 32
– Привет, – здоровается Тесс утром на работе, отыскав меня в коридоре столовой, где я поправляю черно-белые фотографии Стар-Лейк, которые почему-то любит сдвигать Фабиан. – Наверное, это глупый вопрос, но… что надевают на «Падающую звезду»?
Я улыбаюсь.
– Хочешь знать, понадобятся ли джинсы клеш и плетеные украшения? – спрашиваю ее, отступив проверить, ровно ли висит рамка. – Нет, твоя одежда сойдет. Если не хочешь поучаствовать в групповом сексе; тогда нужен особый дресс-код.
– Ага, для оргии. – Тесс смеется. – Я скорее склонялась к шортам и чему-то такому простому. В смысле, это всего лишь кемпинг, туда же не понадобится платье?
– Я платье точно не буду надевать, – заверяю ее. – Но если спросить у Имоджен, она скажет, что я одеваюсь, как пацан, поэтому… возможно, тебе лучше задать этот вопрос ей.
– Заткнись, ты выглядишь круто. Хорошо, – говорит она, пока я не успела отреагировать на комплимент. – Спасибо, Молли. – Она поворачивается, чтобы уйти, но в последнюю секунду разворачивается. – Слушай, – продолжает она, – тебе это не кажется странным? – Жестикулирует, словно слово «это» – весь мир. – Я имею в виду, что поедем мы все.
– Совсем нет, – заверяю ее, хотя не могу представить, чтобы было как-то иначе. Интересно, рассказал ли ей Патрик о нашем разговоре на лужайке. Интересно, подозрительно ли, что я не рассказала Гейбу. – Конечно, нет.
– Тогда отлично. – Тесс кивает. – Извини, что мы тогда мало пообщались на вечеринке, – продолжает она. – Знаю, Джулия была не особо приветлива. – Она колеблется, будто не уверена, пересекает ли черту, но я ничего не успеваю сказать, потому что она говорит дальше: – Я рада, что ты едешь.
Смотрю на веснушчатое лицо Тесс, открытое и застывшее в ожидании; правда, эту девушку невозможно ненавидеть. Богом клянусь, мне так хочется с ней дружить.
– И я тоже рада, что ты едешь.
День 33
Красавчик Джей приедет на фестиваль только завтра, поэтому мы с Гейбом и Имоджен вместе отправляемся в горы, полтора часа петляя по дороге. Я беспокоюсь, что поездка пройдет жутко неловко – по правде говоря, переживаю, что весь отдых таким и будет. Представляю, что все превратится в какой-то растянувшийся ночной кошмар/двойное свидание, и все знакомые станут свидетелями кровавой бойни. Но Гейб и Имоджен любят поболтать, и не успевает она устроиться на заднем сиденье универсала, как они принимаются обсуждать новый альбом Канье Уэста. После этого их разговор переходит на распутного инструктора по вождению в старшей школе и ужасное новое кафе с сэндвичами возле «Френч Роуст», которое Гейб называет «раем туфты». Я выдыхаю и откидываюсь на спинку сиденья, с радостью слушая их разговор.
– Красавчик Джей сегодня работает? – спрашиваю Имоджен, повернувшись к ней. На ее шее красуется винтажный шарфик, словно она – Элизабет Тейлор, снимающаяся в каком-то старом фильме, солнечные очки скрывают половину лица. Она выглядит чересчур гламурно для кемпинга, но он всегда ей нравился, еще с тех времен, когда мы маленькими строили крепость на коврике в ее гостиной. Именно она начала ездить на фестиваль «Падающая звезда».
– Ага, – говорит она, театрально вздохнув, а потом смотрит на меня поверх ободка очков. – Кстати, а это не ты составляешь расписание?
– Не кухонное! – защищаюсь я. – Только стойки регистрации и персонала.
– Конечно, конечно, – усмехается Имоджен. Чуть подается вперед и кивает на мой пакетик с лакричными конфетами. – Передашь назад?
– М-хм. Кстати, как дела? – спрашиваю я, как только она загребает конфеты из пакетика и отрывает кусок от полоски. – У тебя и Красавчика Джея.
– Все просто отли-и-и-ично, – отвечает Имоджен, хохотнув. – Кстати, он как-то водил меня в «Сейдж».
– Изысканно! – восклицаю я. «Сейдж» – единственное, кроме столовой в гостинице, место в Стар-Лейк, где столы накрывают белыми скатертями. Раньше мама водила меня туда на день рождения, но пойти с парнем – совершенно другое.
– Да? – говорит Имоджен. – Знаю, это всего лишь мимолетное увлечение, мы же здесь до конца лета, но… он мне нравится. – Она смотрит на Гейба и слегка морщит нос. – Извини, – продолжает она, – тебе это докучает?
– Нет-нет. – Гейб искренне качает головой, – разговаривайте, сколько хотите.
Имоджен улыбается.
– Ну, в таком случае, начну, – говорит она и принимается рассказывать. Я тянусь и сжимаю колено Гейба, молча гордясь тем, как между нами все просто.
Почти… нормально.
Имоджен радостно болтает о семье Джея, о его отце, которому нравится рисовать. И я вдруг вспоминаю, как столкнулась с ней утром после секса с Гейбом – я тогда еще не разговаривала с Патриком, мамой или кем-то еще, все утро бродила, как в густом тумане. Ее улыбки с другого конца коридора, ее платья в цветочек и туфель с пробковыми каблуками было достаточно, чтобы я сглотнула слезы.
– Доброе утро, солнце, – радостно сказала Имоджен. Она никогда не носила рюкзак. Считала, что это не женственно. – Что стряслось?
Не будь так ко мне добра, хотелось сказать ей. Не будь так ко мне добра, я – ужасный человек, я совершила самый отвратительный поступок, что только могла совершить. Сначала я хотела рассказать все Имоджен, излить свою душу несмотря на то, к чему это приведет, отступить и посмотреть на чудовищность этой ситуации, словно на самое уродливое в мире произведение искусства.
Но потом поняла, что никому не хотела признаваться.
– Ничего, – ответила я, решительно качая головой. – Доброе утро.
Съезжаем на грязную автозаправку, мимо проносятся машины, забитые до отказа чемоданами и туристским снаряжением. Сейчас середина лета, время отпусков. Жарко.
– Можно я тебе кое-что скажу? – спрашивает меня Имоджен, пока мы стоим в очереди в вызывающий сомнения туалет. – Кажется, ты очень счастлива.
– Правда? – Удивленно моргаю – впервые с моего возвращения сюда меня описали именно такой. Даже впервые более чем за год. И я, услышав это, испытываю странное ощущение неправильности, как будто не так произнесли мое имя.
Имоджен смеется.
– Да, – говорит она. – Правда. Так сложно поверить?
– Я… вообще-то, нет. Наверное, нет.
Смотрю на Гейба, который заправляет машину. Он ловит мой взгляд и улыбается. Я вспоминаю его дурацкие истории, как он общается с каждым жителем нашего города; думаю о том, что он знает все изъяны моего тела и все равно принимает меня такой, что не разочарован в той, кем я стала. Я все еще нервничаю из-за этих выходных – уф, всего лишь мысль о встрече с Патриком и Тесс заставляет мой желудок делать кульбит, – но сейчас здесь, непонятно где, с Гейбом и Имоджен я радуюсь, что согласилась поехать.
Бензоколонка с громким щелчком прекращает работать.
