— Буду ставить свои занятия после окончания огненных пар… — решил он, наконец. — Бедные студенты… С другой стороны, пусть лучше ругаются и ожидают моего прихода, чем бестолково гибнут и калечатся на тех практиках, что устраивал Брауде. Уж я-то не буду пренебрегать техникой безопасности и намеренно сбивать управляющие контуры!
Однако, какие открываются перспективы! Сам милорд Альфрани считает меня оптимальным кандидатом на роль главы Темного факультета. Впрочем, после отделения, это будет уже не факультет… Как же его назвать? Темный Университет? Темная Академия? Институт Тьмы? Надо будет хорошенько обдумать…
* * *
Когда дверь за Олегом закрылась, Альфрани устало провел рукой по лицу, словно сбрасывая невидимую маску.
— Алектис, вы можете выйти.
— Я в восхищении, милорд! — из потайной ниши стремительно вышел подтянутый офицер службы безопасности. — Какой тонкий просчет психологии!
— Не надо, Алектис, — поморщился ректор. — Игра была весьма грубой. К счастью, Ариох недостаточно опытен, чтобы почуять фальшь, да и, как это свойственно многим людям, особенно в столь юном возрасте, крайне чувствителен к лести. Впрочем, оставим. Какие выводы вы сделали?
— Могущество объекта значительно увеличилось. Ваш расчет оказался идеален! Вместе с тем, он настойчиво противится любым мыслям о возможном обращении в демона, что приводит к ускоренному развитию его черномагического потенциала в полном соответствии с вашим планом. До сих пор не понимаю, как вам удалось этого добиться, с учетом невозможности какого-либо ментального воздействия на объект.
— Ничего особо сложного, — улыбнулся Альфрани. — Правильный подбор слов, игра интонаций… В Эльтиане это искусство пока неизвестно. Никакой магии, но иногда бывает куда надежней и полезней даже самых сильных психовоздействий. Особенно если эти психовоздействия по какой-либо причине невозможны, как в данном случае. Убедить его в том, что превращение в демона приведет к потере его собственной сущности, было не так уж и сложно, тем более что изначально у него и самого были такие мысли. Надо было всего лишь усилить и закрепить их в сознании. А дальше работает инстинкт самосохранения… — Альфрани довольно улыбнулся. — Когда-нибудь я обучу тебя этому искусству. А что ты скажешь по поводу реакции на мое предложение?
— Вам удалось зацепить его честолюбие. Вначале ваше предложение несколько напугало его, однако, думаю, он будет склонен его принять… Он несомненно попросит о помощи своих знакомых онерцев, и вряд ли получит отказ. Таким образом, начало создания псевдоальтернативной структуры будет положено…
— Да не будет склонен, а точно примет, если не произойдет ничего неожиданного, — перебил его Альфрани. — И ваша задача — проследить, чтобы этих неожиданностей не было!
— Простите, милорд, — вежливо, но твердо сказал Алектис. — Насколько я понимаю ситуацию, на данном этапе операции резко возрастает возможность вмешательства божественных сущностей. Как вы понимаете сами, в случае подобных происшествий я ничего гарантировать не смогу.
— Сущности, сущности… Демон побери эти сущности! — вспылил лорд-протектор. — Впрочем, если все сложится удачно, может быть, и поберет кое-кого… — задумчиво добавил он, побарабанив пальцами по крышке стола.
— Нет, Алектис, — произнес ректор, отвлекшись от своих размышлений. — В ближайшее время возможности вмешательства божественных сущностей я не усматриваю. В конце концов, Орхис пока ни о чем не подозревает, а что касается Теалины, то, думаю, ее вполне устраивает роль, которая отведена ее возлюбленному. По крайней мере, о каких либо признаках неудовольствия ее жрецы-эльфы не говорили. А я ведь попросил Альмиену отслеживать это особенно тщательно. По ее словам, на данный момент отношение пламенной богини к происходящему в Академии можно охарактеризовать как пристальное, но благосклонное внимание. Думаю, с этой стороны нашим планам ничего не грозит.
Интерлюдия три
Прошел еще один учебный год. Олег, вынужденный не только учиться на факультете Огня, но и вести преподавательскую деятельность на кафедре некромантии, существенно обогатил нецензурный раздел валенсийского языка многими новыми, чрезвычайно заковыристыми идиомами. Каждый раз, встречая ректора, он слезно просил: «снять с моего горба этих бармаглотов в черных халатах, который задрипанного зомби от умертвия отличить не могут» и каждый раз получал неизменно вежливый и абсолютно обоснованный отказ.
В связи с высокой загруженностью, времени на личную жизнь у Олега совсем не оставалось, и он с тоской вспоминал начальные курсы, веселые студенческие посиделки в «Пьяном студиозусе» и «Одноглазом борове». С особенной же печалью он вспоминал язвительную красавицу Вереену. Впрочем, отсутствие вампирессы огорчало не только его одного. Уличные бандиты, почти совершенно выведенные ею, после отъезда вампирессы вначале осторожно, а потом все чаще и чаще стали совершать свои нападения на припозднившихся прохожих.
Начальнику городской стражи, почтенному господину Лерису Ольнери это, естественно, совершенно не нравилось, и он, при каждой встрече не уставал намекать «уважаемому некроманту», что городская стража не имеет ничего против того, чтобы он вновь завел себе ручного вампира или какую-нибудь другую нежить со сходными характеристиками. И даже более того, стража готова выделить из своего, не такого уж и большого бюджета некую сумму на его содержание, ввиду того, что наличие в городе данного представителя нежити крайне благоприятно влияет на криминогенную обстановку. С каждой встречей «некая сумма» все повышалась и повышалась, а лэр Ольнери глядел все печальнее и печальнее.
В ответ на это Олег только хмыкал, пожимал плечами, объясняя, что он бы и сам не против, но, увы, Высшие вампиры просто так на дороге не валяются и что, как только будет такая возможность, он непременно постарается исполнить просьбу стражи, после чего, возвращаясь домой, начинал писать очередное письмо для клыкастой баронессы Торасской или перечитывал какое-нибудь из ее посланий.
У Вереены, как оказалось, имелся недюжинный литературный талант, и ее письма, в которых она повествовала о своих приключениях на ниве защиты правопорядка в Трирской империи, обильно сдобренные черным юмором и обычной для вампирессы язвительностью, читались как чрезвычайно увлекательные рассказы в жанре фэнтези.
Иногда друзья приглашали Олега на веселые посиделки, но, к его огромному сожалению, времени на подобные занятия у него катастрофически не хватало, и он с огромным нетерпениям ожидал окончания учебы на Огненном факультете, надеясь, что хотя бы после выпуска сможет немного отдохнуть. И, наконец, наступил такой долгожданный май месяц. Экзамены были сданы, и Олег, весь в предвкушении, ожидал выпускного бала.
* * *
— Ваше Высочество, — великий мейсер ордена Чистых Джошуа Квирин вошел в комнату и низко поклонился замершей у окна невысокой стройной девушке со светлыми волосами. — Ваш план полностью удался! Наш игелар вернулся с ответом!
— Что он пишет? — Аталетта нервно развернулась к вошедшему.
