— РАЗ! — прозвучало как выстрел и гнев жгучей вспышкой разнесся в груди.
Да, бл^ть! Ну что за детский сад?!
— ДВА! — последовало многообещающее и я не выдержала.
Остервенело, отбросила скомканное одеяло и встала с кровати. Резкое головокружение застало меня врасплох и дезориентировало, но я упрямо заставляла себя переставлять ноги в направлении коридора. Сама напросилась!
Сейчас я готова была на все, лишь бы меня оставили в покое! Даже на грубость…
Добравшись до двери, я прокрутила защелку и распахнула ее, не заботясь о том, что одета в одну помятую ночнушку. Но вместо того, чтобы воплотить в реальность свои грандиозные планы, в первую же секунду растерянно застыла, столкнувшись со взглядом серых глаз.
— Господи, Боже мой… — выдохнула мама и то, что отразилось на ее лице мне не понравилось.
Даже мороз по коже прошел, когда она закрыла рот рукой, не в силах оторвать от меня взгляда. В следующую секунду я заметила Евгения, что стоял немного дальше и, наконец, прикрылась руками, стыдливо опустив голову. Его взгляд был более сдержанным, но на эмоции ничуть не легче и это окончательно сбило весь мой боевой запал.
— Что вы здесь делаете? — спросила осипшим голосом, чувствуя себя крайне неуютно.
Мне не ответили. И эта странная тишина напрягла еще больше.
— Женя, постой здесь, — неожиданно выдавила мама и решительно зашла в квартиру, оттиснув меня внутрь.
Так же решительно она захлопнула дверь, и застыла лишь на несколько мгновений, напряженным взглядом оценивая обстановку квартиры. И судя по выражению лица увиденное ей явно не понравилось…
Неожиданно женщина скинула свою сумку прямо на пол, уверенно взяла меня за локоть и потянула в ближайшую комнату.
— ЭЙ… ты что делаешь? — начала я сопротивляться, но была настолько слаба, что могла лишь возмущенно лепетать.
Первым делом она распахнула шторы. Затем, не обращая внимания на мое недовольство, ухватила за плечи и куда-то целенаправленно потолкала.
— Хватит! Пусти меня!.. Ты что себе позво…
Слова оборвались. Потому что взгляд, полный хмурого возмущения, застыл на отражении. Моем отражении. И от увиденного внутренности передернуло болезненным током… Нездоровый цвет кожи, волосы спутанные, грязные, глаза мертвые, с темными кругами от неспокойных ночей, осунувшаяся фигура и бесцветные, сухие губы.
Господи, что это?.. Что от меня осталось? Какое-то беспомощное, безликое существо!
Жуткое осознание обжигающим всплеском разошлось в груди из-за того, во что я превратилась… Это был шок. Особенно, когда я увидела застывшие слезы в чужих глазах.
— Аня… — голос мамы сорвался, но в следующую секунду приобрел стальные ноты:
— Что произошло? Что он сделал?!
Сердце заколотилось под гнетом накативших эмоций, и грудь заходила от частого дыхания. Пряча взгляд, я вывернулась из ее рук и неловко отступила на несколько шагов.
Нет… Я не была готова. Не сейчас!..
— Ничего не произошло, — ответила, напряженно изучая ворс своего ковра. — Просто… я заболела. Это пройдет… Я справлюсь.
Я, наконец, нашла в себе смелость, чтобы взглянуть на нее, но встретившись с ледяным недоверием, пропустила в груди вспышку раздражения. Почему мне так стыдно и неудобно перед ней? Какая разница вообще?.. Почему эта женщина решила, что имеет право вмешиваться?! Это только мое дело!
— Хорошо, — уступчиво отозвалась она, пытаясь подойти ближе. — Давай мы присядем и спокойно поговорим…
— Перестань, — перебила я, осадив ее осуждающим взглядом. Я же не ребенок и не душевнобольная! — Со мной все в порядке.
— Нет, — неожиданно отрезала она. — Ничего не в порядке, Аня! Я знаю, что с тобой происходит. Я тоже проходила через это!
Мой упрямый взгляд устремился в сторону.
— Я не хочу об этом говорить. — отчеканила неотступно и холодно.
— Тебе просто жизненно необходимо об этом говорить, — возразила она непреклонным тоном. — Потому что ты не справляешься. А пока только заживо хоронишь себя!
Эти слова со звоном застряли в моих ушах, и я наградила ее хлестким, враждебным взглядом.
— Не надо… не лезь, — предупредила вкрадчиво, сложив руки на груди, будто пытаясь всячески отгородиться. — Я сама в состоянии позаботиться о себе… Всю жизнь заботилась и сейчас как-нибудь обойдусь без советов!
Осадив маму негодующим взглядом, я попыталась обойти ее, но она неожиданно шагнула мне в такт, тем самым перегородив путь. На моем лице пронеслось предостерегающее выражение, прежде чем я сделала еще попытку, но женщина даже не думала отступать. А в следующий момент и вовсе поймала меня в руки и порывисто прижала к себе.
В первые секунды, меня пробрал жгучий протест от этих чуждых объятий. Я начала изворачиваться, отталкивать ее, ругаться. Но она просто намертво вцепилась, не планируя отпускать!
В конце концов, нервы не выдержали… Плотину прорвало, и я провалилась в свою горечь с головой. Сдалась и начала обессилено рыдать, уткнувшись лбом в тонкое плечо. На что объятия мамы стали еще сильнее и увереннее. Мы так и осели на пол. Я — захлебываясь слезами, а она терпеливо успокаивая меня неспешными поглаживаниями.
— Шшш… — такое ласковое и теплое разносилось над моей макушкой. — Шшш… Я рядом. Ты больше не должна проходить все это одиночку.
Я не знаю, в какой момент ощутила перемены внутри себя. Что-то такое, что начало глушить мою боль. И с этим пришло четкое осознание: я не хочу, чтобы она отпускала меня! НЕ ХОЧУ. Мне тепло, мне хорошо в ее руках. Как, когда-то в детстве… когда она обнимала меня. Когда защищала от целого мира.
После эмоциональной бури, пришло облегчающее опустошение. Я уже не плакала.
Приняла внутреннее и внешнее как данность. Раскрылась и доверилась такому далекому и в то же время близкому человеку, что сидел рядом со мной до последнего всхлипа.
Мама оставила меня только для того, чтобы набрать ванну. Я слышала, что она сказала мужу. Что останется здесь со мной. И как ни странно, внутри даже мысли не возникло, чтобы возразить. Наоборот, затаилась горячая благодарность и обнадеживающее чувство. Теперь я очень боялась остаться одна. Я уже доверилась, и мне было просто жизненно необходимо ее присутствие!
Она сама отвела меня в ванную. Сама раздела и в тишине нарушаемой лишь всплесками воды, принялась намыливать мое измученное тело. Закатив рукава своей шелковой рубашки, мама потихоньку смывала с меня соль, грязь и негатив прошлых дней. Да с таким сосредоточенным видом, будто выполняла очень важную миссию. А я тем временем напряженно смотрела в одну точку, цепляясь за несвязные мысли, что каруселью проносились в моей голове. Думала обо всем и ни о чем.
В какой-то момент, в очередной раз, зацепившись за что-то в своей голове, я не спеша переместила взгляд на маму. Она не сразу перехватила мое напряженное внимание, но не стала отвлекаться от дела.
